Римъ Эдельштейн - Драконья Десница

– Крог сбежал, и его искали. Теперь же я никак не могу знать, что происходит в нашем пограничном городке, ибо я здесь.

– Хорошо, я тебя понял. Думаю, нам пора собрать немедленный военный совет. Андреас, – обратился Вазилис к тому суровому витязю, что привёл гонца сюда. – Проследи за тем, чтобы посланника с границы накормили, и выдели ему опочивальню, он сделал всё, что должен был. И не забудь определить его лошадь в конюшню, чтобы ей тоже обеспечили отдых. И ещё: пусть через двадцать минут здесь будут командующие гвардией, кавалерией и пехотой. И казначея сюда пригласи. И ты, будь добр, также присутствуй здесь.

– Повинуюсь Вашему слову, Государь, – проговорил витязь и очень низко поклонился.

Гонец поклонился тоже, хоть и не так красиво, как элитный воин, и через секунду они уже покинули его кабинет.

– Ну как тебе встреча с Королём? – проговорил Андреас уже гораздо более дружелюбным тоном, когда они пошли вниз. Хотя, судя по его голосу, можно было понять, что он очень гордится тем, что ему выпала такая честь – служить лично Вазилису.

– Хорошо, – сказал гонец, не совсем понимая, что хочет услышать от него витязь.

– Сейчас мы пройдём в Сторожевой пост, где тебя накормят и выделят кровать, чтобы ты отдохнул. За коня не беспокойся, с ним тоже всё будет в порядке, – говорил Андреас, когда они вышли из Драконьего Храма и направлялись к одному из тех прямоугольных зданий, что были расположены по периметру площади.

***

Квену служба была дороже, чем что-либо другое, даже его собственное здоровье. Поэтому он снова забылся тяжёлым, беспокойным сном в своём кресле, даже будучи раненым, хотя городской лекарь запретил ему это делать. Но что понимают эти людишки в военном деле?! Ничего. И вообще, Квен чувствовал, что скоро разразится война, а кроги уже выстраивают тысячное войско, готовое за пару дней бегом преодолеть пустыню, а затем и прорвать оборону их городка.

Квен был уверен, что его гонец доберётся в Столицу за сутки, учитывая, что у станционных смотрителей добротные скакуны, которых он будет меня каждые десять километров. Эти станции по пути с границы в Столицу как раз и были сделаны на подобный случай. Ну, естественно, не только на подобный. Очень часто на станциях останавливались странствующие торговцы или бродячие артисты, или ещё кто-нибудь.

И даже если Король пошлёт войско на подмогу, оно будет добираться гораздо дольше, чем гонец. Потому что, например, пехота – это не скакуны.

И с этими мыслями начальник гвардии уснул. Просто ухнул куда-то вниз, «на самое дно сна». И теперь сквозь крайне тревожный сон уже слышал топот ног – снова. Резко подорвавшись (отчего ключица взорвалась болью, как и запястье), Квен огляделся.

Утро ещё не наступило, но заря уже полыхала на горизонте вовсю, чуть ли не на добрую треть небосвода. Писаря на месте ещё не было однозначно, Квен чётко помнил, как отпустил его вечером, прежде чем остаться в кабинете и начать думать беспокойные думы.

И тут топот приблизился к его двери. Спустя секунду в проёме стоял гвардеец.

– Хорошо, что вы уже здесь, Квен, – запыхаясь, проговорил человек в мундире. – Там все гвардейцы вернулись в Управление, кроме двоих. И конь одного из них вернулся в стойло. По учётной книге их пост в эту ночь был в нищих кварталах, рядом с лавкой сапожника.

Квен о чём-то немного подумал, ошалело глядя на гвардейца, а потом рывком сорвался со своего насиженного места:

– Всех в ружьё! Совершенно каждого! – закричал он. – Обыскать все нищие кварталы. Каждую улочку, каждый двор, каждую канаву. Каждый заброшенный барак. Каждый подвал! Тех, кто будет противиться обыску, расстреливайте на месте. И начните, конечно же, с сапожника.

– Так точно, – уверенно отозвался гвардеец. – Разрешите идти?

– Разрешаю, – горячо пропыхтел начальник.

Ему так и хотелось схватить саблю, револьвер и поскакать вместе с ними. При мысли о револьвере ему стало одновременно грустно и яростно, потому что этот долбаный крог украл его оружие. И да, его так и не нашли. Хотя гвардейцы обскакали весь городок. Значит, он сидит у кого-то в доме.

– Ну, ничего, – злобно выдавил Квен, прохаживаясь по кабинету. – Я ему устрою развеселую жизнь. Уж он не уйдёт от моего правосудия.

И при этих мыслях ему опять стало легче, как от обезболивающего.

***

– Ой, да перестань ты уже, – добродушно сказал Идума. – Я одежду тебе новую принёс. Заметь, совершенно бесплатная! – он бросил комок тряпья чуть ли Птолеме не в лицо, которая сидела у трактирной стойки, сотрясаемая глухими рыданиями и дрожью. Теперь её холщовое платье было изорвано полностью.

– Ну прекрати уже, – улыбнулся Красный и, присев рядом с ней на корточки, положил руку ей на плечо.

Птолема в этот момент взбрыкнула с каким-то досадным воплем и сбросила с себя его конечность.

Красный расхохотался:

– Ты чего это, а? Ну-ка, давай успокаивайся, а то ты никуда не будешь годиться. Послезавтра уже мы отправляемся в путешествие, а у тебя начнётся новая жизнь. Переодевайся тут, а я проведаю своего гостя, – и он ушёл в подсобку.

Само собой, Идума уже успел закрыть дверь на ключ снова, поэтому совершенно не беспокоился о том, что Птолема сбежит. Теперь ей нужно было побыть одной (минут десять), чтобы немного успокоиться и переодеться в новую одежду. Хорошую одежду. Очень дорогую, надо сказать. Которую он снял с трупа жены одного из богатых купцов ещё год назад. Тогда они с Барнабасом повеселились, так повеселились, до сих пор ностальгия захлёстывает.

Птолема развернула кучу тряпья: это было пышное зелёное платье, почти новое.

Тем временем Идума уже был в узкой каморке, где зачастую ночевал во время непогоды, когда не хотелось возвращаться домой. Сейчас же там лежал огромный крог и спал практически беспробудным сном. Лишь его грудь тяжело вздымалась. Когда там надо давать гилиум? Вроде бы сегодня вечером, а завтра этот зверь уже будет на ногах.

Но безопасно ли оставлять его здесь? Недоумки Мадан и Иосиф убили как минимум двух гвардейцев, чего начальник пограничной гвардии им не простит точно. Этим утром в нищих кварталах начнутся повсеместные обыски или даже аресты, или вообще расстрелы. Поэтому отряд гвардейцев заявится к нему снова. То, что в прошлый раз они не стали проверять подсобку и рыться по шкафам, не значит, что сейчас они не сделают этого. Хотя, казалось бы, приходили именно за дотошным обыском. Или нет? На этот вопрос у Идумы пока ответа не было, более того, неожиданно ход его мыслей прервал шорох сзади, и, оглянувшись, он увидел Птолему в новом шикарном платье, однако, её лицо не выражало особой радости, хотя она уже не ревела и не тряслась. Просто молча переводила взгляд с Идумы на крога и обратно.