Макс Брэнд - Возмутитель спокойствия

Да, я смеялся, и тогда Чип обеими руками схватил меня за плечи и запричитал:

— Все хорошо, Джо. Спокойно, напарник. Только не поддавайся этому! Не сдавайся!..

И он тихонько заплакал.

Хочу ещё раз повториться, что воли и выдержки Чипу было не занимать, и все же он расплакался — стиснув зубы, изо всех сил стараясь сдержать рыдания и тихонько всхлипывая — решив, что, я схожу с ума, и что жажда доконала меня окончательно.

Но мой рассудок вовсе не помутился. Нет-нет, я просто задумался над своим положением… и меня откровенно развеселило то, что вода коснулась моего тела прежде, чем попала ко мне в рот.

Затем я снова поднес флягу к губам, и Чип протянул свою загорелую руку, помогая мне придерживать её, и на этот раз я позволил тоненькому ручейку воды заструиться вниз по моему горлу.

Вниз по горлу? Этот глоток омыл изнутри все мое тело, и я чувствовал это. Даже самая крепкая выпивка, пожалуй, не произвела бы на меня такого же эффекта, как эта вода, растекавшаяся по моим сосудам и позволявшая понять, в чем смысл жизни.

Не хочу преувеличивать, но пока я сидел, маленькими глотками потягивая воду из полной фляги, мне казалось, что пустыня преображается на глазах, что повсюду вокруг сквозь пески начинает пробиваться зеленая травка, и деревья уходят корнями в землю, расправляя над нами густые, раскидистые кроны. И, признаюсь, мысли об этом доставляли мне несказанное удовольствие; я представлял, будто земля вокруг напоена водой, и все вокруг цветет и зеленеет.

Может быть, конечно, рассудок мой тогда и в самом деле слегка помутился. Не знаю. Однако точно помню, что прежде, чем я оторвался от фляги, разум мой вполне просветлел, и тогда я несколько оживился, свернул себе сигарету, Чип поднес мне зажженную спичку, и я закурил. Я курил и смеялся, думая о том, что всего каких-нибудь десять минут назад для меня была бы пыткой даже одна только мысль о курении!

Нет, я сидел, блаженно затягиваясь самокруткой, положив свободную руку на колено и удивляясь тому, почему оно так сильно дрожит.

Затем я почувствовал, что кто-то тормошит меня за плечо и при этом что-то говорит.

Прошло совсем немного времени, и до меня постепенно стало доходить, что нужно от меня этому голосу, назойливо твердившему у меня над ухом:

— Так что случилось с беднягой Тагом Мерфи? Что с ним? Он что, рехнулся? Почему он не пришел с тобой? Может быть, мне самому сходить за нем? Ничего, если я ненадолго оставлю тебя и съезжу за ним? А, Джо?

Я не спеша переосмыслил заново суть услышанного. И решительно покачал головой.

— Нет. Это небезопасно для тебя, — сказал я. — Он принес присягу и поклялся, что будет служить людям. И теперь не отступится от этого обещания. Он знает, что деньги были у тебя. И он приехал за ними. А теперь, когда из этого ничего не получилось, он просто отправился умирать. Вот и все. Если ты только подойдешь к нему, он обязательно тебя сцапает.

Чип тяжело вздохнул, оставаясь при этом не по-детски серьезным.

— Теперь я знаю, что Уотерс имел в виду! — проговорил он.

— А что Уотерс имел в виду? — заинтересовался я. — Что он тебе сказал?

— Что Мерфи довольно туп, но что в общем и целом мужик он отличный.

— Точно, — согласился я. — Он отличный мужик. Лучше не бывает. Рядом с ним я чувствую себя сопливым несмышленышем.

— И что теперь делать? — спросил Чип.

— Надо подумать, — сказал я. — Мы должны что-то придумать. Где шериф сейчас?

— Отсюда видны лишь голова и плечи. Он уходит, — ответил Чип, указывая куда-то вдаль.

— Ясно, — проговорил я. — Он думает о смерти. Каждый шаг загоняет его все глубже и глубже в могилу. Так-то, Чип.

Мальчишка снова начал плакать. Он ломал себе руки.

— Я не знаю, как быть, — сказал он. — Я не думал, что все вот так получится. После того, как я взорвал Студеные Ключи, мне пришлось вернуться туда ещё раз, уже после того, как там побывали вы. На это ушла уйма времени. А потом один из мустангов потерял половину подковы, и мне пришлось отдирать оставшийся обломок у него от копыта. Поэтому-то я никак не смог приехать раньше, Джо. Честное слово, я совсем не хотел, чтобы вы тащились полдня по жаре, оставшись без капли воды.

— Все прошло, — сказал я. — Я уж об этом и думать забыл.

Но это было не так. Я ничего не забыл. Та боль, усталость и отчаяние живы в моей душе и поныне, и время от времени они все же дают знать о себе, и тогда из моего горла рвется наружу стон, от которого я даже иногда просыпаюсь среди ночи. Хотя Чипа тоже можно было понять. Получилось так, что ему пришлось вести эту игру, имея в противниках сразу двоих взрослых мужиков, которые, к тому же на протяжении некоторого времени были ещё и при оружии.

На левом уже Чипа виднелся небольшой шрам. Совсем свежий. Его оставила одна из пуль, выпущенных из винтовки шерифа. Выходит, стрелял он довольно метко даже при лунном свете. Теперь было совершенно ясно, что эта затея едва не стоила Чипу жизни.

— Шериф…, — повторял Чип. — Что мне теперь делать? Если ты отвезешь ему воду и приведешь коня, то он тут же отправится за мной и наверняка поймает. Потому что я смертельно устал, Джо. Господи, так вот какая она, оказывается, бывает, настоящая усталость! — Он покачал головой и испустил протяжный вздох.

Я кивнул. Да уж, тяжелый случай.

— А ты устрой себе где-нибудь тайник и спрячь там денежки, — посоветовал я. — И тогда уже тебе будет без разницы, поймает он тебя или нет.

— Нет, так не годится, — возразил Чип. — Это деньги не мои. А Уотерса. Они принадлежат ему, а мне он лишь передал их на хранение. Так выпустить сумку из рук я не могу.

— Тогда как нам быть с шерифом? — спросил я. — Ему нужна вода, конь и кое-что из провизии, или он попросту загнется. Он и так уже едва держится на ногах!

Наступило непродолжительное молчание.

Чип первым нарушил его.

— Господи Иисусе, — с горечью в голосе сказал он, — был бы на его месте китаец или ещё кто-нибудь. Тогда мне было бы все равно. Но ведь он отличный мужик. Пожалуй, этот шериф ничем не хуже самого Дага Уотерса. И, должен сказать, эта мысль убивает меня!

— Ага, и меня тоже, — признался я. — Но помочь ему надо, иначе, Чип, ты никогда себе этого не простишь. Заставить я тебя не могу, потому что дал тебе слово, прежде, чем подойти сюда.

— Тебе не придется меня заставлять, — ответил Чип. — Я просто думаю. Только и всего. Соображаю. Пытаюсь придумать, как это сделать.

И он снова замолчал, погружаясь в раздумья. Задача была не из легких. Если оказать шерифу помощь, то он наверняка воспользуется этим для того, чтобы развернуться и отправиться в погоню за Чипом. А Чип только что сам признался мне, что устал. Он валился с ног от усталости уже тогда, когда объявился у меня на прииске, и с тех пор выспаться ему так и не удалось. Теперь же мальчишка отчаянно боролся с усталостью, и это отнимало у него последние силы.