Николай Манвелов - Под Андреевским флагом. Русские офицеры на службе Отечеству

Примечательно, что сами моряки – как матросы, так и офицеры – относились к «перестроившемуся» герою Порт–Артура без особого пиетета. Именовали его «матросским подлизой» либо «пойгой». И если с первым титулом все понятно, то со вторым – не очень.

Что же такое «пойга»? Предоставим слово Гаральду Карловичу Графу:

«… Максимова прозвали «чухонским пойгой» (по–фински – мальчик), так как его отец был финн и в семье говорили по–фински, и наш Максимов усвоил финский акцент. Он был нехудой командир, но ужасно упрямый и неприятный человек… Впоследствии, после революции 1917 г., Максимов сыграл очень печальную роль, будучи начальником минной обороны (в чине вице–адмирала). Он сразу перешел на сторону революционеров и после убийства адмирала Непенина [87] Адриан Иванович Непенин. был «выбран» командующим флотом, но скоро убран с этой должности Временным правительством».

А вот мнение писателя Евгения Александровича Ляцкого, который по просьбе премьера Временного правительства Александра Федоровича Керенского встречался с Максимовым, чтобы понять, что это за человек:

«Настоящий командующий флотом, по всей видимости, является игралищем в руках Исполнительного комитета, что создает неправильные отношения между матросами и офицерами и совершенно парализует власть последних».

Комментарии, как говорится, излишни.

Между тем военные моряки в большинстве своем обычно были более чем лояльны режиму. Например, во время вооруженного восстания в Москве в конце 1905 – начале 1906 г., на пост генерал–губернатора старой столицы был назначен герой Русско–турецкой войны 1877–1878 гг. вице–адмирал Федор Васильевич Дубасов, которому крайне жесткими методами удалось достаточно быстро восстановить порядок в мятежной старой столице [88] Дубасов состоял московским генерал–губернатором с ноября 1905 г. по июль 1906 г. и был уволен от должности по болезни. .

Но, несмотря на крайнюю строгость по службе, назвать Дубасова «кровавым сатрапом», как он именовался в листовках того времени, видимо, все–таки нельзя. Приведем простой пример.

23 апреля 1906 г. в московского генерал–губернатора была брошена бомба, начиненная гвоздями (как видим, современные террористы ушли не слишком далеко от своих предшественников времен Первой русской революции), в результате чего вице–адмирал был легко ранен в левую ногу. Покушавшегося захватили на месте преступления, после чего Дубасов в письме к императору Николаю Второму попросил царя не предавать преступника [89] Адмирал на тот момент еще не знал, что террорист – эсер Борис Вноровский – был смертельно ранен при взрыве «адской машины». военному суду – в то время это автоматически означало смертную казнь для обвиняемого.

И напоследок нелишне будет привести отзыв о Дубасове знаменитого российского политика Сергея Юльевича Витте:

«Человек прямой, честный и мужественный. Он был не только мужественно и политически честен, но был и остался истинно благородным человеком… Дубасов – человек очень твердого и решительного характера. Он не орел, – для того, чтобы что–нибудь усвоить, ему требуется довольно много времени, но раз он усвоил, сообразил, – тогда он крайне тверд в своих решениях. Вообще, Дубасов человек в высшей степени порядочный и представляет собой тип военного».

На наш взгляд, весьма лестные слова, учитывая крайнюю скупость Витте на положительные характеристики.

Были в Русском флоте и люди, которые стали заниматься политикой волею случая либо независящих от них обстоятельств, – уже упоминавшийся адмирал Федор Карлович Авелан был далеко не одинок.

Настоящий приключенческий роман можно написать по одному лишь эпизоду из жизни офицера Корпуса инженер–механиков флота Павла Дмитриевича Кузьминского, создателя газовой турбины.

В 1885 г. император Александр Третий, в знак недовольства действиями болгарского князя Александра Баттенбергского, объявившего Болгарию независимым государством без согласования с великими державами [90] После Берлинского конгресса 1878 г. Болгария считалась автономным княжеством в составе Османской империи. , приказал покинуть ряды болгарской армии и военно–морских сил всем поданным Российской империи. Офицеров таких было немало – по сути, Россия с нуля создавала болгарские вооруженные силы. Подчинились все, кроме Кузьминского.

Справедливости ради надо сказать, что для такого демарша у дававшего присягу русского морского офицера была как минимум одна веская причина. Дело в том, что Кузьминский, состоявший в должности главного инженер–механика болгарского флота, не имел о монаршей воле ни малейшего представления, поскольку на момент прихода в русское посольство в Софии соответствующего императорского указа находился в плавании.

Но, как известно, незнание закона не освобождает человека от ответственности за его невыполнение. На берег инженер–механик ступил человеком без гражданства – российского он был автоматически лишен, а болгарского, естественно, не имел. Пришлось, как говорится, жить между небом и землей. Вернее, на нейтральной полосе между двумя государствами.

Между тем русский инженер–механик на болгарской службе оказался человеком весьма изобретательным. Не без изрядной доли самоиронии он объявил себя ни много ни мало, а «самостоятельной державой». Именовалась сия держава – «Павел Первый—Единственный».

«Человек–государство» решил обосноваться на небольшом острове, расположенном в течении реки Дунай между территориями Румынии и Болгарии. Восемь месяцев подряд Кузьминский вел весьма активный образ жизни. При появлении румынских пограничников он перебегал на болгарскую часть острова, а когда прибывал болгарский патруль – на румынскую. Он уже успел стать чем–то вроде местной достопримечательности, как вдруг получил разрешение вернуться на Родину.

Последние годы жизни бывший главный инженер–меха–ник болгарских военно–морских сил работал библиотекарем Балтийского судостроительного и механического завода в Санкт–Петербурге. Возможно, большинство его сослуживцев даже не подозревало о столь богатом приключениями периоде его жизни.

Случалось, что инициатива офицера ставила Россию на грань вооруженного конфликта с одной из великих держав.

Так, в 1860 г. начальник отряда русских кораблей в Тихом океане (официально он именовался «Экспедицией в китайские и японские воды») капитан 1–го ранга Иван Федорович Лихачев договорился с властителем нескольких островов к северу от Японии о переходе под российский протекторат. Это, впрочем, очень не понравилось британскому МИДу, и российским судам пришлось покинуть архипелаг. Возможно, прояви российское внешнеполитическое ведомство больше настойчивости, последующая история Российской империи и ее флота могла бы сложиться несколько по другому. Ведь злосчастные острова носят название Цусимских…