Юрий Корольков - В годы большой войны

А что, если пойти в американское посольство, подумала Ингрид, и обо всем рассказать там? Как она сразу не сообразила! Там поймут. Американцы поддерживают англичан, союзников русских. Значит, успех русских им тоже не безразличен. Они помогут. Так и надо сделать.

Те двое, повергшие Ингрид в такое смятение, давно ушли, а она все сидела в сквере и мучительно думала.

Надо немедленно действовать! Ингрид порывисто поднялась со скамьи, подозвала девочку. В смятении чувств она не думала об опасности. Это пришло позже. Охваченная нетерпением, она долго ехала в трамвае, потом торопливо шла по улице, залитой солнечным светом. В конце пути ее начали вдруг одолевать сомнения. Как отнесутся к ней в американском посольстве, что о ней подумают? Ингрид показалось, что все подозрительно на нее поглядывают, будто догадываются о ее мыслях. Чепуха! Надо вести себя спокойно. Хорошо, что с ней Лена. Женщина с ребенком не привлекает внимания.

За углом Ингрид увидела здание посольства с высокими колоннами у входа, с лепными карнизами, затянутыми въевшейся в камень патиной. Когда-то, еще девочкой Ингрид прогуливалась здесь с отцом, разглядывая скульптурные головки детей, венчавшие капители высоких колонн.

Следовало пересечь улицу, но Ингрид решила сначала пройтись по солнечной стороне, чтобы проверить, на наблюдает ли кто за посольством. Так и есть! Как раз против здания с колоннами лениво прогуливался худощавый элегантный мужчина, оглядываясь по сторонам. Он взглянул на Ингрид, осмотрел с головы до ног и с нарочито безразличным видом принялся читать афишу.

Ингрид прошла до перекрестка и повернула обратно. Худощавый шел ей навстречу. Тревожно захолонуло сердце. Конечно, она вызвала подозрение у шпика. Но мужчина вдруг остановился, поздоровался с женщиной, шедшей впереди нее, взял ее под руку, и они, улыбаясь, прошли мимо Ингрид.

Вот глупая: с чего она взяла, что за ней могут следить? Надо уверенно войти в посольство, а в случае чего сказать, что она хочет навести там справку о дальнем родственнике, живущем в Америке. Кто станет проверять?

Без колебаний Ингрид перешла улицу, подошла к массивным дверям с начищенной до блеска медью и позвонила.

— Могу ли я поговорить с кем-нибудь из посольства? — спросила она швейцара.

— Простите, но уважаемая дама, вероятно, забыла, что сегодня воскресный день, посольство закрыто, — швейцар был предельно вежлив.

— Но мне нужно срочно поговорить по важному делу. Доложите! — Ингрид сказала это очень настойчиво. Швейцар смотрел на нее в нерешительном раздумье.

— Как разрешите сказать?

Ингрид об этом и не подумала.

— Скажите, Алиса Ифлянд, — назвала она первое пришедшее на ум имя.

Ждала в холле у окна, прикрытого желтыми шторами. Тишина и прохлада стояли как в храме.

Ленка ныла, тянула домой, ей надоело стоять без дела.

Через несколько минут по мраморной лестнице спустился цветущий, плотно сложенный человек в светлом спортивном костюме. Швейцар почтительно шел сзади.

— Чем могу служить? Прошу вас, — он жестом пригласил Ингрид пройти в приемную. Американец говорил с мягким акцентом.

— Я хотела бы вам сообщить… — Ингрид запнулась, перевела дыхание и заговорила быстро-быстро, как бы опасаясь, что у нее не хватит смелости сказать все до конца. — На заводе «Геринг-верке» закончились испытания подводных танков… Для Восточного фронта. Это очень опасно для русских. Сообщите им… Пожалуйста! Только вы можете это сделать…

Сотрудник посольства испытующе посмотрел на Ингрид — наивность или провокация? Не скрывая усмешки, сказал:

— Вы пришли не по адресу, мадам. Мы не занимаемся шпионажем.

— Да, но вы…

— Я повторяю, мадам, мы нейтральная страна и не занимаемся шпионажем… И вам не советую этого делать…

По улице шла с пунцовыми щеками. Как нелепо и глупо! Конечно, он подумал, что меня подослали… Так нельзя было делать… Принял за шпионку…

Ингрид заметила наконец, что девочка давно теребит ее за сумочку.

— Да, Елена… Хорошо, куплю. Только не сейчас, — слова дочери не доходили до сознания Ингрид. — Что тебе купить?.. Ах, пойти на Дунай. Потом, девочка, в следующий раз.

Ингрид пришла в себя только дома. Успокоилась и стала думать. Прежде всего надо сделать так, чтобы ей поверили. Нужна какая-то рекомендация. Если бы найти чьих-нибудь знакомых в посольстве… Но где их найти? Может быть, через Грюнов? Да, да, это самое подходящее. Грюн когда-то был адвокатом, старый приятель отца. Оба жили в Германии и почти одновременно переехали в Вену. Возможно, он и сейчас работает адвокатом. У него большие связи, он посоветует.

Грюны жили за рекой. Ингрид не видела их давным-давно, но смутно помнила адрес. План сложился такой: придет и спросит совета — через кого можно связаться с американским посольством. Конечно, он спросит — зачем? Хочет найти кузена своего отца. Нужно только возможно естественнее выразить удивление, когда Грюны скажут, что ничего о нем не слыхали. Ингрид была уверена, что ее просьба не вызовет подозрений, сейчас так модно искать американских родственников. Даст понять, что ее интересует наследство.

Все получилось, как и предполагала Ингрид. Приятеля отца она застала в саду — возился с яблонями. Узнал не сразу, потом обрадовался. Угощал свежей малиной. Грюн всегда гордился своим садом. Ингрид осторожно перешла к интересующей ее теме.

Грюн одобрил идею Ингрид — надо найти дядю и, если удастся, поехать к нему в Америку. Конечно, сначала надо обеспечить связи в посольстве. Может быть, следует кого-то заинтересовать материально. Для начала Грюн порекомендовал Ингрид обратиться к его знакомой — фрау Шенбрун. Она с мужем держит фотографию, у нее есть приятели в американском посольстве.

Старый адвокат тяжело поднялся с плетеного кресла, принес из дома записную книжку, нашел адрес фотоателье Шенбрун. Поболтав еще немного, Ингрид распрощалась.

В понедельник она не пошла на работу. Позвонила из автомата, сказала, что нездорова.

Фотография Шенбрун находилась в центре. Ингрид поехала туда с утра, рассчитывая, что в это время там будет меньше посетителей. Оказалось, что в этой самой фотографии она фотографировала зимой Елену. Есть отличный повод посетить фотографию. Для начала она попросит сделать еще полдюжины открыток.

Слащаво предупредительная, с какими-то ищущими, прилипчивыми глазами, фрау Шенбрун не понравилась Ингрид. Безвкусное платке с плечами, задранными к самым ушам, в крупных лиловых цветах. На дряблой шее бархотка с зеленым кулоном. Челка, зачесанная в сторону, и подкрашенные, выбритые до синевы брови, намалевана, как дешевая кукла.

Вскоре первое неприятное впечатление улеглось: хозяйка ателье умела подладиться к своим клиентам.