Джеймс Роллинс - Пирамида

В полном молчании группа спустилась по лестнице к самому нижнему уровню раскопок. Вскоре Сэм уже разглядывал сорванные с двери затворы, наклонившись возле дверного проема.

— Вот сволочи... — еле слышно проворчал он.

— Они уже заплатили за свои злодеяния, Сэм, — мрачно сказала Мэгги. — Пойдем.

Девушка махнула рукой в сторону золотой комнаты и прошла следом за Сэмом, стараясь не отставать.

Направляя луч фонарика, Сэм быстро оглядел зал, не задерживая свет на изувеченных трупах. Юноша вдруг вспомнил, как несли на носилках окровавленные тела его родителей. Пристегнутый к заднему сиденью семейного «форда», Сэм отделался тогда лишь сломанной рукой. Он невольно потер ее.

— Как это произошло?

— В захоронении устроена ловушка, — пояснила Мэгги. — Послушай, как под полом крутятся лебедки.

— Не думал, что у инков была такая техника.

— Не было, но некоторые прибрежные индейцы преуспели в сооружении блоков для своих ирригационных систем. С их-то помощью... — Она пожала плечами.

Сэм послал луч фонарика на золотого вождя инков, который возвышался возле стены из черного гранита.

— Значит, ловушка... Один лишь взгляд на приз, и кому не захочется броситься вперед! — Сэм пробежался лучиком по узору из золотых и серебряных пластин и сразу все понял. — Нет уж, я в такие игры не играю.

Камни под их ногами загрохотали — с верхних уровней донесся низкий гул.

— Возможно, придется, — проговорила Мэгги. — Благодаря технике эта комната может оказаться самой безопасной, когда рухнет весь храм.

С порога их окликнул Ральф:

— Сэм, попробуй еще раз связаться с Сайксом! Поднажми на него! Тут все разваливается к чертовой матери!

Сэм включил рацию. Раздался сильный треск, но, когда Сэм перешел на передачу, шум сразу прекратился.

— Филипп, если ты меня слышишь, ответь. Прием.

В ответ опять послышался треск, затем — несколько слов:

— ...пытаемся расширить шахту, чтобы смогло копать больше рабочих... будем работать круглосуточно...

— Старайтесь пошустрее, Филипп! — настаивал Сэм. — Тут все шаткое, как карточный домик.

— ...делаю все возможное... чертовы рабочие не понимают...

Последовала долгая полоса помех.

— Без толку, — покачал головой Сэм. — Держи нас хотя бы в курсе! — Он выключил радио и повернулся к Мэгги. — Ждать придется долго.

Склонив голову набок, она прислушивалась к стонам храма.

— Надеюсь, у нас будет время, — с явным беспокойством ответила девушка.

Сэм попытался обнять ее за плечи, но она стряхнула его руку.

— Со мной все хорошо.

Сэм проследил за тем, как Мэгги вышла из золотой комнаты, и, осветив напоследок зал, повернулся, чтобы уйти, однако узор из золота и серебра не давал ему покоя. Рисунок представлял собой не просто шахматную доску, а сложное сочетание зигзагообразных дорожек с двумя прямоугольными золотыми островками — один в дальнем левом углу комнаты и еще один в ближнем правом.

Сэм остановился, размышляя над узором. Тот казался раздражающе знакомым. Юноша снова повернулся к полу, освещая его фонариком.

— Ты что там? — окликнула его Мэгги.

— Одну секунду. — Он шагнул к краю плиты и молча встал, стараясь успокоиться. Два трупа отвлекли его, завладели его вниманием прежде, чем он успел что-нибудь заметить. — Боже мой...

Мэгги осторожно подошла к нему.

— Что?

Сэм махнул фонариком на тридцать рядов пластин, каждая шириною в ярд.

— Ты права: здесь замешаны другие перуанские индейцы. Это не инки.

— О чем ты? — спросила Мэгги. — Статуя действительно похожа на инкскую.

— Я не о статуе. Наверное, инки поставили ее позже. Я имею в виду дверь, саму комнату. Ловушку.

— Не понимаю.

— Посмотри на узор. Он такой крупный, что я чуть не упустил его из виду. — Сэм показал лучом фонарика. — Ни у кого из племен древнего Перу — паракас, хуари, наска, мочика, даже у инков — не было письменности. Но их идеограммы и пиктограммы, обнаруженные на рисунках и вытканные на холстах, были тщательно продуманы, причем для каждого племени — свои. Посмотри на рисунок. Два золотых прямоугольника в противоположных углах зала соединены извилистыми линиями. Где-нибудь видела такое раньше?

Мэгги шагнула поближе.

— Господи, да ведь ты прав. Огромная пиктограмма... — Она обратила к Сэму блестящие от волнения глаза. — Это не инки, а мочика.

— То же самое подумал дядя Хэнк, — пробормотал Сэм с благоговейным страхом. — Мы находимся в пирамиде мочика.

— Что? Когда это профессор Конклин упоминал о племени мочика?

Сэм понял, что проболтался и выдал секрет дяди. Юноша вздохнул. Учитывая обстоятельства, любые секреты казались нелепыми.

— Послушай, Мэгги, мой дядя кое-что скрывает. — Сэм быстро рассказал о том, как профессор обнаружил, что Солнечная площадь совпадает с верхушкой пирамиды мочика, найденной на побережье. — Он сделал это открытие перед самым отъездом с мумией.

Мэгги нахмурилась.

— Значит, не у меня одной есть секреты...

Вспомнив, как он накинулся на девушку за то, что та скрыла кое-какие факты, Сэм покраснел.

— Извини.

Оба надолго замолчали. Наконец Мэгги нарушила молчание:

— Теперь кое-что ясно. Мочика были лучшими металлургами, чем инки, — этим объясняется сложное устройство комнаты. Кроме того, они строили для своих полей ирригационные системы и замысловатые каналы с примитивными насосами и другими механизмами. Если кто и мог соорудить такую ловушку, так только мочика. — Мэгги кивнула в сторону узора. — В эпиграфике ты ас. Что это означает?

Сэм объяснил, пользуясь фонариком как указкой.

— Смотри, как рисунок соединяется с двумя золотыми прямоугольниками. Он обозначает восхождение души из мира земного к царству духов и богов. По сути, это вход на небеса.

— Господи...

— И еще. — Сэм осветил потолок, зеркально повторявший узор на полу. — Каждой золотой половице соответствует серебряная на потолке, и наоборот. Мочика — и, выходит, инки тоже — верили в дуализм. На языке кечуа это ханантин и ханапак. Зеркальные образы, светлое и темное, верх и низ.

— Инь и ян, — подхватила Мэгги.

— Все верно. Дуализм присущ многим культурам.

— Значит, получается...

Взгляд девушки невольно скользнул к двум изувеченным трупам.

Сэм договорил за нее:

— Здесь же лежит и дорога в ад.

Филипп смотрел с раскопок на обрушившуюся вершину горы. Вся крыша подземного храма осела, оставив засыпанный землей и камнями склон десятифутовой глубины. Над провалившейся горной вершиной, словно над курящимся вулканом, все еще висело грязное пятно дыма.

Филипп держался возле палатки связи, хотя в ближайшие полчаса не собирался связываться с Сэмом. Стараясь сохранить спокойствие, он обхватил себя руками. От местных рабочих почти не было толку. Разговаривать с этими дикарями он мог только языком жестов или с помощью рисунков, тем не менее индейцы часто понимали его неправильно.