Генри Стэкпул - Голубая лагуна [сборник]

Сквозь открытую дверь доносился жалобный крик, похожий то ли на плач, то ли на стон. Это кричали чайки.

Остров был теперь совсем близко. Кроны пальм раскачивал легкий бриз, у белоснежной пены прибоя мелькали чайки, тонкие голоса которых доносились до «Красавицы из Арля».

Внимание Гаспара привлекло какое-то движение под пальмами. Он взял у Сажесса бинокль. Оказалось, что это шевелились на ветру обрывки парусины. Словно руки скелета, они тянулись ему навстречу.

Якорная цепь с лязгом упала в воду. «Красавица из Арля» встала на якорь немного менее чем в четверти мили от берега.

Лишь только якорь был спущен, палуба огласилась криками. Голос Жюля выделялся среди других. Слышались его приказания держать лодки наготове, всю кладь вынести из грузового отсека. Сажесс молча стоял около Гаспара и наблюдал за приготовлениями к высадке.

Лодки были спущены. На них погрузили припасы, водолазное снаряжение и отвезли на берег. На это ушло около часа. Наконец капитан и провансалец, спустившись по веревочному трапу в лодку, отчалили от судна и направились к берегу.

— Чтобы перетащить лодку к лагуне, придется попотеть, — сказал Сажесс. — Но я думаю, что восемь матросов справятся с этим. Черт возьми, ну и пустынное же место этот ваш остров! Кто бы мог подумать, что здесь, на таком мелководье, затонул корабль.

— Да, довольно уединенное местечко, — произнес Гаспар, пристально вглядываясь в берег.

Возбуждение прошло, уступив место неясной тревоге. Эти пальмы, эти обрывки паруса, шевелящиеся на ветру, возродили в душе Гаспара уже забытое было чувство одиночества. О смерти, только о смерти говорило все вокруг, навевало страх, будто тень Симона Серпенте бродила по пляжу, залитому солнечными лучами. Гаспару в криках чаек слышались голоса пиратов, чьи души осуждены на вечные скитания.

Но лишь только нос лодки зашуршал о песок, все эти мрачные мысли исчезли. Гаспар спрыгнул в воду и вместе с матросами подтащил лодку как можно ближе к берегу. Через минуту причалила и другая лодка. Началась выгрузка.

Не дожидаясь ее окончания, Сажесс взял Гаспара под руку.

— Пойдемте, — сказал он, — я хочу хоть одним глазком взглянуть на эту шхуну. Отлив уже начался, и она, должно быть, хорошо видна.

Гаспар повел своего спутника через кустарник, обходя место, где он закопал труп Ивеса. Он даже не решался взглянуть в том направлении и вздохнул свободнее, когда кустарники оказались позади.

Они вышли на берег в двадцати ярдах западнее лагуны, неподалеку от которой Ивес нашел перевязь с сумкой и скелет.

Вода уже спала. Гаспар вдоль рифа дошел до камня, где они с Ивесом, стоя на коленях, рассматривали фок-мачту затонувшего корабля, обросшую водорослями.

— Смотрите, — сказал он капитану.

Тот, не произнося ни слова, пристально всматривался в прозрачную воду.

— Что же вы молчите? — нетерпеливо спросил Гаспар.

Сажесс как будто не слышал его, занятый собственными мыслями. Наконец он повернулся и пошел к берегу. Гаспар двинулся следом.

— Что вы по этому поводу думаете? — снова спросил он.

— Что я думаю? Клянусь честью, я думаю, что корабль затонул, уже отшвартовавшись здесь.

— Значит, он вовсе не потерпел крушения?

— Судно лежит на киле так, будто специально затоплено.

— Но если оно бросило якорь в лагуне, прежде оно должно было как-то туда попасть. Между тем в рифах нет прохода, доступного для корабля.

— Сейчас нет, а много лет назад, может, и был. Эта лагуна очень напоминает гавань.

— Но тогда зачем Серпенте понадобилось топить свой корабль? — не понимал Гаспар.

— Кто знает? За ним была погоня, он вез невольников… Каждый из команды мог быть свидетелем всех совершенных им преступлений. Весьма возможно, что Серпенте держал наготове лодку. Однажды ночью с помощью сообщника он открыл кингстоны, затопил корабль и в лодке направился к берегам Америки.

— Откуда тогда взялся скелет на берегу?

— Быть может, Серпенте был убит и ограблен своим сообщником. Но если корабль был затоплен, ставлю сто против одного, что это было проделано уже после того, как золото с него увезли.

— Значит, у нас сто шансов против одного не найти решительно ничего.

— Я сказал: сто против одного, что золота нет на борту, если судно было затоплено. Но я не знаю, затоплено оно или нет, я только высказал предположение. Нет, наши шансы совсем не так малы, как вы сейчас сказали, но и не столь хороши, как я полагал, и все же…

— Все же? — повторил Гаспар.

— Здесь не пахнет золотом. Может, это выглядит глупо, но я всегда чувствую, пахнет ли в том или ином случае золотом или нет… Так вот, на этом корабле нет золота.

В полном молчании они вернулись к месту высадки, но не через кусты, а вдоль восточного берега. Насос и водолазные костюмы уже лежали на песке, прикрытые от солнца парусом, натянутым между двумя пальмами. Белый песок был усеян свертками и ящиками. Два матроса ставили палатку, а еще двое тесаками рубили кусты, чтобы облегчить задачу тем, кто потащит лодку к лагуне.

Капитан сидел под навесом, наблюдая за тем, как негры тащили лодку к лагуне. Внезапно с губ его сорвалось восклицание, он хлопнул себя по колену.

Сажесс окликнул Гаспара, который расхаживал взад и вперед по песчаному берегу.

— Что случилось? — спросил он, приблизившись.

— Мне кое-что пришло на ум, — ответил капитан. — Мы явились сюда и не соблюли этикета.

— Что вы хотите этим сказать? — удивился провансалец.

— Мы не нанесли визита хозяину острова.

— Хозяину?

— Ну да, Симону Серпенте.

— Ах, я и позабыл о нем! — облегченно вздохнул Гаспар.

Сажесс вылез из-под навеса и взял Гаспара под Руку.

— Займемся розысками этого господина, — сказал он. — Во всяком случае, любопытно было бы взглянуть на его кости. Вы не забыли, где видели их?

Гаспар повел капитана в чащу кустарников.

Негры тащили лодку, напевая в такт:

А чайки, кружась над берегом, тоскливо звали: «Ивес! Ивес! Ивес!»

— Примерно здесь, — сказал Гаспар, останавливаясь у небольшого холмика.

Сделав еще шаг, провансалец поднял череп и передал Сажессу. Тот некоторое время держал его в руке, но не столько разглядывал, сколько озирался. Под ногами у Гаспара белели кости Серпенте. Неожиданно капитан подбросил череп вверх и снова поймал его, разразившись при этом громким смехом. В мгновение ока всю его подавленность как рукой сняло.

— Черт возьми, — произнес Гаспар, — вы, кажется, чем-то очень довольны?