Роберт Говард - Долг стрелка

— У них с дядей тут какое-то дело. Они как бы компаньоны. Эдвардс и еще один человек, Эллисон, живут в одной хижине, по соседству с нами.

— И чем занимается ваш дядя? — поинтересовался Стив с напускным равнодушием.

Вопрос не смутил Джоан, но словно тень легла на ее лицо. Должно быть, девушку мучила какая-то тайна.

— Не знаю. Он мне ничего не рассказывает. Дядя меня не любит, и я его боюсь.

Они продолжали путь молча, пока не приблизились к подножию утесов. Подняв голову, Стив с трепетом рассматривал мрачные каменные стены, которые вздымались над тропой. Ему казалось, что эти огромные жуткие скалы едва держатся и могут рухнуть от малейшего сотрясения. Местами из глинистой породы выступали глыбы, грозя в любой момент сорваться и уничтожить путников. Пролегавшая между скалистых стен глубокая расщелина круто вела вверх. Стив затаил дыхание при виде столь грандиозной нерукотворной лестницы. Даже очень сильной лошади подняться здесь было бы нелегко. Огромные валуны усеивали дно расщелины, куда почти не проникал дневной свет.

— Боже мой! — вырвалось у Стива. — И вам все время приходится ходить по этому ущелью?

— Да. Или надо подниматься с другой стороны, обходить долину с севера и спускаться по южным склонам. Мы обычно ходим здесь. Я уже привыкла.

— Наверно, тут когда-то текла река, — заметил Стив. — Я в этих краях человек новый, и мне кажется: пни тут хоть один камень — и пойдет потеха, ни один утес не устоит.

— Мне тоже так кажется. — Джоан остановилась. — Спасибо вам еще раз. Только дальше, пожалуйста, не ходите. Дядя очень злится, когда тут появляются посторонние.

— А как быть с Эдвардсом?

— Я скажу дяде, и он меня защитит.

У Стива бешено заколотилось сердце.

— Послушайте! Не могли бы мы… встретиться где-нибудь завтра?

— Хорошо.

Девушка повернулась и побежала. Стив смотрел ей вслед и мял в руках простреленную шляпу…

Было уже темно, когда Стив Хармер возвращался на ранчо Харпера Неудачника.

— напевал он, глядя в усеянное звездами темно-синее небо.

Пахло душистой кедровой смолой, ветерок обвевал лицо. Стив не удержался и снова нарушил величественное безмолвие ночи:

Он остановил лошадь возле крыльца и весело окликнул хозяина. Неудачник тут же показался в дверях. Блеснул затвор оружия.

— Наконец-то явился, — проворчал старик. — Значит, Гила Меркен еще не выпустил тебе кишки. Проходи-ка и заворачивай сразу к столу. Я тут зажарил парочку быков — хоть немного перебить твой аппетит.

Стив устроил лошадь на ночлег и зашел в хижину. Его внимание привлекло старинное длинное ружье, стоявшее у стены.

— Этой рухляди небось лет сто? Зачем ты ее сюда приволок — Меркена боишься?

— Боюсь Меркена? Этого болвана? Еще чего! И не смейся над старым ружьем. Знаешь, сколько я из него уложил краснокожих? Тебе столько и не снилось. В молодости я из него попадал в москита с двухсот ярдов. Нет, сынок, дело не в Меркене. Послушай-ка!

Стив опять уловил глухие ритмичные удары барабанов.

— Понял теперь? И каждую ночь барабанят все громче. Говорят, эти индейцы совершенно безобидные. Да что-то плохо верится. Я за всю жизнь видел только одного безобидного индейца — и у него в башке сидело не меньше двух пуль. В барабаны бьют, бормочут по-своему, — Бог знает, какие дела сейчас творятся в горах. Слыхал про индейское колдовство? Вот оно и есть. Я знаю, что говорю. Повидал разные племена — от Соноры до Худых Земель.

— У тебя, похоже, нервы пошаливают, — заметил Стив, принимаясь за трапезу. — А мне так даже нравятся эти звуки.

— Краснокожие не плясали над твоим скальпом! Тут есть городок, милях в сорока к северо-западу. Сегодня один человек приходил из этого городка, рассказывал кое-что интересное.

Так вот, приехали навахо из резервации, стали закупать ситец, табак. Платили индейцы банкнотами. Только банкноты-то у них фальшивые оказались, один продавец заметил. Теперь послали к ним агента для расследования. А еще будто бы кто-то продает краснокожим спиртное…

Старик на несколько минут занялся едой, потом продолжил:

— Вот теперь спрашивается: откуда у индейцев в горах деньги, хоть и фальшивые? Сами, что ли, делают? И кто им поставляет выпивку? Одно можно сказать точно: если индеец напьется, сам черт ему не брат. И первый скальп снимет с того, кто ему спиртное продал.

— Вот как? — без особого интереса отозвался Стив. Его мысли блуждали далеко.

— А жилу-то нашел? — насмешливо поинтересовался старик.

— Какую жилу? — не понял Стив.

Неудачник презрительно хмыкнул и отодвинул свой стул. Вскоре в хижине воцарилась тишина. Потом техасец принялся тихонько напевать:

— Дашь ты наконец старику поспать или нет! — возмутился Неудачник.

Стиву не скоро удалось заснуть. Его последняя мысль была о золоте. Но вовсе не о том, которое сорок лет искал в горах Неудачник. Стив вспоминал золото локонов, обрамлявших нежное личико, — и смутно слышал таинственный рокот барабанов Заката.

На горных травах еще блестела роса, когда Стив остановил лошадь на той поляне, где вчера дрался с Эдвардсом. Техасец надеялся, что девушка придет именно сюда.

Он спешился; почти час прошел в ожидании. Вдруг послышались легкие быстрые шаги, и Джоан появилась в сиянии утренних лучей. Пораженный ее красотой, Стив теребил в руках шляпу и тщетно пытался подобрать нужные слова. Девушка подошла прямо к нему, улыбнулась и протянула руку. Прикосновение тонких изящных пальцев приободрило Стива, и он наконец решился заговорить.

— Мисс Даррел, вчера я совсем забыл спросить, где ждать вас и в котором часу. Вот и пришел сюда. Думал, вы вспомните… то есть, вы сочтете… о черт! — Он сбился и умолк.

— Да мы оба забыли. Но я подумала, раз уж мы вчера встретились здесь, наверно, вы сюда и приедете. Я давно пришла… — Тут Джоан тоже запнулась. — Потому что боялась, вдруг вы придете, а меня нет, и подумаете, что вообще не приду.

Говоря это, она с интересом рассматривала своего нового знакомого. Не меньше шести футов роста, стройная мужественная фигура, приятное загорелое лицо.

— Я хочу рассказать вам про себя, — вдруг выпалила Джоан. Сегодня она казалась бледнее, чем вчера. Похоже, девушку что-то очень мучило, и она была готова обратиться за помощью к любому, даже совсем незнакомому человеку.

— Вам уже известно мое имя, — начала Джоан. Она устроилась на бревне и пригласила Стива сесть рядом. — Мистер Меркен — брат моей матери. Родители мои разошлись, и я с детства жила у тети в Нью-Йорке. На Западе никогда прежде не бывала. Но тетя недавно умерла. А перед смертью велела мне ехать к ее брату в Райфл Пасс. Я и поехала — ведь у меня больше никого не осталось.