Жюль Верн - Капитан Немо

Может быть, в глубине души Гедеон Спилет, в котором довольно часто пробуждался журналист, не раз мечтал каким-нибудь способом переслать в свою газету увлекательную корреспонденцию с кратким изложением всех приключений колонистов острова Линкольна! Какую славу это принесло бы постоянному корреспонденту «Нью-Йорк Геральд» и в каком количестве экземпляров разошелся бы номер газеты с этой публикацией, если бы только она дошла по адресу и попала в руки издателя газеты, достопочтенного мистера Джона Бенетта!

Гедеон Спилет написал краткую заметку и тщательно упаковал ее в небольшой мешочек из просмоленной парусины с настоятельной просьбой ко всякому, кто найдет мешочек, доставить его в редакцию «Нью-Йорк Геральд». Мешочек привязали не к ноге альбатроса, а на шею, потому что эти птицы имеют обыкновение садиться на воду. Затем воздушному курьеру дали свободу, и колонисты не без волнения смотрели, как он постепенно исчезал в облаках.

– Куда он полетел? – спросил Пенкроф.

– К Новой Зеландии, – ответил Герберт.

– Счастливого пути! – крикнул моряк, махая шляпой, хотя в душе он не возлагал особых надежд на такой способ доставки корреспонденции и не ожидал удовлетворительных результатов.

С наступлением зимы начались работы внутри Гранитного дворца: починка одежды, шитье новых вещей и, между прочим, изготовление парусов для корабля, скроенных из бесконечной оболочки шара…

В июле стояли очень сильные холода, но колонисты заблаговременно запаслись топливом и могли не жалеть ни дров, ни угля. Сайрес Смит устроил второй камин в большом зале, и там они проводили все вместе долгие зимние вечера. Разговоры во время работы, чтение, когда нужно было дать отдых усталым рукам, – и время проходило незаметно с пользой для каждого из них.

Колонисты могли только радоваться, когда, сидя в этом зале, ярко освещенном стеариновыми свечами, возле камина, где горел каменный уголь, после сытного обеда, с чашкой дымящегося бузинного кофе в руках, с трубкой в зубах, выпуская облака ароматного дыма, они прислушивались к завываниям бури за стенами их гранитного жилища. Они были вполне счастливы, если только можно назвать полным счастьем жизнь вдали от цивилизованного мира, без возможности всякой связи с людьми. Они постоянно говорили о своей родине, о своих друзьях, о величии Северо-Американских Штатов. Сайрес Смит как политический деятель рассказывал своим друзьям много интересного. Нередко предметом беседы служило развитие промышленности, и тут Сайрес Смит уже как инженер авторитетно рисовал перед своими слушателями яркую картину будущего развития техники.

Однажды во время одной из таких бесед Гедеон Спилет сказал инженеру:

– Но в конце концов, дорогой Сайрес, разве не существует опасность, что промышленность и торговля, которым вы предсказываете такое блестящее будущее, рано или поздно остановятся в своем развитии…

– Остановятся! А почему?

– Из-за недостатка каменного угля, который, по моему мнению, следует считать самым ценным ископаемым!

– Да, он действительно самый ценный минерал, – сказал инженер. – Сама природа, по-видимому, решила подтвердить его значение и как бы в награду за ту пользу, которую он приносит цивилизованному миру, создала из него алмаз, который в сущности не что иное, как чистый кристаллизованный углерод.

– Значит, по вашему мнению, мистер Сайрес, – вмешался Пенкроф, – со временем вместо каменного угля в топках будут жечь алмазы?

– Нет, мой друг, – ответил Сайрес Смит.

– Я все-таки продолжаю стоять на своем, – продолжал Гедеон Спилет. – Надеюсь, вы не станете отрицать, что в один прекрасный день будет израсходована последняя тонна каменного угля.

– О, этого пока нечего бояться! Залежи каменного угля настолько велики, что сто тысяч рудокопов, добывающих сто миллионов центнеров в год, не скоро исчерпают весь его запас!

– Так как потребление каменного угля все более возрастает, – возразил Гедеон Спилет, – нетрудно предположить, что в самом непродолжительном времени вместо ста тысяч рудокопов этим делом будет занято двести тысяч рудокопов, и добыча угля удвоится.

– Разумеется, но, кроме угольных копей в Европе, которые благодаря новым усовершенствованным машинам будут эксплуатироваться на более значительной глубине, имеются месторождения в Америке и в Австралии, которые еще долго будут в состоянии снабжать мир каменным углем.

– На сколько же времени их хватит? – спросил Спилет.

– По крайней мере, еще на двести пятьдесят – триста лет.

– Это очень утешительно для нас, – сказал Пенкроф, – но каково-то придется нашим внукам!

– Найдут что-нибудь другое, – сказал Герберт.

– Будем надеяться, – возразил Гедеон Спилет, – потому что если не будет угля, то не будет машин, не будет железных дорог, не будет пароходов, фабрик, всего того, что требует современная жизнь!

– Но чем же заменят уголь? – спросил Пенкроф. – Может быть, вы можете сказать нам это, мистер Сайрес?

– Да, приблизительно, мой друг.

– Что же будут жечь вместо каменного угля?

– Воду, – ответил Сайрес Смит.

– Воду! – воскликнул Пенкроф. – Водой станут топить пароходы и локомотивы! Водой будут кипятить воду!

– Да, но только водой, разложенной на составные элементы, – возразил Смит. – Вероятно, это будет делаться с помощью электричества, которое к тому времени будет мощной и легко используемой силой. Ведь все великие открытия по какому-то необъяснимому закону совершенствуются и дополняют друг друга. Да, друзья мои, я уверен, что со временем вода заменит собой как горючий материал и каменный уголь, и нефть, и все остальное… Кислород и водород, входящие в ее состав, употребляемые отдельно или вместе, дадут неиссякаемый источник тепла и света, причем такой силы, которую не в состоянии дать каменный уголь. Настанет время, и котлы пароходов и паровозов, тендеры локомотивов вместо каменного угля будут наполнять сжатым газом, и он будет гореть с огромной энергией. Нам нечего опасаться. Пока на земле живут люди, земля будет обеспечивать своих обитателей всем необходимым, они не будут испытывать недостатка в материалах для освещения и отопления точно так же, как в продуктах животного и растительного мира. Поэтому я уверен, что, когда истощатся запасы каменного угля, начнут топить водой… Вода – это каменный уголь будущего.

– Хотел бы я увидеть это своими глазами, – заметил Пенкроф.

– Ты родился слишком рано, Пенкроф, – вмешался Наб, который впервые принял непосредственное участие в разговоре.

Остроумным замечанием Наба и закончилась беседа в этот вечер, но вовсе не потому, что тема была исчерпана. Нет, вдруг залаял Топ, так же яростно, как он это делал и раньше. В это время Топ бегал в коридоре вокруг отверстия колодца, который и раньше почему-то возбуждал у него тревогу.