Чарльз Нордхоф - Бунт на «Баунти»

— Несомненно! — ответил я, нежно пожимая ей руку.

Когда мы вернулись домой, солнце уже шло к закату. Двое вождей, отослав своих слуг, беседовали между собой.

— Вот и они! — завидев нас, воскликнул Веиатуа.

— И очень довольны друг другом, — заметил мой тайо и обратился ко мне: — Веиатуа дал свое согласие на брак, но с одним условием: большую часть времени вы должны проводить в Таутира. Разлука с племянницей была бы для него слишком тяжела. Ты должен понять его, Байэм. Но вы будете часто навещать старого Ити-Ити!

— Свадьбу сыграем, не откладывая, у меня в доме, — сказал вождь Таиарапу. — Ты можешь отплыть с нами завтра, а Ити-Ити и Ина поплывут следом в своем каноэ. Они будут представлять твою семью в храме. Можете считать себя помолвленными.

Я встал и направился к дому и вскоре возвратился с браслетом и ожерельем, купленными когда-то в Лондоне. Протянув их Веиатуа, я пояснил:

— Мой подарок Теани, если позволишь.

— Это для нее большая радость; ни у одной девушки на наших островах нет таких вещей. Я видел золото и знаю, что оно очень дорогое и не ржавеет, как железо. Королевский дар, Байэм! Что мы можем подарить тебе взамен?

— Вот что! — ответил я и, повесив ожерелье на шею Теани, обнял ее за плечи, словно собираясь ее унести.

— Хороший ответ! — одобрительно усмехнулся Веиатуа. — А Теани — королевский подарок. Семьдесят три поколения назад ее предки были богами! Где еще ты найдешь такую девушку?

На следующее утро люди Веиатуа отнесли в каноэ мои пожитки, и мы отправились в путь. В Таутира, где жил вождь, мы прибыли в середине этого же дня. Нас встретили члены его семейства, жрец храма, вознесший божествам благодарственную молитву за то, что они охраняли Веиатуа от опасностей моря, а также толпа подданных, любивших вождя за справедливость и доброту.

Ити-Ити с дочерью прибыли на следующий день, а еще через день мы с Теани, пройдя через многочисленные церемонии бракосочетания, стали мужем и женой. Веиатуа подарил нам прекрасный дом на берегу, неподалеку от его собственного. Дом этот был недавно построен для какого-то вождя низшего ранга, но тот с радостью покинул его, узнав, что Веиатуа хочет поселить в нем своего зятя.

Примерно через месяц после свадьбы мы отправились в Матаваи в гости к моему тайо. Мне очень хотелось повидаться с Ити-Ити, равно как и с моими друзьями с «Баунти». Расстояние в пятьдесят миль мы прошли менее чем за пять часов и днем уже были на месте.

— Твои друзья строят корабль, — сообщил за обедом Ити-Ити. — Главные там Моррисон в Миллворд, остальные им помогают. Они уже заложили киль и поставили штевни. Работают они на мысу, у моря.

Ближе к вечеру Ина, ее отец, Теани и я пошли взглянуть на маленькую верфь. Ярдах в ста от берега Моррисон нашел для нее поросшую травой поляну, окаймленную высокими хлебными деревьями. На траве сидела кучка туземцев, наблюдавших за работой белых людей. Они проявляли к ней неподдельный интерес и, поскольку им разрешили быть зрителями, сочли своим долгом снабжать корабельных мастеров едой. Среди туземцев находился и вождь Теина, которому принадлежала эта земля. Он любезно с нами поздоровался, и в этот миг Моррисон поднял глаза и увидел меня. Отложив тесло, он утер пот и сердечно пожал мне руку.

— Мы слышали о твоей женитьбе, — проговорил он. — Желаю счастья.

Я познакомил его с Теани. Когда он пожимал ей руку, к нам подошел Том Эллисон и спросил:

— Как вы находите наш корабль, мистер Байэм? Он только тридцать футов длиной, но мистер Моррисон надеется добраться на нем до Батавии. Мы уже даже назвали его «Решимость». Ей-богу, решимость и в самом деле нужна, чтобы построить корабль без гвоздей, нужных инструментов и досок!

Моряки работали с рвением: кого подгоняло желание вернуться в Англию, кого — боязнь того, что корабль из Англии придет прежде, чем они достроят свой.

На закате плотники отложили инструмент, и я, отправив Теани с Иной и Ити-Ити домой, пошел вместе с Моррисоном и Миллвордом к ним. Они жили у воина по имени Поино; неподалеку стоял дом, где жил Стюарт.

Когда я к нему пришел, он копался в саду, который успел за это время разбить. Едва мы с ним поздоровались, как Пегги позвала нас в дом. Не прошло и получаса, как вместе с подоспевшим Эллисоном мы сели за ужин. Пегги ушла на женскую половину, а старый Типаи предпочел есть в одиночестве.

— Сколько времени вам нужно, чтобы построить судно? — спросил я у Моррисона.

— Полгода, а то и больше. Работа идет медленно, очень мало инструментов.

— Вы надеетесь доплыть на нем до Батавии?

— Да, а оттуда сможем добраться домой на каком-нибудь голландском корабле. Поплывем впятером — Норман, Макинтош, Маспратт, Берн и я. Стюарт и Коулман предпочитают остаться здесь и дожидаться корабля из Англии.

— Я тоже, — отозвался я. — В Таутира мне живется хорошо, к тому же я рад возможности продолжить работу над словарем.

— Что до меня, — вмешался Стюарт, — мне нравится на Таити, и я вовсе не хочу утонуть.

— Типун тебе на язык! — воскликнул Моррисон. — На нашем маленьком суденышке можно будет обойти вокруг света!

— Вы не рассказали Байэму о нас, — вставил Эллисон, — Мы надеемся создать собственное маленькое царство. Мистер Моррисон обещал доставить нас на какой-нибудь островок к западу отсюда.

— Это лучшее, что они могут сделать, — проговорил Моррисон. — Я попробую найти для них остров с дружественно настроенными туземцами. Поплывут Том и с ним Миллворд, Беркитт, Хиллбрандт и Саммер. Черчилль намерен остаться здесь, хотя в случае чего виселицы ему не избежать. Дик Скиннер считает своим долгом сдаться в плен и понести наказание. Что же касается Томпсона, то это просто скотина, и брать его к себе на судно я не собираюсь.

— А где Беркитт? — спросил я.

— Они с Маспраттом живут в Папара, — ответил Стюарт.

— Они предложили нам свою помощь, — добавил Моррисон, — но оба ничего не умеют.

За разговорами мы засиделись далеко за полночь. Когда я отправился домой, уже взошла луна.

На следующее утро мне представился случай вспомнить слова Моррисона о Томпсоне, самом глупом и мерзком человеке из всей команды «Баунти». В последнее время он подружился с Черчиллем, и почти все время они проводили, плавая вокруг острова на маленьком каноэ с полотняным парусом. Томпсон туземцев терпеть не мог и не доверял им, поэтому без заряженного мушкета на берег не выходил.

Идя вдоль берега, я наткнулся на эту парочку; они жарили на углях поросенка.

— Позавтракайте с нами, мистер Байэм, — гостеприимно предложил Черчилль.

— Черт бы тебя побрал, Черчилль, — сердито пробурчал Томпсон. — Нечего отдавать ему жратву, нам самим не хватит.

— Попридержи-ка язык! — разозлился Черчилль. — Мистер Байэм — мой друг! Поучись у туземцев, как себя вести, или мне придется вбить это тебе в башку!