Луис Ламур - С попутным ветром

И тут я понял с ужасающей ясностью: это была ловушка! И подстроил ее не Рэйф Лекенби, который скорее всего куда-то сгинул, а его таинственный покровитель — седой человек с холодными глазами!

Но остальные драгоценности я спрятал в своей комнате! И, возможно, в эту самую минуту негодяи уже обыскивают мою комнату и идут по моим следам!

— Не думаю, что это так, — сказал я, — но безопасности ради я, пожалуй, отправлюсь с вами в Новый Свет.

— Буду очень рад, но не возвращайтесь в свою гостиницу, не приняв всех мер предосторожности.

Два рубина и два бриллианта сегодня утром я зашил в свой пояс. Изумруд, три розовые жемчужины и оправа лежат в тайнике моей комнаты.

Как-то утром несколько лет назад я высунулся из окна своей комнаты и наблюдал за тем, что происходит на улице. Вдруг резкий порыв ветра захлопнул оконную раму. Я быстро отпрянул и ухватился за край подоконника, при этом оторвав одну из досок, за которой скрывался хитроумный тайник. Судя по слою пыли, им не пользовались много лет, и, по-видимому, никто даже не знал о его существовании. Возможно, какой-нибудь давний постоялец, умелый столяр, сделал его для себя, чтобы что-то спрятать.

В этот тайник я и спрятал остальные камни, тщательно удалив всякие следы. Окно редко открывалось, и я намеревался оставить драгоценности в тайнике лишь на короткое время. Но теперь стало ясно, что пройдет немало времени, прежде чем мне удастся взять их оттуда.

— Отдайте камни мне, — сказал капитан. — Я устрою вам встречу с нашими друзьями в течение ближайших часов.

Я вытащил листок с именем и адресом таинственной леди.

— Капитан, вы сходите на берег? — спросил я.

— У меня очень много дел, Чантри, — ответил он.

— Я хочу послать с вами записку. Вы можете доставить ее на бульвар Святого Павла?

— Да, я буду неподалеку.

Я вытащил из бумажника листок бумаги и написал на нем: «Дело сделано. Передайте кому следует, что это конец».

Через неделю я был уже далеко в море.

Чья-то рука легла мне на плечо, и я услышал тихий шепот:

— Тсс! Ни звука!

Ничего не соображая, я лежал неподвижно. Рядом со мной был Силлимэн Терли. Постепенно я вспомнил, где я и что со мной приключилось. Я в Новом Свете. «Добрая Катерина» ушла без меня. Неподалеку расположились лагерем люди, захватившие в плен испанцев, которые удерживают Гвадалупу Роману.

Я прислушался. Вначале я слышал только тихий шорох листьев над головой, дыхание Терли, а затем до меня донеслись и голоса. Пахло сырой землей и опавшими листьями. Прямо перед моими глазами муравей тащил свою крохотную добычу.

Снова раздались голоса, на этот раз совсем близко:

— Говорю тебе, там ничего нет! Судно прочно сидит на мели и только при высоком приливе окажется на плаву. Воды оно набрало немного. Похоже, там кто-то был. В каюте женщины все вещи разбросаны — видимо, что-то искали.

— Совсем ничего? Не верю, — произнес смутно знакомый голос.

— Я же говорю, кто-то уже рылся там. И потом, судно не могло само собой очутиться там. Послушай, капитан, проход около внешнего острова очень узок, и я готов поклясться, что кто-то провел судно по этому каналу.

— На борту никого не было?

— Одни крысы. Мы обшарили его от палубы до трюма. Течение там в это время года слабое, прилив и ветер продвинули судно в устье реки, и здесь оно крепко село на песчаную мель.

— От экипажа никаких следов?

— Я нашел на берегу следы лагеря. Там, видно, было несколько человек, но на них напали — по-видимому, дикари. Мы нашли восемь трупов — они погибли три или четыре дня назад. Возможно, это часть экипажа.

— А почему ты думаешь, что их убили дикари?

— В одном трупе торчала стрела, трупы были раздеты и изувечены.

Последовало молчание, затем первый голос сказал:

— Никому не говори об этом. Ты можешь найти судно?

— Могу. — Они опять замолчали. Наконец второй голос произнес: — Капитан, думаю, вы угадали. Крушение судна было лишь обманным маневром, чтобы удалить с него всех, а потом разграбить. Только дело почему-то расстроилось. Видимо, люди, которых я нашел мертвыми, собирались вернуться на корабль, но не успели. Их убили дикари. А прилив, ветер и течение сдвинули судно с мели. А может быть, ему и помогли стронуться с места.

Листья снова зашуршали. Незнакомцы были на расстоянии не более двадцати — тридцати футов от нас.

— Ты веришь в эту историю о каком-то человеке, который будто бы починил шлюпку?

— Шлюпка исчезла. Если бы этого человека не было, куда бы она делать?

— Может быть, дикари?

— Может быть. Не нравится мне все это, Эндрю. Слишком много происходит вроде бы само собой. Судно снимается с мели, шлюпка исчезает...

— Да, — мрачно согласился Эндрю. — А вскоре сюда прибудет судно дона Мануэля, если только нам сказали правду. Мы должны быть готовы встретить его.

— Капитан, я предлагаю перерезать глотки испанцам или же отнять у них все и оставить их дикарям. Потом мы захватим судно дона Мануэля, заберем все ценное с «Сан Хуана де Диос» и спокойно уйдем в море. У нас и так мало матросов, и нам нельзя терять людей в стычках с дикарями.

— Эндрю, мне нужны сундуки! Мы получили точные сведения. Часть сокровища составляло приданое девушки, другая часть предназначалась испанскому королю. Сокровище погрузили на борт «Сан Хуана де Диос». Люди видели, как его грузили. Судно по пути нигде не останавливалось. Если сокровища на борту нет, значит, оно где-то здесь, и я во что бы то ни стало должен заполучить его. Эндрю, дело того стоит. Я намереваюсь вернуться в Англию...

— Они же повесят вас, капитан! Как только вы ступите на берег, вас сразу же повесят.

— Эндрю, имея золото, можно все купить, а королева очень нуждается в золоте. К тому времени, когда мы вернемся, все уже будет подготовлено, и мы станем щедро раздавать подарки. Не беспокойся, Эндрю, я знаю, о чем говорю.

— Так что, убьем их?

— Как только выдоим из них все, что им известно. Кто-то же должен знать, где спрятаны сундуки с сокровищем, и я думаю, что это кто-то из них.

— Женщину тоже убьем?

— Ей известно про сокровища инков, но что нам до них? Это испанцы могут свободно ездить по Перу и искать золото инков, а нас сразу же опознают и убьют. Если она не знает о местонахождении сундуков, она нам не нужна: неприятностей с ней не оберешься.

— Вы все еще мечтаете об Англии, — хмуро сказал Эндрю. — Лучше бы вам поискать какой-нибудь островок, где мы были бы полными хозяевами и откуда отправляли бы свои суда в море. А может быть, даже на французском берегу. Я знаю одно место...

— Замолчи! Англия — моя родина, и я буду жить в Англии. — И, продолжая свой разговор, они отошли от нашего убежища.

Терли убрал руку с моего плеча.