Лэрри Макмуртри - Пустыня смерти

Калл не забывал бдительно смотреть по сторонам, как, впрочем, и Калеб Кобб. Сперва Каллу показалось, что по отвесной стене на той стороне каньона ползут вверх горные козлы. В тот момент, когда он смотрел туда, под Черномазым Сэмом обломился выступ — Калл заметил лишь испуганное лицо Сэма, и тот полетел вниз, ни разу даже не вскрикнув.

— Боже мой, смотрите на них! — вскричал Калеб.

На той стороне каньона, по узенькой горной тропе шла гуськом в направлении на запад группа команчей — человек пятьдесят. С большого расстояния казалось, будто они двигаются по воздуху. Во главе двигался Бизоний Горб, с копьем в руке, как почудилось от страха Гасу.

— Смотрите на них! — закричал Длинноногий. — Они что, летают?

— Да нет, там вьется горная тропа, — объяснил ему Чадраш. Он стоял вместе с Матильдой на крошечном выступе, успокаивая ее, словно ребенка, и удерживая от какого-нибудь безрассудного поступка.

— А что если пожар не потухнет? — спросила Матильда, встревоженно глядя вверх.

Она всегда боялась огня, а теперь все время дрожала, опасаясь, что огонь сорвется с края каньона и подпалит ей одежду. Она так испугалась, что ее одежда, не дай Бог, загорится, что даже начала срывать ее.

— Что ты… прекрати сейчас же! — закричал Чадраш, одним глазом следя за Матильдой, а другим за команчами.

— Нет! Мне нужно снять одежду, я не хочу сгореть заживо! — крикнула в ответ Матильда и уже наполовину разделась, стоя на крохотном выступе.

Калл взглянул наверх и увидел огонь на краю каньона, но он понимал, что опасения Матильды сгореть заживо лишены оснований. На них падала сверху обуглившаяся степная трава, но без огня. Поэтому он все внимание перенес на индейцев, пробиравшихся по тропе на другой стороне каньона Пало-Дуро. Казалось, что их кони осторожно перебирают ногами прямо по воздуху.

— Ты видишь тропу, если у тебя такой острый глаз? — спросил Калл Гаса.

Гас смог посмотреть только уголком глаза, да и то бегло — над каньоном поднимались клубы дыма. Но приглядевшись, он все же заметил, что индейцы вовсе не летают по воздуху. Бизоний Горб шел своей дорогой не спеша, степенно вышагивая по узенькой горной тропе.

— Он не летит, там тропа, — сказал Гас. — Но если человек сможет летать, то, думаю, первым полетит этот шельмец. Мне кажется, что прошлой ночью он приходил по мою душу.

— Наплевать мне, летают они там или ходят, — проговорил Калеб. Он крепко вцепился обеими руками в пучок травы. — Мне больше по душе, если они отправятся в другом направлении, а пока, похоже, они обходят нас с флангов.

Тут же зубодер Илайхью Карсон, потеряв равновесие, закачался и покатился вниз.

— Хватай его за ноги! — крикнул Калеб Долговязому Биллу, который находился ближе всех к падающему зубодеру. Долговязый протянул руки и ухватил пустой воздух, промахнувшись всего на дюйм или того меньше. Сам он находился в таком опасном положении, что не рискнул повторить попытку. Зубодер с ходу ударился о выступающий крупный камень, перевернулся в воздухе и пропал из виду, хрипло крича на лету.

— Теперь нам надо беречь свое здоровье и не допускать зубной боли, — предостерег всех Длинноногий, не сводя глаз с цепочки индейцев, вышагивающих напротив по отвесной стенке каньона.

Рейнджеры выкарабкались из каньона и обнаружили, что прерии, сколько видит глаз, почернели и еще дымятся. Кое-где небольшие кустарники, кактусы и крысиные норы еще горели. Валялись несколько погибших лошадей; дымились и тлели человеческие внутренности. Навзрыд плакал юный Томми Спенсер — ведь Дэклюзки был его единственным родственником. Пропали Черномазый Сэм и зубодер, падающая лошадь ударила в шею копытом Брогноли и повредила ему глаза. Голова у него как-то странно дергалась из стороны в сторону, а говорил он, то ли от страха, то ли из-за травмы так, что никто его не понимал.

Большая часть боеприпасов взорвалась, что немало удивило всех, ибо никто не слышал взрыва. По приблизительному подсчету пропало более двадцати человек, хотя стольких падающих вниз никто не видел. Утрата боеприпасов стала самой серьезной проблемой, у всех на глазах на запад отправились не менее пятидесяти индейцев, да в самом Санта-Фе находился многочисленный отряд. Все давали самую разную оценку этой ситуации, а Длинноногий Уэллейс только посмеивался.

— А меня не волнует проблема пуль, — говорил он. — Беда в том, что мы безлошадные, а вокруг нет воды. Мы можем сдохнуть от голода, прежде чем подстрелим какого-нибудь зверя.

Джеб, ирландский волкодав Калеба Кобба, который легко сбежал вниз по отвесной скале, так и застрял там, в каньоне. Он свернулся в клубок на маленьком выступе в сотне футов от края каньона. Выступ мог обломиться в любую минуту и покатиться вниз по отвесной скале.

— Я либо пристрелю его, либо спасу, — решил Калеб. — Есть ли добровольцы выручить пса? — громко спросил он.

Все молчали — предложение спускаться снова в каньон из-за собаки Калеба, которую никто, кроме него самого, не любил, — не очень-то прельщало.

— Того, кто спасет этого проклятого пса, сразу же произвожу в сержанты, — пообещал Калеб.

— Я пойду, — сразу же выскочил Гас. Произнося эти слова, он прежде всего думал о Кларе Форсайт.

Происшествие с собакой давало ему блестящую возможность обойти Калла в чине. А раз уж обойдет, то и всегда будет впереди. Если он вернется из похода сержантом, Клара, скорее всего, расцелует его. Капрал Калл тогда не будет уже таким серьезным соперником.

Калл удивился глупым словам приятеля. На крошечный выступ, где лежал пес, ступить было невозможно. Вокруг того места не росло ни кустика, ни деревца, не было ничего, за что можно было бы уцепиться. Вдобавок пес был довольно крупным.

— Гас, не делай глупостей, — предостерег Калл. — Ты загремишь вниз, как наш зубодер.

Но Гас уже закусил удила, одна лишь мысль о том, как будет гордиться им Клара, когда он вернется сержантом, будоражила его кровь. Между ним и собакой вытянулась отвесная стена, но он ведь уже был за краем каньона и вернулся оттуда невредимым. Нет никакого сомнения, что и на этот раз вернется живым.

— Пусть кто-нибудь спускает меня на веревке, если, конечно, не все веревки сгорели, — попросил он. — Для страховки этого будет достаточно.

Калл и Верзила Билл быстро стали ворошить стволами ружей тлеющие ковры и одеяла, лежащие в дымящемся фургоне. Нашлась тройка несгоревших, хотя местами и обуглившихся лошадиных вожжей. Калл внимательно, дюйм за дюймом, осмотрел вожжи, нет ли у них слабых мест, и ничего не обнаружил.

— Я все же считаю, что ты совершаешь глупость, — сказал он, тщательно связывая вожжи. Но даже связанные, вожжи оказались коротковаты. Каждый раз, когда он подходил к краю каньона и смотрел вниз, казалось, что собака отодвигается все дальше и дальше. Пес жалобно скулил. Он распростерся на выступе, спрятав голову в лапах. Хвост свесился в пропасть.