Луис Ламур - С попутным ветром

Он подождал, пока служанка наполнит наши стаканы элем, и продолжил:

— Ты много прошел и, разумеется, сильно устал. Не окажешь ли нам честь погостить у нас несколько дней?

Я колебался. С одной стороны, мне очень хотелось принять приглашение, а с другой — я чего-то опасался. Я не знал, с кем имею дело, и, хотя хозяин производил впечатление радушного и доброго человека, я не мог быть уверен в подлинных мотивах его гостеприимства. И кроме того, жестокая изнанка жизни мне уже была хорошо знакома, в какой-то мере я свыкся с ней и боялся, что, если задержусь здесь, слишком разнежусь и потом будет еще труднее.

— Вы ничего обо мне не знаете, — сказал я. — В таверне у меня произошла стычка, и это может принести неприятности вам и вашей семье. Вы ко мне очень добры, но как бы мне ни хотелось остаться, я должен следовать своим путем.

— Ну хотя бы переночуй у нас.

— Если вы так любезны, на ночь я с удовольствием останусь.

Он помолчал минуту, а затем спросил:

— Прости меня за мою назойливость, я знаю, что не должен спрашивать, но ты разбередил мое любопытство: с первого взгляда видно, что ты хорошо воспитан — ты, наверное, учился в хорошей школе?

— Школу я вообще не посещал. Меня учил мой отец.

— Ах так! Видно, он был очень образованный человек.

— Да, он читал мне Гомера и Вергилия, когда я был еще совсем мальчиком. Он учил меня истории, и не только нашей страны, но и других стран. Мы с ним любили бродить, и по дороге он рассказывал мне обо всем на свете. А кроме того, я часто слушал его беседы с гостями.

— С гостями? — переспросил Роберт Вайпонт как бы между прочим, но я почувствовал, что ему хочется больше узнать о моем прошлом.

— К нам часто приезжали гости, — сказал я, — главным образом с континента.

Я был уверен, что он догадался, откуда я родом, так как я говорил с легким ирландским акцентом.

— Это были враги Англии? — осторожно спросил он.

— Мой отец, — ответил я, — никому не был врагом и никому не желал зла. Он был ученым и хотел только, чтобы его оставили в покое.

— Я — не ученый, — сказал хозяин. — Но как бы мне хотелось им стать! У меня всегда был большой интерес к науке и страстное желание заниматься научными проблемами, но слишком долго моя деятельность была посвящена совсем другому.

Отец охотно рассказывал мне о разных направлениях своих обширных научных интересов — и разговаривал со мной как со взрослым, зрелым человеком. Мы обсуждали не только научные вопросы, но и многие другие проблемы. Часто по ночам мы выходили на берег моря, и он светил в море фонарем, указывая путь домой «диким гусям». «Дикими гусями» называли молодых ирландцев из хороших семей, которые покидали родину и нанимались на службу в армии Франции, Испании, Италии и других стран. Ирландии Англия запрещала иметь собственную армию, и, не желая служить в британской армии, ирландцы тайком бежали за море, обычно на борту какого-нибудь судна контрабандистов.

В доме отца я часто слушал разговоры о политике разных государств, о войне, о сражениях и придворных интригах, о музыке, искусстве и литературе.

«Дикие гуси» появлялись по ночам и ночью же исчезали. Повидавшись с родными и друзьями, они вновь отправлялись на войну. Когда я вырасту, думал я, я тоже стану «диким гусем».

Вайпонт был добрым человеком и желал мне добра. Он скучал по разговорам с образованными людьми, и Ив тоже. Я провел у них еще два дня, наслаждаясь прекрасным столом, приятными беседами, верховыми прогулками в обществе отца и дочери.

На третий день, когда мы спускались по лестнице, собираясь отправиться на очередную прогулку, неожиданно раздался громкий стук копыт, и во двор усадьбы ворвались трое британских солдат в красных мундирах, с ними был один из двух типов из таверны, которые пытались ограбить меня.

— Что я вам говорил? Вот же он — ирландец! — закричал этот человек, указывая на меня.

Солдаты бросились ко мне. Но я мигом вскочил в седло. С детских лет я не расставался с седлом — мой отец был завзятый наездник, и у него были прекрасные скаковые лошади. Как мне их недоставало!

Резко повернув коня, я обогнул дом, перескочил через низкую изгородь и помчался по зеленому лугу к буковой роще. Там, под прикрытием деревьев, я круто развернулся в обратную сторону, миновал скирды сена и амбар и вылетел на утоптанную дорожку. Лошадь бежала резво.

Я был разгорячен стремительной скачкой и с наслаждением ощущал, как играют подо мной мускулы лошади. Однако лошадь принадлежала Вайпонту, и я должен был ее отпустить. Тропинка, по которой я ехал, привела к глубокой канаве, за которой начиналась лощина.

Я слез с лошади и ударил ее по крупу, чтобы она бежала домой. А сам, пригнувшись, двинулся дальше.

Скользя и прыгая, я скатился на дно лощины и оказался в низкорослом лесу. Я пересек его, подошел к бежавшему на дне ручью и вошел в холодную воду.

День уже близился к вечеру, когда я, оставив позади ручей, поднялся по склону лощины вверх и вышел на вересковую пустошь. Я еще долго шагал в темноте, пока наконец не увидел впереди густой лес. Я углубился в него и, сделав себе ложе из сухих листьев, расположился на ночь. Там я и проспал остаток ночи.

Итак, я вновь пустился в странствие, как и прежде, бездомный, одинокий и голодный. К тому же теперь за мной гнались враги!

Если меня поймают, невзирая на то, что я всего лишь мальчишка, меня ждет неминуемая смерть.

Я проснулся в полном смятении. Было холодно и темно. Засыпал я с мыслями о детстве. И вот, по-прежнему отверженный, я лежу в лесах Каролины на ложе из сухих листьев рядом с незнакомым человеком, окруженный, как и прежде, врагами.

Я медленно сел, стараясь не шуметь. Терли спокойно спал. Он, по-видимому, привык спать в любых условиях.

Моя шпага и пистолеты лежали рядом. Я тщательно проверил их, внимательно вслушиваясь в тишину.

Мне потребовалось сделать усилие, чтобы прогнать воспоминания о бешеной скачке, когда я удирал от гнавшихся за мной британских солдат. И все же тогда я сумел убежать. А неделю спустя, когда я снова оголодал до предела, я повстречался со стариком, который приветливо улыбнулся мне в таверне и ушел за своей повозкой, запряженной ослом.

Но довольно о прошлом. Сейчас нужно думать о будущем и разработать план действий. В спрятанной в укромном месте шлюпке находится сокровище, о котором я никогда раньше и не мечтал. По всем законам оно принадлежит мне, но реально оно станет моим только после того, как я вывезу его отсюда и помещу в надежное место.

Я начал понимать, что найти сокровище — это самое простое, главное — сохранить его. А для этого я должен держать его местонахождение в тайне, пока не сумею найти способ вывезти его в Англию. А это предприятие требует тщательной подготовки.