Макс Брэнд - Возвращение Дестри

— Чтоб мне пропасть! Мигнуть не успеете, а он уж разнесет любому голову, словно гнилую тыкву!

— Да что вы говорите?!

— Что я говорю?! Что видел! Дикий зверь, а не человек!

— О Господи! — фыркнула его жена. — И так весь день!

Паренек, который стоял, крепко прижав к груди полную охапку дров, и слушал затаив дыхание, сгорая от любопытства, что же будет дальше, вдруг покосился на окно и воскликнул:

— Эй, взгляните! Что это за странный свет такой над рекой Камбер? И ведь это уже не в первый раз, правда, па?

— Что за свет? Ах это! Так это просто солнце перед закатом отражается от скалы, — махнул рукой отец семейства. — Не помню точно, — продолжил он, — как я увидел Дестри в первый раз…

— Не иначе как во сне, — прокомментировала жена.

Внезапно лицо унылого человечка вспыхнуло от гнева. Он сжал кулаки, приподнялся, но тут же снова опустился на стул. Раздражение его понемногу утихло.

— Вот и поговори с этой женщиной! — буркнул он. — Язык будто помело!

— Но держу пари, не может же этот самый Дестри быть так опасен, как вы говорите! — Гарри с наигранным испугом уставился на папашку.

— Ах вы не думаете?! Он не думает! — патетически воскликнул тот. — А мне вот сдается, Дестри будет даже покруче, чем Малыш Билли и Дикий Билл, так-то я вам скажу!

— А я уверен, они оба ему и в подметки не годятся! — с жаром возразил мальчишка. Его чумазое личико сияло от возбуждения.

— Ну, — недоверчиво протянул Гарри, — говорят, Малыш Билли порешил двадцать одного человека, а Дикий Билл — так вообще больше пятидесяти.

— Точно, приятель, так что же вы хотите от Дестри? Ну, конечно, он не может все это проделывать открыто. Нет, конечно! Вот и бывает, что так незаметно подойдет сзади и говорит: «Эй, приятель, а не пойти ли нам прогуляться? Потолковать нужно!» А у того и язык присыхает к небу. И вот выходят они, спускаются вместе к реке, а возвращается обратно только он один. Да, сэр! Вот как бывает!

— Убийство?! — По лицу Дестри было ясно, что он просто в ужасе.

— Убийство? Кто говорит об убийстве? С какой стати ему марать руки? Может, кому-то это и по душе, но только не Дестри. А уж если и случится такое, так, будьте уверены, он все сделает шито-крыто, так, что и комар носа не подточит! Цап-царап, и нет мышонка! Вот такой он человек. Уж мне ли его не знать? Ведь мы с ним словно родные братья!

— А вам не боязно? Он ведь, судя по всему, опасный человек.

— Он-то? Так-то оно так, да только не для меня. Уж я-то знаю, как с ним управляться. Вот вы не поверите: стоит мне только черкнуть ему пару слов, и он сразу примчится сломя голову, чтобы помочь другу. Так что все местные при мне и пикнуть не решаются. Знают, Дестри не понравится, если кто меня обидит. Сразу прискачет и покажет им всем где раки зимуют. Держу пари, они и подумать об этом боятся!

— Это уж точно! — подхватила жена. — Его они боятся, а вот тебе достаточно сказать «бу-у-у!», и тебя как ветром сдует. Это им тоже отлично известно. А теперь хватит бездельничать! Ступай-ка займись грязной посудой, слышишь?

— Сынок, слышишь, что говорит мать? — откликнулся, будто эхо, папашка. — Ступай и сделай все, что она велит. Или не слышишь?

— Вот чудеса! — воскликнула женщина, поворачиваясь к окну. — Понять не могу, и почему тот огонь все мигает? И так быстро! К чему бы это? Так обычно не бывает, даже когда солнце отражается от скалы!

— Что за огонь? — подскочив на стуле, встрепенулся Дестри.

Он быстрыми шагами пересек комнату и выглянул в окно.

— Во-он там, — показала женщина в сторону холмов.

— Там?

— Да.

— Но сейчас там ничего нет. Все темно.

— Должно быть, перестал. Да, скорее всего, так.

— Потому что солнце село! — торжествующе объявил папашка. — Да что ты ее слушаешь, приятель! Это ж женщина, какая у нее логика! Вечно всякие пустяки в голове, вот она и старается то и дело из-за каждого такого пустяка устроить шум, чтобы было над чем поломать голову, и все такое. Уж я-то знаю.

Но Дестри, не слушая его воркотню, вглядывался в даль, где на фоне темнеющего неба смутно выделялась синеватая громада гор и где, по словам женщины, то и дело вспыхивал какой-то непонятный свет. Он бы сейчас многое отдал, лишь бы увидеть его собственными глазами. Ему невольно пришла в голову мысль, а не гелиотроп ли это? Ведь с его помощью можно передавать сообщения гораздо быстрее, чем, к примеру, телеграфом.

За спиной Гарри опять раздалось монотонное жужжание папашки, но он словно погрузился в сонную дремоту.

Очень скоро Дестри отправился на покой. Немало забот доставил ему выбор комнаты. Наконец решил переночевать в угловом помещении на втором этаже, где под самым окном проходил скат, отделявший второй этаж от первого. Убедившись в этом, он запер дверь и как был, не раздеваясь, бросился на постель, мгновенно уснул.

Любопытный папашка, услышав, как в замке повернулся ключ, на цыпочках вернулся на кухню к жене.

— Ну как? — поинтересовался он горделиво. — Похоже, мне удалось поучить мальца уму-разуму? Таким, как он, зеленым, только полезно послушать о Дестри. Надеюсь, мои рассказы сослужат ему хорошую службу!

— Точно, па, — с жаром подтвердил юный Вилли. — Держу пари, так оно и будет!

Но хозяйка, как видно, была другого мнения. Она с таким ожесточением швырнула в воду грязную миску, которую собиралась отмыть, что жирная вода выплеснулась ей на фартук. На полу тоже появилась небольшая лужица.

После этого обернулась к обоим мужчинам — большому и маленькому. По-видимому, она принадлежала к такого сорта людям, которым непременно нужно излить свои эмоции, воплотив их в действия. Вот и теперь женщина уткнула мокрые кулаки в крутые бедра и сокрушенно покачала головой, глядя на мужа.

— Ну скажи на милость, неужто ты не узнал его?

— Кого? Этого парня?

— Вот-вот, именно его!

— Нет, еще чего! А если ты такая востроглазая, так, может, скажешь, кто он такой? — ухмыльнулся муж.

— Сам Дестри, болван!

Это коротенькое имя произвело на несчастного тот же эффект, как если бы его лягнула ломовая лошадь. Иначе говоря, любовь к хвастовству завела папашку слишком далеко. Голова его резко дернулась, волосы встали дыбом, колени задрожали и подогнулись. Взгляд маленьких глазок остекленел от ужаса. Внезапно он резко качнулся вперед и чуть было не рухнул прямо на руки жене, словно получивший нокаут боксер.

Но она лишь с силой встряхнула его обмякшее тело, сверля несчастного безжалостным насмешливым взглядом.

— Говорю тебе, это он! Твой так называемый лучший друг! Это сам Дестри!

Вилли сделал робкий шаг вперед.

— Он самый? Не может быть! Да Дестри стоит десятка таких, как он!

— Конечно, сынок! — закивал хозяин. — Да неужто же я не узнал бы Дестри! И ты хочешь, чтобы я поверил, что это он и есть?! Не смеши меня, мать!