Макс Брэнд - Бандит с Черных Гор

Сам вид умного кобеля подбадривал Дюка. Кто знает, может, оно и лучше, что они только вдвоем ведут неутомимый поиск, а не шумно преследуют всей лающей и стенающей сворой неутомимого врага, которого шум погони наверняка предупредит задолго до того момента, как она выйдет на настоящий свежий след.

Между тем они прошли вдоль всего южного фасада дома ранчера, и приблизились к берегу реки Линдсей, и, поспешая легкой рысью, проскакали еще три мили на восток и достигли того места, где два горных потока вливались в главное русло реки. Отсюда Дюк свернул вправо и, пустив Понедельника шагом, принялся внимательно изучать берег. Через полмили он наткнулся на то, чего ждал и так старательно отыскивал. В том месте, где русло реки сильно расширилось и мелело, галька вдоль того берега, к которому прилегал стрежень, была темной. Мокрые пятна делались все меньше и меньше и совсем исчезали там, где начинались следы конских копыт. И Дюк испытал жестокое разочарование, потому что следы, несмотря ни на что, вели не в горы, а в долину, в сторону ранчо! Обозлившись и проклиная самого себя, он тронулся по следу, утратив волю к поиску, автоматически. Однако Липер более ни секунды не сомневался в том, что именно теперь пробил его час, и, весело повизгивая, бросился по следам. Четверть мили спустя он резко повернул на запад и увеличил скорость бега. высоко подняв голову. Это был верный признак того, что след — совсем недавний, и собаке вполне достаточно верхнего чутья. Дюк, заметив изменение направления погони, обмер от восторга.

Конечно же, это был просто скромный, но ловкий маневр — сбить погоню, если таковая вообще предполагалась, с толку. И в самом деле, похоже, любой из ковбоев, в том числе и Стив, отказался бы идти по следам в направлении, уводящем в сторону от Черных гор. Они спокойно дали бы бандиту уйти, даже не попытавшись нанести удар. Но теперь — пусть у него окажется даже шапка-невидимка, все равно: он потерял неуязвимость!

Заметив, что след поворачивает па запад, к дому ранчера, Дюк свистом подозвал Липера, после чего опять тронулся вдоль берега реки Линдсей. Перебраться через нее не составляло никакого труда. Понедельник выбрал самое подходящее направление, ступая с камня на камень, перебирая ногами по галечным отмелям. Только на середине потока он провалился в воду по самую шею. Насквозь мокрые, они добрались до противоположного берега.

Там опять обнаружился след. Это были отпечатки копыт с кривой подковой на правой передней ноге. Лошадь бандита, видимо, была двужильной. Шаг ее был длинным и уравновешенным. Переходя на рысь, она колыхалась и загребала в длинном шагу копытами так, словно была кровным скакуном, и во время галопа тело ее вытягивалось, словно вибрирующая струна. Все это Дюк определил, продвигаясь вдоль следа и пустив вперед Липера читать свежие следы чутким носом. Дюк полностью доверился ему, но не забывал отмечать все эти дивные подробности, обнаруженные его острым взглядом.

Сейчас он готов был чем угодно расплатиться за постижение нюансов науки чтения ничтожнейших следов и других тайных знаков, которые позволяют истинному следопыту свободно ориентироваться в тягчайших ситуациях. Есть вещи, которым невозможно выучиться по книгам. Человек либо рождается с такими способностями, либо нет. Дюк, например, родился физиономистом, малейшие черточки на лице противников и тончайшие перемены настроения игроков не были для него загадкой, но опыт прежней жизни в новых условиях был ему ни к чему!

И все-таки он сумел прийти к верному выводу: этот след мог оставить только крупный, тяжелый и быстрый конь. Дюк предположил, что всадник также должен быть человеком немаленьким. Скорее всего, это был настоящий здоровяк, если только не наоборот: коротышка, пылающий неистребимой страстью к высоким лошадям, что вовсе не редкость в этих краях.

Они продвигались все дальше. Через пару миль Дюк уже не мог с уверенностью сказать, в каком направлении скакал бандит: след то и дело сворачивал в самые неожиданные стороны, шнырял то туда, то сюда по склонам холмов. Но в конце концов стало совершенно ясно, что ведет он все же в Черные горы, и Дюк, испустив победный клич, рванул вперед. Мудрый Липер все это время тоже уверенно шел в авангарде, время от времени оборачиваясь к хозяину и тихонько поскуливая. Он вел тихий поиск; вряд ли кто другой мог так порадовать Дюка. Если бы он скакал в компании отличных всадников и мужественных ребят, он бы, вероятно, не очень-то волновался. Однако сейчас, когда он шел по следу в одиночку, шумный и нервный пес мог стать страшней тихой засады, и таинственный бандит спокойно продырявил бы голову Джона Морроу.

Без Липера в этой каменной пустыне он был бы беспомощен. Редко удавалось заметить ему осколки камней, разбросанные мощными копытами коня, но для Липера и в воздухе было достаточно следов, чтобы уверенно вести хозяина вперед.

Но в любом случае этот поиск был неспешным, вялым, и чем выше над горизонтом поднималось солнце, тем чаще допускал ошибки Липер. След привел их к небольшому, но бурному ручейку, который вырывался из-под огромной скалы, похожей на обломок железной руды. След исчезал в воде, но на берегах больше не появлялся, и напрасно Липер носился вдоль потока, жалобно подвывая и смущенно глядя на Дюка.

Похоже, след исчезал здесь навсегда.

Хотя Дюк и не имел достаточного опыта в следопытских делах, однако он не был настолько глуп, чтобы отказаться от незнакомого дела после первых же неудач. Но все же он вынужден был признать, что потерял след. Он точка в точку повторил все предыдущие поиски незнакомца: шел по следу до самых Черных гор, где тот окончательно исчезал в каменистой пустыне. Может быть, все его предшественники теряли след именно в этом месте, кто знает?

Дюк спешился, протер насухо морду Понедельника и печально оглянулся. Понедельник потоптался на месте, протянул голову к руке хозяина и ласково ухватил его за палец мокрыми губами. Нет, так тайну не раскроешь! Дюк скрутил сигарету и, затянувшись как следует, посмотрел на темную воду, текущую из-под мрачной скалы.

Вода не пенилась и не бурлила, как это обычно бывает, когда поток вырывается на свободу из-под земли. Напротив. ток ее был спокоен и естествен, скала как будто не давила на ручей всей своей тяжестью, а лишь выравнивала ее поверхность самым нижним своим краешком.

То, что задумал Дюк, являлось, наверное, напрасной тратой времени, но он был не из тех людей, которые ценят буквально каждую свою минуту. Он разделся и вошел в воду. Течение было довольно сильным, оно заметно стаскивало пловца вниз, и, уж конечно, речи не могло быть о том, чтобы проплыть претив него хоть на ярд. Дюк входил в речушку вдоль скалы, пока не достиг того места, где нижний край железорудного камня слегка соприкасался с поверхностью водотока. Здесь он осторожно погрузился в воду, ощупывая скалу и с каждым движением убеждаясь в собственной правоте. Стена опускалась в воду всего на пару дюймов. Вероятно, с противоположной стороны она под тем же углом должна уходить вверх.