Зейн Грeй - Пограничный легион

— Я выиграю твой слиток! — воскликнул он. — Говори, согласен ты или нет?

— Вперед! — вдруг взревел Гульден и со страшной силой швырнул золото об стол.

Бандиты, толкаясь и бранясь, старались отвоевать наиболее близкие места за столом.

— Я участвую в этой игре! — крикнул Бликки.

— Все мы примкнем к ней, — заявил Джесси Смит.

— Валяй! — согласился Гульден.

— Но невозможно же играть всем сразу, — запротестовал Келс. — Давайте разделимся на две партии.

— Нет!

— Ну в таком случае, пока я буду грабить одних, другие пусть отправляются завтракать.

— Правильно сказано — грабить, — многозначительно воскликнул Бад. — Ты очень точно стал выражаться, Келс. Мне кажется, что за этой игрой следует смотреть в оба.

— Это второй раз, Бад, — гневно и с угрозой ответил бандит. — Берегись третьего раза.

— Ребята! Тяните, кто будет сейчас играть и кто потом! — крикнул Бликки, швыряя на стол колоду карт.

С поспешностью, словно они тянули жребий на жизнь или смерть, бандиты бросились к картам. Бад, Бриверман, Джесси Смит и Бади Джонс оказались не включенными в игру.

— Бади, вы можете распрячь лошадей и выгнать их пастись.

Бад скроил кислую физиономию, но два других охотно отправились исполнять приказание. И игра началась; только один Клайв стоял в стороне. Все бандиты молчали; время от времени их руки протягивались над столом, и фигуры настороженно склонялись вперед. Бликки сидел, словно околдованный, жадный и напряженный. Джесси Смит был холодным и хитрым игроком; Боссирт и Пайк — два мерзавца, которых Жанна почти совсем не знала, совсем потеряли головы. Постепенно Келс превратился в странного, слабого, охваченного азартом человека; он всегда выглядел таким, когда садился играть в карты.

Вышедшие к лошадям бандиты вернулись, неся за собой тяжелые тюки. Порывисто вскочив, Бад побежал к ним и вернулся к столу, держа в руках бутылку с виски.

— Виски! — воскликнул Келс. — Уберите его! Мы не можем играть и пить в одно и то же время.

— А ты посмотри на меня! — ответил Бликки.

— Пусть их пьют себе, — заявил Гульден. — Тем скорее мы заберем их золото и тогда сыграем с тобой.

Келс не сказал больше ни слова. Игра продолжалась и он становился совершенно другим человеком. И сам не замечая того, он начал пить. Страх Жанны увеличился. Она чувствовала надвигающуюся катастрофу. Что думал Джим в эту минуту? Вспомнив его лицо, она поняла, что он испытывает то же самое.

Пролежав долгое время на своей постели, Жанна все сильнее и сильнее ощущала какую-то странную тягу наблюдать за Келсом и Гульденом. Под конец эта потребность сделалась просто невыносимой. Ее судьба и жизнь зависели от этих двух игравших мужчин.

Встав, она подошла к своему месту наблюдения, и то, что она увидела, наполнило ее внезапным ужасом. Почти незаметная и неуловимая перемена в Келсе теперь выделялась с резкой и устрашающей отчетливостью. Груды золота, равные шансы играющих и пьяная отрава в черных бутылках — все это превратило каждого бандита в игрушку его собственных диких страстей. Исключением являлся только Гульден. Он был такой же, как и всегда. Но при взгляде на окружающих холод пробежал по телу Жанны. Келс был мертвенно бледен и восторжен. Нетрудно было понять, что он выигрывал. Бликки осатанел от злости. Джесси Смит выглядел еще мрачнее и свирепее, чем обычно, но его хладнокровие исчезло. Ненависть светилась во взгляде, которым он окидывал Келса, когда тот требовал от него золота. Бади Джонс и Бриверман чуть не падали в обморок от жгучего нетерпения в ожидании своей очереди. Бад тоже сидел за столом, и его лицо исказилось от какой-то внутренней страсти. Жанна видела, что он проигрывал. Проигрывали также Пайк и Боссирт; хмуро стоя в стороне, они следили за своими тающими запасами золота с болезненной ревностью и злостью. Охваченный этой напряженной атмосферой, Джим стоял, нервно стиснув кулаки; его лицо побледнело, глаза сверкали. А игра продолжалась. С громким треском летели карты, кулаки яростно ударяли по столу, слышались глухой стук кожаных мешков с золотым песком, свирепые проклятия проигравших и грубые взрывы радости сгребавших золото счастливчиков.

Вдруг Бад вскочил и, перегнувшись через стол, сжав дрожащими пальцами свои карты, с искаженным яростью лицом и горящими глазами уставился на Келса.

— Вот! — хрипло крикнул он, страстно швыряя ему свои карты.

— Ни к черту не годятся! — насмешливо ответил Келс. — Нет ли чего получше?

Бад низко перегнулся, стараясь заглянуть в карты Келса. Затем, побелев, он выпрямился и уставился на него.

— Ты разорил меня… Ограбил… у меня ничего больше нет! — с пеной у рта гаркнул он.

— Не было ничего легче добиться этого. Проваливай вон из игры! — с ликующим презрением ответил Келс. Его охватил не азарт, а страсть остаться победителем.

— Ты плутуешь! — вне себя крикнул Бад.

Это обвинение подействовало на окружающих, как электрический удар. Глубокая тишина прерывалась тяжелым дыханием. Келс остался все таким же бледным и торжествующим.

— Хорошо, Бад, — ответил он, но его тон не подходил к его странному взгляду. — Это был третий раз!

Как удар молнии, грянул выстрел. Бад повалился прямо на Гульдена, и тот одним движением руки отбросил в сторону смертельно раненого повара. Тяжело грохнувшись на пол, Бад больше не шевельнулся.

— Дайте мне виски! — с хриплой дрожью в голосе приказал Келс. — И поехали дальше!

— Можно мне примкнуть теперь? — жадно спросил Бади Джонс.

— Нет, погоди еще, — ответил Гульден.

— Скоро Бликки ляжет на обе лопатки, — воскликнул Келс. Что-то насмешливое прозвучало в его голосе. Золото больше не интересовало его, он упивался самой борьбой.

— Хозяин, от одной крупицы счастья ты уже задрал нос, — с мрачной презрительностью вставил Джесси Смит. — Еще немного, и твое сердце провалится в штаны.

Золото кучами лежало на столе; но оно было лишь средством для достижения цели. Оно было ничем.

— Гульден, перемени игру, как желают эти господа! — издевался Келс.

— Двойную ставку! Тяните! — загремел в ту же секунду гигант.

Выдержав еще несколько ходов, Бликки поднялся из-за стола, проигравшись до копейки. Огорченный бандит готов был пойти в эту минуту на всякую низость и преступление, но он молчал и только хмуро следил за всеми.

— Хозяин, не пора ли нам начинать? — осведомился Бади Джонс.

— Ой, Бади, никак тебе надоело твое золото? — ответил Келс. — Подожди, пока я оберу Гульдена и Джесси.

Счастье восстало и против Смита. Сперва он проиграл Гульдену, затем Келсу и наконец поднялся, побежденный, но не надломленный. Он жадно схватил бутылку с виски.

— Ребята, мне кажется, что счастливой стезе Келса я гораздо лучше посочувствую, если сам перестану играть, — сказал он.