Андрей Ивасенко - Земля туманов

Четверо подручных Шрама расположились у костра, разведенного на листе железа, занятые приготовлением детеныша амфибии. Один из них, имевший вид бухгалтера, медленно проворачивал на вертеле тушку и смотрел выпученными глазами, как капли жира с шипением падают в огонь, отблески которого плясали на толстых линзах его очков. Пот стекал по лицу «бухгалтера», словно слезы. Другие – эти были из той породы людей, кто рисует мужские и женские гениталии на стенах туалета, даже никогда не пытаясь сложить дважды-два – держали руки на спусковых крючках оружия и не сводили затуманенных наркотиками глаз с подростков. Чудеса химии искусственных стимуляторов давно вогнали их в состояние близкое к трансу. Возле костра лежали стопки толстых книг в черных переплетах и сваленные в кучу деревянные ножки от стульев. Едкий дым вытягивало сквозняком в разбитое окно.

«А они нас ждали, – мысленно отметил Джек, и сделал вывод: – Похоже, одним из обязательных условий для вступления в их банду является требование быть хотя бы отчасти таким уродом, как их главарь. А у того, что в очках, с бестолковкой уж точно не в порядке». И тут же подсчитал их арсенал: пятизарядный карабин, два укороченных помповых ружья с пистолетными ручками, револьвер, а также два автомата «Узи» в кобурах на поясе у того, кто «колдовал» над мясом на вертеле. «Если этого «повара» завалить первым, то наши шансы уравняются, – с удовлетворением подытожил Джек. – А начнет стрелять – хлопот не оберешься».

Первым лед разбил Шрам.

– Хорошие мальчики в это время уже лежат в постельках. Не скажу, что очень рад тебя видеть, Дикий Джек, – спокойным тоном произнес он. – Хотя и давненько не виделись. Проходите. Но пусть твои близнецы уберут руки от оружия, иначе и я не смогу рассуждать и поступать здраво. Да и вы с толстяком оставьте свои пушки за дверью.

Проныра что-то проворчал себе под нос.

– И тебе не кашлять, – мрачно ответил Джек. – Оружие мы оставим при себе, с нашего позволения, Шрам. – Он специально акцентировал на слове «нашего», наблюдая за реакцией Шрама, но тот лишь хмыкнул. – Мои же ребята останутся за дверью. Мы пришли по делу и не собираемся устраивать пальбу.

Джек в одиночку прошел в зал и занял позицию чуть в стороне от дверного проема. На всякий случай, чтобы не оказаться на линии огня и не мешать своим парням, если завяжется перестрелка. Огляделся – справа стоял массивный дубовый стол на двух тумбах. Отличное укрытие, до которого всего три шага. «Два выстрела из ружья. Потом воспользоваться гранатой. Перезарядить ружье и добить ослепленных противников. Нет, шансов выжить у них меньше, чем у нас, – мысленно просчитывал свои возможные действия Джек. – Если только другие члены банды этого мудака в ковбойских ботинках не затаились где-нибудь рядом и дружно не подтянутся. Тогда все, сливай воду».

– О’кей, попытаюсь тебе поверить. Ты пришел на ужин или по каким другим причинам? – Шрам указал рукой на потрескивающий костер, на котором жарилась амфибия. На среднем пальце тускло блеснул массивный серебряный перстень с изображением черепа, окантованного дубовыми листьями. – Хочешь отщипнуть аппетитный кусочек?

– Нет.

Шрам расхохотался:

– Ты положил меня на обе лопатки! Что же ты хочешь?

Люди у костра поддержали главаря смехом, похожим на лошадиное ржание.

– Я ищу своих ребят, – сказал Джек. – Троих парней и девчонку с рыжими волосами. И вопрос у меня к тебе один: не встречались?

Люди Шрама уже не ржали, а продолжали неподвижно глядеть на Джека, ожидая приказа своего главаря, как тренированные собаки.

– Нет. Ничем не могу помочь. – Шрам, не вставая с кресла, развел руками, словно принося свои извинения.

– Тогда – пока. – Джек резко развернулся, собираясь уходить.

– Говорить «пока» уже слишком поздно, Джек, – напутствовал его Шрам. – Ты уже испачкался с головы до ног в моем терпении. У меня разве написано на входе: «День Открытых Дверей»?

«Опочки!» – Джек замер на месте. На его лице читалось: «Все ясно».

В этот момент Проныра рассмотрел то, что лежало на столе у ног Шрама. Это были три пирамидки ДЧД. В желудке Проныры появилась тяжесть, будто туда кирпич упал. Он все понял и сопоставил. Тут уж любая теория вероятностей отойдет на второй план. Встретившись глазами с Джеком, он беззвучно прошептал губами: «Они здесь». И пару раз моргнул – для подтверждения.

Джек едва заметно кивнул.

– Поиграем в жмурки с хитрожопыми мотоциклистами, – тихо сказал он, похлопал пальцами себя по карману, где лежала граната. Ребята его поняли, в глазах близнецов появился блеск, говоривший: «Все под контролем».

– Ты слышал, что я тебе сказал? – прорычал сзади Шрам. – Ты адресом не ошибся?

Джек медленно повернулся к нему:

– Шрам, давай не будем портить друг другу жизнь? Ты разве видишь полоски лапши, свисающие с моих ушей? Или у меня из ушей торчит сено? У меня нет желания долго чесать с тобой языки. Отпусти моих ребят.

– Ты мне угрожаешь?! Ты! Мне?! – Шрам резко встал и лисий хвост на куртке заболтался, как человек, только что вздернутый на виселице. – Ты круто лажанулся, когда заявился сюда без приглашения! Я не тот человек, с которым можно встретиться и потом по-приятельски разойтись!

Попугай испуганно вскрикнул, слепо рванулся со стола вперед и, врезавшись в боковую панель стеллажа, упал на пол без чувств, задрав лапки кверху.

Из тени показалось лицо Шрама, больше похожее на маску Франкенштейна. Наголо обритая голова была покрыта небрежно зашитыми шрамами, которые тянулись бугристыми розовыми дорожками во всех направлениях. К тому же кожа носила следы ожогов, а левое ухо и часть нижней губы отсутствовали. Глаза налиты кровью, как с приличной попойки.

«Господи помилуй, ну и кошмар! Его точно ослиная жопа родила», – подумал Проныра, разглядывая изуродованную физиономию Шрама. Лицо у Проныры стало похоже на того, кто пришел посмотреть на живого крокодила.

Шрам покосился на попугая:

– Кардан, чудило, кончай придуриваться…

Птица не отреагировала, всем своим видом говоря: «Хрен с два я встану. Разве ты не видишь, что мне конец?»

– Отпусти моих ребят, – твердо повторил Джек. На его лице не дрогнул ни один мускул.

– Да ты просто сумасшедший! – воскликнул Шрам. – К чему они мне? А?

– Сумасшедший – не означает тупой. Повторю в последний раз, по-хорошему. – И, недобро прищурившись, отчеканил слова по слогам: – От-пус-ти мо-их ре-бят.

Шрам усмехнулся, но его улыбка стала не более человечной, чем оскал акулы.

– Что ты ожидал от меня? – произнес он, а улыбка стала еще более свирепой. – Они нарушили установленные мною порядки. За это понесут наказание.

– Твои порядки? Чем же? – задал вопрос Джек.