Макс Брэнд - Ночной всадник

Служанка изумленно вытаращилась на него.

— Огонь? — выдохнула она. — Свет позади глаз? Мой друг, вы пытаетесь надо мной подшутить?

— Как его зовут?

— Понятия не имею.

— Мадам, — Бак поспешно встал, — вот доллар, если вы отведете меня прямо к нему.

— Вам не нужен провожатый, — ответила она. — Прислушайтесь получше.

Бак подчинился, и до него донесся отдаленный свист.

— Вот он, — кивнула девушка, — он всегда насвистывает. Он чокнутый, и все.

— Это он! — крикнул Бак. — Это он!

И радостно выскочил из салуна.

Свист раздавался из-за отеля, и хотя он стих, пока Бак добрался до веранды, Дэниелс поспешил обогнуть здание. На задворках располагались длинные низкие конюшни, а за ними, как догадывался Бак, находились коррали. Дэниелс завернул за угол и замер, увидев нечто, заставившее кровь застыть в жилах.

Недавно выпал один из редких в горных пустынях дождей, и загоны за конюшней покрылись густой травой. В ближайшем к Баку маленьком коррале по траве катались волк (или собака, такая же большая, как волк) и человек. Они безмолвно и отчаянно боролись за победу. Их движения отличались молниеносной быстротой, и Бак не мог четко различить сплетенные в клубок тела. Но он увидел, как огромные белые клыки волка сверкнули на солнце, и в следующий момент человек оказался сверху. Дэн и Барт всего лишь играли. Молча. Бак почувствовал прежнюю дрожь, каждый раз сотрясавшую его тело при виде яростной игры волка и оборотня. Все это произошло в мгновение ока, и вот уже Дэн отбросил в сторону огромное животное так, что Барт упал на спину. Барри прыгнул вперед и схватил зверя за горло.

Однако, чтобы добавить ужаса этой сцене, появился черный конь, чудо стройности и грации, и двинулся, прижав уши, к двум сплетенным в борьбе соперникам. С оскаленными зубами жеребец больше напоминал огромного пса, а не лошадь. Эти зубы сомкнулись сзади на шее человека, — или просто прихватили рубашку? — а затем конь оттащил Дэна от волка и, мотнув головой, подбросил в воздух.

Ужасно! Бак вздрогнул, но сразу же застенчиво улыбнулся, словно извиняясь перед самим собой.

— Все трое! — проворчал он и приблизился к изгороди, чтобы еще понаблюдать.

В тот момент, когда конь отшвырнул человека, волк вскочил и бросился на Дэна. Но Барри ловко приземлился и, уклонившись от его лап и зубов, кинулся к жеребцу.

Конь отступил, прижав уши и оскалив зубы, его глаза горели. Когда человек приблизился, жеребец сразу же ударил копытами, но не точно — промахнулся буквально на волосок. Увернувшись, Барри, словно блуждающий огонек, мелькнул в траве и в одно мгновение оказался у коня на спине. Волк сразу же прыгнул на всадника, широко раскрыв пасть. Дэн, однако, распластался на шее коня, и волк пролетел мимо.

После такой неудачи волк, казалось, отказался от активных действий и стал зрителем. С вываленным языком и налитыми кровью глазами он наблюдал за продолжением схватки. Жеребец продолжал с прежней энергией бороться. Никогда, за всю свою долгую и разнообразную жизнь, Бак не видел таких диких бросков. Конь прыгал взад-вперед, изгибался как змея, падал на землю и катался, чтобы раздавить седока, и снова взлетал вверх, как лист, поднятый порывом ветра. И вот такая яростная схватка продолжалась, причем всадник поглаживал шею животного, словно поощряя того удвоить усилия, и барабанил по туловищу мстительными каблуками. Волосы Дэна развевались по ветру, лицо пылало, а в глазах светилась радость моряка, долго прикованного к земле и наконец поднявшегося на самую высокую мачту, чувствуя, как она раскачивается под ним, и ловя прикосновение шквала.

Борьба резко прекратилась, словно прозвучала неслышная команда. От полного безумия движений конь и человек перешли к полной неподвижности. Затем Дэн соскользнул с седла и встал перед конем. Прижатые уши жеребца сразу же встали торчком, а глаза животного посветлели и приобрели мягкость женского взгляда. Конь прижался к подбородку хозяина. Барри вознаградил такое проявление нежности не прикосновением руки, а движением губ. Он словно что-то шептал на ухо коню. Волк между тем все больше беспокоился, наблюдая за происходившим, и теперь поспешил занять место рядом с человеком. Поскольку его не заметили, то он напомнил о себе, легонько ухватив руку Дэна огромными клыками и потащив ее вниз. Жеребец, недовольный таким вмешательством, поднял изящную ногу, чтобы лягнуть, и получил в ответ ужасное рычание — первый звук за все время.

— Барт, — остановил его Барри, и голос прозвучал не громко или грубо, а ровно, словно бегущая вода, — если ты не будешь вести себя как джентльмен, то мне придется научить тебя манерам. Прыгай на спину Сатаны и лежи там, пока я не позволю тебе слезть.

Выслушав команду, волк еще более угрожающе зарычал, но затем все же повиновался, отступил на пару шагов и одним прыжком оказался на спине жеребца. Он скорчился и тихо рычал, пока его хозяин не поднял вверх указательный палец. Тогда волк опустил голову и замолчал.

— Дэн! — позвал Бак.

Барри обернулся.

— Что касается домашних животных, то я слышал, — заметил он, — что некий джентльмен приручил льва. Но у тебя самая потрясающая парочка, которую я когда-либо видел. Спокойная, как стадо бешеных бизонов!

Но Барри никак не отреагировал на такое замечание. Он подбежал к изгороди, положил на нее руку и легко перепрыгнул, затем схватил руку Бака, и его лицо просветлело.

— Бак, — произнес он, — мне было довольно одиноко. Как здорово увидеть тебя снова!

— Ох, парень, — вздохнул Дэниелс, — и ты говоришь об одиночестве… — Он сдержался и предложил: — Как насчет того, чтобы зайти в салун и все обсудить?

Барри, соглашаясь, подался вперед, но почти сразу же остановился.

— За мной! — позвал он, не оборачиваясь.

Черный Барт спрыгнул со спины жеребца, преодолев при этом полпути до изгороди. Следующим прыжком он оказался рядом с хозяином. Бак невольно отступил на шаг назад.

— Барт, — спросил он, — ты меня узнаешь?

Бак протянул руку, но волк мгновенно оскалился.

— Прекрасная собака! — саркастически заметил Дэниелс. — Настоящее домашнее животное, верно?

Пропустив замечание мимо ушей, Барри произнес, как обычно, мягко и серьезно:

— Он был когда-то диким, Бак. Но сейчас вовсе не против людей, на днях даже позволил повару кормить себя мясом, а ты помнишь, что Барт обычно не берет пищи из чужих рук.

— Да, — проворчал Бак, — конечно, отвратительно иметь такого прирученного пса. Бьюсь об заклад, что он за целый день не прикончил ни одной собаки.

И снова Барри проигнорировал иронию, ответив по-прежнему серьезно:

— Нет, это случилось позавчера. В город приехал какой-то хлыщ. А у него две собаки, он и натравил их на Барта.