Николай Манвелов - Под Андреевским флагом. Русские офицеры на службе Отечеству

Военное время заставляло командира корабля, намеревавшегося посетить нейтральный порт, задумываться и о возможности интернирования. Обычно срок пребывания ограничивался сутками – по мнению международных экспертов того времени, этого было вполне достаточно для приема запасов топлива, а также продовольствия и воды.

Другое дело, если корабль прибывал в гавань после сражения.

«Аскольду», например, комиссия местных властей разрешила встать в ремонт, причем окрестности дока были взяты под охрану. Японский консул, между тем, потребовал, чтобы работы не касались повреждений надводной части крейсера, особенно труб (из–за их повреждений резко упала тяга в котлах корабля). Кроме того, представитель микадо настаивал на том, чтобы срок ремонта не превышал 48 часов.

Экипаж крейсера был настроен на прорыв из блокированного японцами Шанхая, однако об этом пришлось забыть – телеграмма из Адмиралтейства приказывала немедленно разоружиться. Правительство Российской империи посчитало, что нейтралитет Китая важнее одного крейсера, причем серьезно поврежденного противником.

11 августа «Аскольд» и пришедший вслед за ним миноносец «Грозовой» спустили флаги. 17 августа с крейсера свезли замки орудий, прицелы, артиллерийский боезапас и боевые отделения торпед. 29 августа с вышедшего из дока корабля передали на берег некоторые важные детали машин.

Но обычно заграничные походы были куда более спокойными. Вот какие задачи, например, выполнял в конце 1902 г. в Персидском заливе новейший бронепалубный крейсер «Аскольд».

Как известно, к началу XX в. страны Персидского залива еще были официально не поделены между ведущими державами, среди которых Россия занимала далеко не последнее место. Более того, именно к ней обратился тогдашний эмир Кувейта Мубарак ас-Сабах (правил в 1896–1915 гг.) с просьбой взять государство под покровительство империи. Санкт–Петербург ничего не отвечал официально, боясь связываться с Великобританией, но и от своего влияния на регион не собирался отказываться. С целью лишний раз продемонстрировать российский флаг в конце 1902 г. в залив и был отправлен «Аскольд». До него в водах залива с начала века успели по пути на Дальний Восток «отметиться» канонерская лодка «Гиляк» да крейсер «Варяг».

Официальная цель похода заключалась в том, чтобы «появлением русского флага в этих водах показать местным и иностранным властям, что мы считаем эти воды вполне доступными плаванию всех наций в противоположность стремлениям Великобритании обратить Персидский залив в закрытое море, входящее в ее сферу «исключительных интересов». Для того чтобы российские устремления показались разумными и местным властителям, командиру корабля капитану 1–го ранга Николаю Карловичу Рейценштейну было разрешено потратить весьма солидную по тем временам сумму (500 рублей золотом) для закупки подобающих подарков. Наиболее удачными дарами в российском Главном Морском штабе сочли «хорошие лампы», оружие, кофейные и чайные сервизы, а также самовары.

Что же представляли собой нынешние нефтяные державы? Султанат Оман существовал за счет пошлин на ввоз товаров, а также на ренту, которую выплачивала Великобритания. Впрочем, британского золота правителю хронически не хватало, подчас даже на жалование телохранителям, которым случалось закладывать оружие, дабы не умереть с голоду. Что же касается ввозимых товаров, то их перечень также звучит необычно для наших дней. Так, в 1901 г. русский пароход Российского общества пароходства и торговли «Корнилов» доставил в оманскую столицу Маскат золотой галун, сахарный песок, хлопчатобумажные ткани, а также… керосин!

О тогдашнем «богатстве» Кувейта говорит тот факт, что его эмир был счастлив такому подарку, как револьвер и охотничье ружье. В знак благодарности за столь необходимые в хозяйстве монарха предметы экипаж «Аскольда» получил трех телят и десять баранов.

Результат похода русского пятитрубного корабля (ничего подобного здесь раньше не видели, почему и распускался слух, что две трубы на самом деле фальшивые, из–за чего гостям показывали фотографии корабля на полном ходу) превзошел все ожидания. Как доносил в феврале 1903 г. российский консул в иранском городе Бушир, мнение о мощи русского флота не было поколеблено даже после визита в залив недавно модернизированного британского броненосца «Ринаун».

«Смело можно утверждать, что главная цель посылки – парализовать впечатление, оставленное здесь «Варягом» и «Аскольдом», – осталась на сей раз недостигнутой. Броненосец мало времени стоял в заливе, и у местных жителей не было возможности познакомиться с ним. В Бушире он простоял на рейде 3–4 часа так далеко, что его было плохо видно с берега. Главное же – он имел всего две трубы» , – говорилось в консульском отчете.

Любопытная деталь – если командир входившего на иностранный рейд русского корабля знал о наличии в порту адмирала, то он обязательно должен был выполнить при постановке на якорь маневр, именовавшийся «срезанием кормы». Речь шла о проходе на повороте на полном ходу у самого адмиральского балкона. Особым шиком было не только не задеть флагманский корабль (а такие случаи бывали), но и ударить своим ноком (окончанием) реи о нок начальственного судна. Чем ближе корабль проскакивал от балкона – тем выше уважение и выучка команды.

Если же подчиненный флагманской кормы не резал, то следовало оправдательное объяснение причин столь возмутительного проступка. Наиболее веским оправданием была теснота, при которой опасный маневр мог привести к катастрофе с участием чужих судов.

Отработка маневра по резанию кормы, случалось, приводила и к серьезным авариям. Слово адмиралу Генриху Фаддеевичу Цывинскому, послужившему, кстати, одним из прототипов героя романа Валентина Пикуля «Три возраста Окини–сан» Владимира Коковцева. Дело происходит в водах Тихого океана.

«Он [58] Клипер «Разбойник». шел из Нагасаки совместно с «Азией» (флаг адмирала Асланбегова). Адмиралу [59] Контр–адмирал Авраамий Богданович Асланбегов. вздумалось поучить «Разбойника» морскому делу, приказав ему в океане на полном ходу резать себе (т. е. «Азии») корму, при этом требовалось резать «тонко», т. е. как можно ближе пройти с шиком к адмиральской корме… «Разбойник» обрезал раз, обрезал второй раз. «Береговой» адмирал каждый раз поднимал сигнал «ближе». В третий раз «Разбойник» угодил ему в корму: снес катер, отрезал кормовой планшир и снес гафель с флагом; себе снес бушприт со всей оснасткой и обломал форштевень. Забава адмирала (по прозвищу «бум–бум эфенди») обошлась недешево».

Напоследок стоит сказать про праздники и другие торжественные мероприятия, которые русские корабли, согласно международным правилам хорошего тона, должны были проводить в иностранных портах и в которых должны были участвовать офицеры и команда.