Луис Ламур - Одинокие боги

Господи, она была такой глупой, такой глупой, и теперь отчетливо понимала, что помощи ждать неоткуда.

Где же Верн, где? Неужели это правда, что враги загнали его в пустыню и он, может быть, сейчас все еще там, страдающий, умирающий от ран, одинокий.

Увы, она ничего не могла изменить, а он ничем не мог ей помочь. Поэтому она сделает то, что должна сделать. «Я буду ждать, — сказала она себе. — И сразу же выстрелю в него. Прежде, чем он успеет сделать хоть одно движение, я застрелю его, тогда все остальные испугаются».

Ей никогда не приходилось убивать человека, и Мегги никогда не думала, что ей придется это делать, хотя отец, будто предчувствуя, предупреждал, что когда-нибудь, когда его не будет рядом, возникнет необходимость постоять за себя...

Неожиданно одна из лошадей подняла голову, раздувая ноздри, и Мегги пришла в голову мысль.

— Посмотрите-ка на нее, — испуганно воскликнула она. — Там кто-то прячется!

Встревоженные ее восклицанием, все оглянулись. Лежавший возле костра Иглесиас приподнялся, пристально всматриваясь в темноту.

— Койоты, — неуверенно произнес он.

— Койоты? Нет, не думаю! — Мегги заволновалась еще больше. Голос ее дрожал.

Бискал огляделся и что-то грубо бросил Иглесиасу по-испански. Тот нетерпеливо мотнул головой. Бискал взял лепешку и, зачерпнув из котелка мясо с бобами, стал есть, продолжая прислушиваться.

Мегги подошла к костру. Взяв лепешку и тоже зачерпнув немного из котелка, она с трудом чуть-чуть проглотила.

— Очень вкусно, Томадо. Ты отличный повар. Могу я попросить немного кофе?

— Конечно, сеньорита! — Он наполнил чашку и протянул девушке. Сделав глоток, она поставила чашку возле себя на камень. Сейчас она была уже готова. Заметили ли они, что она взяла кофе левой рукой? Очевидно, нет. Правда, Иглесиас все время внимательно наблюдал за ней, чем-то, видно, озадаченный.

Лошади опять подняли головы, прядая ушами, и все, как по команде, стали озираться и всматриваться в темноту. Потом одна из лошадей вдруг повернулась, и взгляд ее задержался на чем-то по другую сторону костра.

Бискал выругался, поднялся и тоже стал глядеть в темноту.

— Сядь! — раздраженно одернул его Иглесиас. — Задергался, словно девица.

— Здесь все же кто-то есть! — пробормотал Бискал. — И мне это не нравится.

Старик, мальчик и девушка против троих рослых и сильных парней, какое-то время служивших ковбоями... Она должна проявить проворство: застрелить одного и, не медля, если удастся, вылить горячий кофе на другого. Ей надо быть готовой, когда наступит момент, и она должна быстро двигаться. Похоже, Бискал и Иглесиас поверили в ее искренний испуг...

— Что это было? — неожиданно снова вскрикнула она.

— А что ты услышала? — настороженно посмотрел на девушку Бискал, беспокойно оглядываясь.

— Да нет там ничего! — разозлился Иглесиас. — Вообще ничего!

Томадо наклонился над котелком, да так и остался, прислушиваясь. Бискал облизал в волнении губы.

Единственно, кто оставался спокоен, это третий мужчина. Он перевел взгляд с одного своего сообщника на другого.

— Estupido, — с презрением бросил он обоим и поднялся. — Я не хочу больше ждать.

Одна лошадь неожиданно метнулась в сторону, все мгновенно обернулись к ней.

Мегги, воспользовавшись моментом и держа в левой руке чашку, быстро взглянула на Томадо, и тот слегка кивнул ей. Ее правая рука незаметно скользнула в карман, нащупала пистолет. После кивка Томадо юноша тоже не спускал глаз с Иглесиаса.

Теперь все они одновременно услышали, как что-то и в самом деле двигалось в темноте. Что это было? Шаги? Один, другой... Потом внезапно наступила тишина.

— Кто здесь? — громко спросил Бискал.

Легкий ветерок шелестел листвой. Больше не доносилось ни звука. Все свое внимание Мегги сосредоточила на третьем парне, который ни на что не реагировал и смотрел, не спуская глаз, только на нее.

— Сейчас, — сказал он, неожиданно елейно улыбнувшись, — ты подойдешь ко мне, крошка. И если станешь умолять меня на коленях, я не причиню тебе боли.

— Не будь дураком! — резко ответила Мегги.

Иглесиас бросил свою чашку на землю.

— Сейчас, — злобно закричал он. — Это произойдет сейчас. Я первый, потом...

Несколько минут после того, как в дверь постучали, мисс Нессельрод сидела очень тихо. Для постороннего — слишком поздно, а после появления Алексиса Марчинсона она должна быть очень осторожной. Наконец встав, она пересекла комнату и подошла к двери в тот самый момент, когда стук повторился.

— Кто там? — спросила она.

— Мадам, это я, Келсо, — послышалось из-за двери.

Мисс Нессельрод открыла, и Келсо торопливо вошел в комнату, одновременно снимая шляпу и запирая за собой дверь.

— Прошу прощения, что так поздно, мадам, но я увидел в окне свет и решил, что вам будет интересно узнать...

— Что-то о Мегги Лаурел? Иоханнесе?

— Нет, мадам. Помните, вы как-то попросили меня разузнать о том испанском мальчике, который плыл много лет назад на одном корабле с донной Еленой?

— О да, Келсо, и позабыла совсем.

— Мне удалось узнать несколько интересных подробностей. Помните, мы слышали о женщине? Той, которая забрала мальчика и уехала с ним тогда ночью? Это сестра Фелипе.

— Филипе?

— Да, сестра того самого ковбоя, который при странных обстоятельствах свалился однажды со скалы на ранчо дона Исидро.

Сейчас мисс Нессельрод начала припоминать: да, она действительно интересовалась этим мальчиком, но по какой причине, никак не могла вспомнить. Слишком много происходило за последнее время событий: Иоханнес, исчезнувший в пустыне, Мегги отправившаяся на его поиски, появление Марчинсона...

— Женщина любила этого мальчика как собственного сына, — продолжал Келсо. — И, увезя его отсюда, продолжала заботиться о нем.

Келсо вынул сигару.

— Вы позволите, мадам, закурить? Мне легче будет говорить. Тут-то и начинается вся эта странная история...

Было уже поздно, мисс Нессельрод с нетерпением ждала вестей об Иоханнесе и Мегги. Джакоб Финней отправился на поиски. К тому же она смертельно устала и хотела хоть немного передохнуть. Но Келсо неизменно пользовался ее уважением, а поэтому она должна была его выслушать.

— Выпьете, мистер, кофе? Он горячий, но, боюсь, не совсем свежий.

— Я привык пить такой кофе еще с тех пор, как был мальчишкой. — Келсо зажег спичку от горящих в камине углей, поднес к сигаре и закурил. — Этого мальчика звали Альфредо. Женщине заплатили за то, чтобы она увезла его. Она это сделала, потому что не имела собственных детей и со временем очень полюбила этого парнишку. Она увезла его в горы, неподалеку от Пале, туда, где обитают индейцы, — хотела увезти его подальше от людей, чтобы самой заботиться о нем.