Макс Брэнд - Ночной всадник

Когда скот начинает метаться, только храбрый человек на смелой, хорошо обученной лошади может отважиться оказаться посреди океана бодающих рогов и тяжелых туш. Но Барри двигался на своих двоих. Мак Стрэнн свободно наблюдал за ним, так как Дэн не надел шляпу и отсветы пламени поблескивали на его черных волосах. Он пробирался вперед среди круговорота коровьих голов. Вот он пропал, словно утонув под двумя десятками животов, затем снова появился на дальней стороне, и Мак Стрэнн разглядел его, на сравнительно открытом пространстве, бежавшего словно тренированный спринтер. Дэн направлялся прямо к стене острых рогов (скот на ранчо Камберленда отличался длинными рогами). Один удар этих опущенных ножей мог насквозь прошить человека. Однако Барри направился прямо к непреодолимому заслону, словно воин в неистовстве, с голыми руками мчавшийся на копья. В последний момент он высоко подпрыгнул. В два прыжка с одной спины на другую преодолел стадо и снова опустился на землю за спинами коров. Затем Дэн перепрыгнул через ближайшую изгородь и исчез в дыму, вырвавшемся из горящей конюшни.

— Господь всемогущий! — простонал Весельчак. — Неужели он сумеет вывести коня?

— Невозможно, — ответил Мак. — Все лошади теряют рассудок, попадая в огонь, даже если они только видят огонь. Посмотри на тех идиотов вон там в коррале.

Действительно, в лошадином загоне два десятка обезумевших животных пытались перепрыгнуть высокую ограду, направляясь к полыхавшей конюшне. Их фырканье и топот доносились до зрителей на холме.

— Все лошади становятся сумасшедшими, — заключил он, — и Барри будет растоптан копытами собственного жеребца, если даже доберется до стойла. Но ему не добраться. Посмотри!

Из дыма и огня, вырвавшихся из двери конюшни, слепо спотыкаясь, вышел Барри и упал на землю. В экстазе Весельчак начал потирать свои ледяные руки.

— Лошадь мертва, и волк мертв, а Барри выдохся, — хихикал он. — Мак, я не зря ехал сюда десять дней. Оно того стоило. Но что там за девушка и этот новый джентльмен?

Когда на улице поднялся шум, Бак Дэниелс подбежал к окну. По понятным причинам он не раздевался сегодня ночью. Он лежал в кровати, обхватив голову руками, и ждал. Едва раздался первый крик, Дэниелс оказался у окна, и там он увидел пламя, вздымавшееся над крышей конюшни, а затем как Дэн Барри пересекает загоны. Потом до Бака донеслось тонкое ржание Сатаны, он заметил, как Дэн исчез в дыму конюшни.

Страх удерживал Бака, но благородство толкало его вперед. Дэниелс с проклятием отвернулся от окна. Снова с проклятием взглянул в него и затем пробормотал:

— Он прошел через ад ради меня, и мы вместе с ним снова пройдем через ад!

С этими словами Бак выбежал из комнаты и с грохотом помчался вниз по лестнице.

Покидая дом, он встретил Кети Камберленд, и они молча побежали вместе. Только когда Бак поравнялся с Кети, она на мгновение остановилась и коротко взглянула на него. По ее взгляду Дэниелс догадался, что девушка понимает, почему он здесь, и что она приняла его жертву.

Они торопились к горевшей конюшне с одной стороны, рабочие бежали к ней с другой. Именно Бак Дэниелс подбежал к Дэну, когда тот, спотыкаясь, выбрался из горящего сарая, окруженный облаками дыма, и упал на землю. И Бак поднял его.

Девушка мгновенно оказалась возле них.

Встав с постели, Кети набросила белый пеньюар, подпоясанный высоко под грудью, а над ним рассыпались ее светлые волосы, сиявшие, словно жидкое золото, в свете пожара. Она подхватила наполовину потерявшего сознание Дэна, а Бак Дэниелс шагнул вперед, вплотную к дыму. Он начал отдавать указания, неслышимые двум зрителям на холме, хотя они видели, как его длинные руки указывают на что-то и жестикулируют, а губы шевелятся. Но толпа ковбоев пребывала в страшном замешательстве. Они бегали туда и сюда. Один или два человека принесли несколько ведер воды и без всякой пользы выплеснули их содержимое в бурливший докрасна раскаленный ад. Но большинство ковбоев просто бессмысленно носились в разных направлениях, ничего не предпринимая.

— И все это от одной маленькой спички! — в экстазе закричал Весельчак в ухо Мака Стрэнна. — Все, что мы видим! Посмотри на девушку, Мак! Она сходит с ума возле Барри, но ничего не делает.

Должно быть, когда Барри вошел в конюшню, ему в лицо ударило облако огня и дыма, потому что сейчас он казался таким беспомощным, словно находился под действием сильного наркотика. Он тяжело повис на руках девушки, бешено тряся головой. Затем яснее, чем прежде, перекрывая весь шум, со звенящей нотой отваги заржал в горящем стойле жеребец. Голос Сатаны оказал на Барри магическое действие. Он встал и вырвался из рук девушки. Стрэнн и Лэнгли увидели ее жест и призыв о помощи. Дюжина рук протянулась, чтобы помешать безумцу броситься в огонь. Но им было бы проще голыми руками удержать дикую лошадь. Дэн выскользнул и секундой позже прыгнул в дымящийся ад, низко пригнувшись к земле, где оставался чистый воздух, если он мог еще там оставаться.

— Девушке плохо! — сообщил Весельчак. — Смотри-ка, Мак!

И он начал смеяться, издавая пронзительные звуки, оправдывавшие его прозвище. Но, смеясь, Весельчак продолжал внимательно наблюдать. Лэнгли не пропускал ни одной детали горя или отчаяния. Он упивался ими, питал ими свою изголодавшуюся душу. Кети Камберленд закрыла лицо руками. Бака Дэниелса, пытавшегося броситься за Дэном Барри, удержали руки доктора Бирна и, невзирая на сопротивление, оттащили в сторону.

Из самой глубины полыхавшей конюшни донесся короткий резкий свист, и над бушевавшим огнем и клубившимся дымом раздалось ответное ржание. Человеческий, голос не смог бы сообщить более понятно: «Я жду и верю!»

Услышав свист и ржание, толпа возле дверей конюшни затихла. Делать было нечего. Ветер не сдувал искры на соседние крыши; людям оставалось только стоять и наблюдать за развитием пожара.

Низкий громкий голос Мака Стрэнна произнес:

— Начинай молиться, Весельчак, чтобы конь не убил Барри, когда тот доберется до него. Начинай молиться, чтобы Барри остался в живых и я мог бы его прикончить.

Он, вероятно, предложил это для красного словца, а вовсе не приказывал на самом деле, однако Весельчак Лэнгли в истерике вытянул свои длинные костлявые руки к тусклому красному пятну в небе над огнем и принялся неистово молиться в первый и в последний раз в своей жизни:

— О Господь, окажи мне одну услугу. Пусть Барри выйдет живым из огня. Оставь его в живых, даже если тебе придется оставить в живых и этого чертового жеребца. Оставь его в живых и сбереги для встречи с Маком Стрэнном. И, Боже всемогущий, позволь мне оказаться поблизости, когда они встретятся.