Э. Шевалье - Черноногие

— Какое же я имел право жаловаться в то время, как вы мужественно выносили мучения во сто крат худшие?

— Да и на ваших руках я заметил дурные признаки: кулаки сильно опухли; видно, вам крепко их подзатянули. Ну уж и постараемся же мы с лихвой отплатить этим краснокожим мошенникам!.. Но что это наших лошадей не видать? Как истые охотничьи лошади, воспитанные в пустынях и опасностях, они обычно приходят утром к ночлегу своих хозяев.

— Пойду поищу. Видимо, они нашли роскошное угощение немного подальше от нас. Пойдем-ка, Напасть, довольно насиделась ты в плену. Вперед!

Он спустил собаку, которая помчалась как стрела.

— Идите по ее следам, — посоветовал Саул.

Кенет скоро догнал Напасть, которая, остановившись на лужайке у самого озера, что-то обнюхивала и громко лаяла. Кенет увидел на сырой земле след человеческой ноги. Такое открытие неприятно поразило его. Неужели неприятель так близко подходил к ним ночью? А что же сталось с лошадьми? Мудрено было решить этот вопрос. Ясно только то, что лошадей нигде не видно, и очень вероятно, что они кем-нибудь уведены. Везде были видны следы мокасин, перемешанные со следами лошадиных копыт; видно было, что вор становился на пень, чтобы вскочить на лошадь. Вот и остались Кенет с товарищем без средств к продолжению пути! Напасть преспокойно уселась на задние лапы и изучала физиономию своего теперешнего хозяина с таким вниманием, которое доказывало, насколько она принимает участие в совершившемся факте.

— Уведены! — прошептал Айверсон. — Безумно было бы гоняться пешком за конокрадом. Надо скорее вернуться к Саулу и сообщить ему неприятную весть.

А собака, по-видимому, была совсем другого мнения. Но Кенет не отказался от своего намерения и вернулся к проводнику, который выслушал весть о потере лошадей с равнодушием истинного охотника.

— Не в первый раз судьба так шутит со мной. Сколько раз уводили мою прекрасную лошадь! Только от этого нам не легче. Краснокожие добрались до наших лошадей, теперь доберутся и до наших скальпов! Я в таком положении, что им и труда-то большого не будет содрать с черепа кожу с волосами. Впрочем, сегодня я чувствую себя несравненно лучше вчерашнего. Пожалуй, у меня хватит сил немного пройтись. Смотрите-ка! — воскликнул торжественно Саул, сделав удачную попытку подняться на ноги и сделать несколько шагов, хотя не совсем крепкими и уверенными ногами.

— А я обдумал план, не знаю только, одобрите ли вы его.

— Послушаем, любезный друг, а затем я изложу вам и свои соображения, — сказал старый предводитель.

— Я думаю, надо построить плот и переправиться на какой-нибудь островок этого озера или просто переплыть на другую сторону; этим мы скроем, по крайней мере, наши следы, что также очень важно в нашем положении. Выгадать бы нам только два-три дня, пока вы не окрепнете для путешествия пешком.

— И прекрасно! И мне пришла в голову точно такая же мысль. Не теряйте же времени; за лесом недостатка нет. Срубите несколько деревьев и свяжите их ивовыми побегами. Если у вас достанет умения, то мы мигом переберемся через озеро, как посуху.

— А вот увидите, на что я годен, — улыбнулся Кенет и тотчас принялся за работу.

Очень скоро плот был готов, на одном краю Кенет настелил мягких веток, чтобы удобнее положить Саула Вандера. Потом вырубил длинный багор и вытесал два весла.

— А не худо бы вам взобраться на тот холм и осмотреться, особенно в направлении северо-востока. Собака все туда поворачивает. Я давно уже наблюдаю за ней, с тех пор как лежу здесь, словно поломанное ружье. За ничего лучшего я хоть глаза в ход пускаю. Понимаете ли?

— Глаза — чудесное орудие, часто полезнее рук и ног. Я влезу вон на ту высокую сосну и оттуда, может быть, хорошо все увижу.

Не слишком легко удалось это ему после короткого, но мучительного плена; однако скорее, чем можно было ожидать, он вскарабкался на самую вершину дерева. С ее высоты он отчетливо видел всю возвышенность, покрытую лесом, и поначалу не заметил ничего такого, что могло бы возбудить подозрение; но только собрался спускаться, как вдруг увидел, что у подошвы холма что-то движется. Внимательно всмотревшись, он узнал человеческую фигуру, и ему показалось, что это был индеец. С тоскливым чувством он стал высматривать и другие фигуры, скрывавшиеся между кустарниками, — все они двигались прямо к тому месту, где ночевали наши герои. Кенет поспешно спустился с дерева, в полном убеждении, что черноногие напали на их след.

— По лицу вашему вижу, что не с радостными вестями возвращаетесь. Но помните, что закаленному в боях охотнику редко не удается выпутаться из беды. Если же вы не предвидите благополучного исхода, то предоставьте меня судьбе, а сами бегите что есть сил, пока время не ушло.

— Покинуть друга в опасности — значит заслужить еще худшую участь, чем та, которая грозит нам теперь. Правда, я заметил приближающегося неприятеля, однако надеюсь вместе с вами избегнуть их преследования, в противном случае, поверьте, мой труп будет лежать неподалеку от вашего. Я верую в Промысел Божий; до сего времени он охранял меня от бесчестья покинуть товарища в опасности.

С жаром и чувством истинного достоинства были произнесены эти слова.

— Хороший вы человек. Вижу, что вы созданы из твердости и искры кремня, который заменяет сердце честного искателя приключений в этих краях. Восхищаюсь вашей энергией, но сожалею, что ставлю вас в такое затруднительное положение, из которого целым нам не выйти.

— Что бы ни случилось, никто не скажет, что мы не исполнили своего долга до конца.

— Хорошо, я люблю таких людей и докажу вам, что не совсем же я конченый человек.

Саул поднялся на ноги и сам, без помощи Кенета, добрался до плота.

— Человек может, если захочет, — приговаривал он выразительно, хотя видно было, что каждый шаг стоит ему невероятных усилий.

Кенет в сопровождении Напасти последовал за ним и отчалил от берега.

— Дайте-ка мне весло, — сказал Саул.

— Вам трудно будет грести.

— А вот увидим, дружище!

Взявшись за весло, он действовал им как нельзя лучше в продолжение нескольких минут.

Но вскоре его силы, видимо, иссякли, и, положив весло, он сказал со вздохом:

— Не так-то легко, как я полагал!

— А вот и островок как раз напротив нас, я обогну его, и тогда мы укроемся за ним от любопытных глаз.

Ловко обогнув мыс, Кенет направлял свой плот по тихим и глубоким волнам, как вдруг послышался голос:

— Ого! Незнакомцы, как вы сюда попали? Не намерены ли вы проехать мимо, не перемолвив словечка с вашим ближним?

Голос ясно исходил с острова.

— Кто это говорит? — спросил Кенет, не видя человека.

— Гремучие змеи! Неужели вы не узнаете меня? Я Великий Ворон Красной реки! Я Единорог, Скиталец Севера!