Джеймс Роллинс - Песчаный дьявол

– То же самое, что нужно нам. Найти указания, где именно находится затерянный город Убар.

Омаха выругался вполголоса. Остальные лишь молча смотрели на Пейнтера. Кара покачала головой.

– Ты не ответил на мой вопрос. – В ее голосе зазвучала враждебность. – Что нужно этим людям? Что они хотят получить, отыскав Убар?

Пейнтер молча облизал губы.

– Все это чушь собачья! – проревел Омаха, отстраняя Кару.

Пейнтер остался на месте, жестом остановив Корал. Больше он не пропустит удар. Омаха угрожающе поднял руку. В тусклом свете сверкнул металл. Пейнтеру в голову нацелился пистолет.

– Ты слишком долго водил нас за нос. Отвечай на вопрос, который тебе задала эта женщина. Что здесь происходит, черт побери?

– Омаха! – произнесла Кара, однако в ее голосе больше не было властных ноток.

Корал подалась в сторону, собираясь зайти Омахе сбоку. Пейнтер снова остановил ее жестом. Омаха выставил пистолет вперед.

– Отвечай! Что за игру вы здесь ведете? На кого вы на самом деле работаете?

У Пейнтера не было иного выхода, кроме как сказать правду. Ему нужно было заручиться содействием этих людей. Если есть какая-то надежда остановить Кассандру, спасти Сафию, без их помощи не обойтись. Вдвоем с Корал они ничего не смогут добиться.

– Я работаю на Министерство обороны Соединенных Штатов, – вынужден был признать он. – Конкретно на Управление перспективного планирования оборонных научно-исследовательских работ.

Омаха покачал головой.

– Замечательно, твою мать. Военные! И какое им до всего этого дело? У нас археологическая экспедиция.

Пейнтер собрался ответить, но его опередила Кара:

– Взрыв в музее.

Омаха бросил на нее взгляд, затем снова повернулся к Пейнтеру. Тот кивнул.

– Кара права. Это был не обычный взрыв. Остаточное радиоактивное заражение позволяет выдвинуть невероятную гипотезу.

Все уставились на него, все, кроме Корал, чье внимание было приковано к пистолету в руках Омахи.

– С высокой долей вероятности можно предположить, что во взорвавшемся осколке метеорита было заключено антивещество в какой-то стабильной форме.

Омаха разразился презрительным хохотом, словно он долго сдерживался, но наконец его прорвало.

– Антивещество... Что за чушь собачья! За кого ты нас принимаешь?

Заговорила Корал, невозмутимо, по-деловому:

– Доктор Данн, Пейнтер говорит правду. Мы исследовали место взрыва и обнаружили зет-бозоны и глюоны – частицы распада, которые образуются при взаимодействии вещества и антивещества.

Омаха нахмурился, уже не такой уверенный.

– Я отдаю себе отчет, что это звучит немыслимо, – снова заговорил Пейнтер. – Но если ты уберешь пистолет, я все объясню.

Омаха лишь стиснул пистолет крепче.

– Пока что это единственное, что развязало тебе язык.

Пейнтер вздохнул. Что ж, попробовать все равно стоило.

– Ну ладно, пусть будет по-твоему.

Стоя под прицелом направленного в лицо пистолета, он вкратце изложил все, что знал: взрыв Тунгусского метеорита в России в 1908 году, таинственное гамма-излучение, обнаруженное в бассейне Подкаменной Тунгуски и в Британском музее, свидетельства того, что при обоих взрывах была образована плазма. И наконец, указания на то, что где-то в Оманской пустыне, возможно, находится источник антивещества, которое пребывает в какой-то неизвестной стабильной форме и не вступает во взаимодействие с окружающим веществом.

– Однако сейчас, возможно, антивещество выходит из стабильной формы, – закончил свое объяснение Пейнтер. – Может быть, именно поэтому метеорит взорвался в Британском музее. И то же самое может произойти здесь. Возможно, впервые нам представится возможность обнаружить и сохранить источник безграничной энергии. Если мы успеем...

Кара нахмурилась.

– И как намеревается поступить с таким безграничным источником энергии правительство Соединенных Штатов Америки?

Пейнтер прочитал в ее глазах подозрение.

– В первую очередь защитить. Это является первостепенной задачей. Защитить от тех, кто может им злоупотребить. Если этот источник энергии, открывающий небывалые возможности, попадет в нечистые руки...

Он не договорил. Повисло напряженное молчание. Все присутствующие прекрасно поняли, что сейчас мир оказался разделенным не столько государственными границами, сколько идеологиями. Хотя формально и не объявленная, бушевала новая мировая война, в которой терпимость и уважение к правам человека приняли на себя удар со стороны деспотизма, нетерпимости и слепого фанатизма. И хотя иногда сражения этой войны велись у всех на виду – в Нью-Йорке, в Ираке, – основная борьба проходила невидимо, тайно. Ее герои оставались неизвестными, злодеи не раскрывали свои лица. И вот сейчас те, кто выбрался на этот пустынный берег, помимо своей воли оказались втянуты в эту войну. Наконец молчание нарушила Кара:

– А те другие, которые похитили Сафию... Это ведь те самые, кто проник в Британский музей.

Пейнтер кивнул.

– Скорее всего.

– Кто они такие? – спросил Омаха, по-прежнему держа пистолет наготове.

– Не знаю. Твердой уверенности нет.

– Врешь!

Пейнтер поднял руку.

– Со всей определенностью я знаю только того, кто возглавляет эту группу. Моя бывшая напарница, с которой я проработал несколько лет. Шпион, внедренный в УППОНИР.

Слишком обессиленный, он не смог скрыть переполнявшую его злость.

– Ее зовут Кассандра Санчес. Мне так и не удалось выяснить, на кого она работает – на какое-нибудь иностранное государство, на террористов или на черный рынок. Могу сказать только, что эти мерзавцы не стеснены в средствах, прекрасно организованы и действуют беспощадно.

– А вы со своей напарницей теплые, пушистые котята.

– Мы не убиваем ни в чем не повинных людей.

– Нет, вы гораздо хуже, твою мать! – бросил Омаха. – Вы сваливаете грязную работу на других. Вам было известно, что мы направляемся прямо в дерьмо, но вы держали язык за зубами. Если бы мы заранее знали, что нас ждет, мы могли бы подготовиться лучше. И может быть, нам удалось бы предотвратить похищение Сафии.

Пейнтеру было нечем возразить. Омаха прав – его застигли врасплох, по его вине над операцией нависла угроза срыва, а жизнь этих людей оказалась в опасности. Поглощенный раскаянием, Пейнтер не успел среагировать вовремя. Порывисто шагнув вперед, Омаха приставил дуло пистолета прямо к его лбу и заорал:

– Ах ты ублюдок, это ты во всем виноват!

Пейнтер услышал в его голосе боль и страдание. Этот человек потерял способность рассуждать. Но и у Пейнтера в груди вскипела ярость. Он замерз, устал, и ему надоело терпеть, когда у него перед носом размахивают пистолетом. Оставалось только решить, как именно отделаться от Омахи. Корал ждала, застыв в напряжении. Поддержка пришла оттуда, откуда ее никто не ждал. Тишину пустынного побережья внезапно разорвал конский топот. Все обернулись на шум, даже Омаха. Отступив назад, он опустил пистолет и пробормотал: