Фрэнсис Гарт - Брет Гарт. Том 2

— Снова секреты, — захныкал старый Фэрли, который украдкой продолжал наблюдать за дочкой. — Снова секреты, само собой, само собой, а как же! От старика отца секреты завелись. Родная плоть и кровь, а замышляет темные дела. Ну, что ж, валяй, валяй. Я тебе не помеха.

Флип промолчала. Она даже утратила интерес и к своему старому платью. Возможно, что оно заинтересовало ее только потому, что пробудило какое-то воспоминание.

— Жаль тебе, что ли, для бедняжки каплю виски? — раздраженно осведомился отец. — Прежде ты была порасторопней.

Покуда Флип доставала из угла большую плетеную бутыль, Фэрли воспользовался случаем и, лягнув скво ногой, нелепыми гримасами и жестами принялся втолковывать ей, что при Флип не следует упоминать о сделке. Флип налила виски в жестяную кружку и протянула ее скво.

— Не худо было бы, — снова заговорил Фэрли, обращаясь к дочери, но глядя на скво, — если бы эта скво обходила как дозором весь наш лесной участок да приглядывала за моей новой ямой, что подле земляничных деревьев, а ты будешь давать ей вдоволь харчей и спиртного. Да ты слушаешь ли, Флип? Или у тебя опять секреты на уме? Что с тобой творится?

Если его дочь о чем-то замечталась, то это были светлые мечты. В ее чарующих глазах зажегся странный огонек, казалось, они вспыхнули, как вспыхивают внезапным румянцем щеки. О возбуждении, охватившем девушку, можно было догадаться скорее по округлившемуся очертанию щек, чем по цвету лица, — он не стал ярче, и только веснушки засверкали, как крохотные блестки. Флип потупила глаза и немного ссутулилась, зато голос ее остался прежним — тихим, ясным, задумчивым голоском.

— Большая сосна возле алмазной ямы свалилась поперек ручья и загородила его наглухо. Вода так быстро поднимается, что, верно, уже залила твой огонь.

Старик охнул и вскочил.

— Так какого же дьявола ты молчала до сих пор? — пронзительно взвизгнул он, хватая топор и устремляясь к выходу.

— Ты же не давал мне рта открыть, — сказала Флип и впервые за все время подняла глаза.

Яростно выругавшись, Фэрли прошмыгнул мимо дочери и бросился в лес. Не успел он выйти, как Флип притворила дверь и заперла ее на засов. В то же мгновение скво вскочила на ноги, сбросила свою длинную гриву не только с глаз, но и вообще с головы, отшвырнула в сторону шаль и одеяло, и Флип увидела прямые плечи Ланса Гарриота! Девушка стояла, прислонившись к дверям, и не двигалась; но, поднимаясь на ноги, молодой человек уронил запеленатого младенца, который скатился с его колен прямо в огонь. Флип вскрикнула и бросилась к очагу, но Ланс перехватил ее, одной рукой обняв за талию, а другой выхватил из пламени узел.

— Не тревожься, — сказал он беспечно, — это всего лишь…

— Что? — спросила Флип, стараясь вырваться.

— Мой сюртук и брюки.

Флип засмеялась, и Ланс настолько осмелел, что попытался поцеловать ее. Девушка уклонилась, зарывшись лицом ему в жилет, и напомнила:

— А отец?

— Он ведь пошел оттаскивать какое-то дерево, — возразил Ланс.

Флип ответила ему красноречивым молчанием.

— А-а, понятно, — рассмеялся он. — Ты все придумала, чтобы от него отделаться. О, что это ты? — воскликнул он, когда девушка высвободилась из его объятий.

— Почему ты пришел в таком виде? — спросила сна, указывая на парик и одеяло.

— Чтоб посмотреть, узнаешь ли ты меня, — ответил он.

— Нет. — Флип потупила глаза. — Чтобы тебя не узнали все остальные. Ты снова прячешься.

— Да, прячусь, — сказал Ланс. И, не давая ей заговорить, добавил: — Но это все та же старая история.

— Ты ведь писал мне из Монтерея, что с этим все кончено? — допытывалась Флип.

— Так бы оно и было, — ответил он угрюмо, — да вот какой-то пес из ваших мест никак не уймется и принюхивается к старому следу. Но я узнаю, кто это, и тогда… — Он вдруг остановился, и в его застывшем взгляде сверкнула такая самозабвенная ненависть, что девушка почувствовала страх. Безотчетно она положила руку ему на плечо. Он схватил ее в свои, и выражение его лица переменилось.

— Я так соскучился, что не мог больше ждать, и приехал, несмотря ни на что, — продолжал он. — Сперва я думал, что буду шататься здесь, пока не улучу случая поговорить с тобой, но вдруг наткнулся на старика. Он меня не узнал и сам же сыграл мне на руку. Представь себе, хочет нанять меня за выпивку и харчи, чтобы я караулил тебя и ферму. — И он со смаком пересказал ей содержание их беседы. — Раз уж на него напала такая подозрительность, — добавил он, — так мне, пожалуй, стоит и впредь разыгрывать комедию. Обидно только, что вместо того, чтобы сидеть у огонька и любоваться на свою Флип в модном платье, мне придется шнырять в мокрых кустах, облачившись вот в эти твои обноски, которые я подобрал в лесу на нашем месте.

— Так, значит, ты приехал, только чтобы увидеть меня? — спросила Флип.

— Да.

— Только за этим?

— Да.

Флип потупилась. Ланс хотел обнять ее обеими руками, но маленькая ручка девушки упорно отстраняла его.

— Слушай же, — сказала она наконец, так и не поднимая глаз, а обращаясь, по всей видимости, к этой дерзкой руке, — когда придет отец, я устрою так, что он пошлет тебя к алмазной яме. Это совсем близко; там тепло и…

— Что?

— Я вскоре к тебе забегу. А пока довольно. Ах, ну зачем ты не пришел в своем виде… как… словом, как белый?

— Но ведь тогда, — перебил ее Ланс, — старик без разговоров отправил бы меня на вершину. В эту пору уж не разыграешь заблудившегося рыболова.

— Ты же мог застрять в Броде из-за разлива, глупый, — сказала девушка. — Как она. — При всей туманности последней фразы Ланс догадался, что речь шла о почтовой карете.

— Да, но тогда меня смогли бы выследить. И вот что, Флип. — Он вдруг выпрямился и приподнял голову девушки так, что ее лицо было прямо перед его глазами. — Я больше не хочу, чтобы ты лгала из-за меня. Это нехорошо.

— Ну что ж. Не ходи к яме, и я к тебе не приду.

— Флип!

— А вот и отец вернулся. Ну, скорее!

Последнюю просьбу Ланс предпочел истолковать по-своему. Маленькая ручка девушки, уже не сопротивляясь, покорно лежала на его плече. Он приблизил к себе сияющее смуглое лицо Флип, ощутил ее душистое дыхание на своих губах, щеках, горячих веках и повлажневших глазах, поцеловал ее, торопливо набросил на себя парик и одеяло и быстро сел у очага, рассмеявшись звенящим смехом юности и первой, чистой страсти. Флип отошла к окну и глядела, как ветер раскачивает сосны.

— Что-то его не слышно, — с робким смешком заметил Ланс.

— Да, — смиренно подтвердила Флип, прижимаясь к влажному стеклу пылающей щекой. — Я, наверное, ошиблась. — Она глядела не на Ланса, а в другую сторону, но стоило ему пошевельнуться, как она вздрогнула и вся устремилась к нему, как игла компаса к северу. — А ты и в самом деле, — добавила она, — ты в самом деле хочешь, чтобы я к тебе пришла?