Арто Паасилинна - Дирижабли бизнесмена Лильероза

— На семь.

— Все равно много, два года — я еще понимаю.

В этот момент с заднего сиденья полились робкие напевы гармони. Постепенно они стали уверенней, и парочка сразу узнала мелодию — «Уральская рябинушка». Это Ларс Лильероз откопал в темноте инструмент и решил развлечь своих спутников. Вот уж правда, мужик — на все руки мастер. Милла и Хемми затянули русскую народную песню, впереди старший сержант Рюнанен хорошо поставленным тенором во все легкие вытягивал последние ноты дорогой его сердцу мелодии.

Между тем рокеры миновали Уральские горы. Впереди их ждали необъятные просторы Азии, только бы дирижабль еще продержался.

— Жалко ребят… Мерзнут там, наверное, бедолаги, — вздохнула Милла.

Автобус безмятежно катил по дороге, повернул на Лиминку, и скоро все бы лежали в своих постелях, если бы, как назло, дорогу не перебежала замерзшая лисица, которую Рюнанен, любитель животных, попытался объехать, сумев вывернуть руль в последний момент. Но вышло слишком резко, тормоза не сработали, и гастрольный автобус, накренившись, на всей скорости вылетел в поле. Только через пятьдесят метров Лильерозу удалось остановить автобус, вонзив лом в заледенелую землю.

И речи быть не могло о том, чтобы вытащить автобус своими силами обратно на трассу. Ночью Рюнанен не хотел беспокоить народ и вызывать буксир, а уж тем более звонить в полицию, поэтому решили, что самое мудрое сейчас — лечь спать. Команда расстелила спальные мешки и коврики в проходе и на задних сиденьях и, укрывшись куртками вместо одеял, проспала до утра, благо автобус за время пути разогрелся.

Автобус рок-группы «Блэк Шоттон» стоял посреди полей Лиминки. Местами он покрылся ледяными наростами и в темноте морозного февральского утра был похож на снежный замок. Машины, ехавшие по трассе, заметили его и сообщили в полицию. Средний сержант Кауно Солехмайнен отправился разбираться.

На стареньком «Датсе» он ехал по дороге в Оулу, заметил торчащий в сугробе автобус — и каково же было его удивление, когда из автобуса вылезла замерзшая компания во главе с Лильерозом! И кто же так вел себя столь неосмотрительно, что автобус съехал с трассы? Начальник Ропе Рюнанен собственной персоной.

— Прежде чем трактор вызывать и вытягивать эту развалюху, я выпишу тебе хорошенький штраф.

Солехмайнен сухо объявил, что старший сержант Рюнанен подозревается в нарушении правил дорожного движения и порче госимущества. С трассы — прям в поля! Да, кто-то явно был не трезв.

— Заткнись, а то в морду дам!

В этот момент подъехал трактор и вытащил заиндевелый автобус на трассу. Лильероз, Милла и Хемми сели в машину, а Рюнанен остался в поле выяснять с Солехмайненом, «кто в доме хозяин».

…Чудное зрелище: два полицейских при исполнении катались по февральским сугробам, их крики эхом раздавались в заснеженной долине, до самого горизонта, где синела полоска леса. Над всей этой идиллией парили два ворона. Тот, что поменьше и помоложе, летел впереди, а тот, что постарше, позади, с жалкой веточкой в клюве.

Вечером того же дня команда Лильероза собралась в кабинете черепичного завода. Старший сержант Рюнанен был не в духе: губа разбита, левый глаз заплыл. Пристав города Лиминки еле развел драчунов и уговорил помириться. Ярость утихла, но все равно в воздухе чувствовалось напряжение. Рюнанен гневно пыхтел, грозился, что в один прекрасный день он убьет этого Солехмайнена.

На завод Лильероза приходили письма и телеграммы со всего света. Число заказов росло. Тем временем российские чиновники отчитывались о последних перемещениях дирижабля: он пересек Уральские горы и повернул на юг. Снежная буря и ветер немного утихли, но судно по-прежнему летело на большой скорости, примерно десять узлов. Предполагали, что скоро оно достигнет Свердловска или Челябинска. Затем, по прогнозам Гидрометцентра, дирижабль пролетит над восточным берегом Аральского моря в направлении Алма-Аты.

Россия мобилизовала несколько спасательных служб. Вокруг сбежавшей «Феи» кружили вертолеты, но подлетать близко боялись: вдруг повредят судно, и оно рухнет на землю с разрушительными последствиями. Пытались было накинуть веревки на хвостовую часть, но они соскальзывали — форма дирижабля была обтекаемой, не ухватишь. Русские пытались стрелять с вертолета канатами с присосками, чтобы хоть так зацепиться за скользкую поверхность, но те отваливались одна за другой. Потом они грешным делом думали дать по «Фее» очередью из дробовика, пробить в брюхе и боках малюсенькие дырочки, через которые газ будет постепенно выходить, и судно, теряя высоту, медленно приземлится, не повредив каркас. Но план не стали приводить в действие — знающие люди сказали, что маленькие дырочки под воздействием газа немедленно превратятся в огромные дыры, и тогда дирижабль не плавно опустится, а разойдется по швам и рухнет на землю.

Возможно, русские вспомнили печальную судьбу подлодки «Курск», затонувшей в Баренцевом море, и оставили попытки задержать дирижабль, позволив ему свободно плыть по ветру, в тайной надежде, что он вскоре пересечет восточную границу страны и затеряется где-нибудь в Китае. Нет дирижабля — нет проблемы.

Тем временем музыканты «Блэк Шоттон» делали отчаянные попытки что-то объяснить жестами из окна гондолы, но русские не сумели их расшифровать. Тогда рокеры продолжили музыкальную оргию, ночью музыка становилась тише, видимо, они засыпали, и играли уже записи «Рок дьявола» и «Пытки похмелья».

Элстела и Лильероз пытались вспомнить, была ли на борту еда — музыканты, наверное, порядком проголодались, они ведь уже двое суток в пути. В рубке капитана должен быть кофейник и кексы, которые планировалось подавать туристам. Также имелись прохладительные напитки, как минимум две коробки минеральной воды и ящик красного лимонада, для тех, кого укачивает в полете, в общем, смерть от жажды музыкантам не грозила.

А почту Лильероза тем временем просто завалило сообщениями. Их распечатывали на принтере, на срочные отвечали сразу, заказы на черепицу направляли в цех. На вопросы властей — отвечали как могли. По японскому телевидению показали интервью со старым японским китобоем. Великий охотник был готов оказать спасателям посильную помощь. Во время Второй мировой войны, да и после, он был гарпунистом в Охотском море. Сейчас японцу было девяносто, но он уверял, что глаз его все так же зорок и сам он в превосходной форме благодаря питательному китовому мясу, богатому витаминами. Он хвастался тем, что за всю жизнь поймал на гарпун больше ста сорока китов и добрых сорок лет провел на китобойных судах и береговых станциях, разделывая гигантские туши. Несмотря на возраст, он внимательно следил за новостями и был в курсе последних событий. Старик желал спасти финских музыкантов, которые летели в сторону Тихого океана и, кто знает, возможно, пролетят над Японией, прямо над домом старого гарпуниста. Он предложил выстрелить с вертолета из гарпунной пушки тросом, достаточно прочным, чтобы удержать гондолу на полном ходу. На тросе дирижабль можно осторожно подтащить поближе и опустить на землю, словно тушу синего кита на палубу судна. План был оригинальный, но русские отказались от предложения. Власти считали это предприятие слишком опасным, при неблагоприятном стечении обстоятельств могла пострадать и «Фея равнин» вместе с экипажем, и китобой с вертолетом, выполняющим роль буксира. К тому же Россия подписала и ратифицировала международное соглашение о запрете охоты на китов и считала неприемлемым, чтобы старый китобой участвовал в заклании «Феи равнин», по крайней мере в российском воздушном пространстве. Старик этот когда-то жил на Курилах, на тех самых островах, которые Советский Союз после войны забрал у Японии, а сейчас возьмет и потребует в эфире возврата архипелага. Такая политическая подоплека делала участие китобоя в глазах России еще менее привлекательным. Почти одновременно с японцем заявил о себе как о специалисте по дирижаблям старый аптекарь из города Хельсинки, некий Ханнес Раутиайнен. Он всю жизнь посвятил изучению дирижаблей и воздушных шаров, утверждал, что прекрасно знаком с их историей и строением. Он даже сам построил десятиметровый дирижабль. Пробный полет произвел экипаж в составе двух кур и одного петуха. Дирижабль был запущен в небо в городе Туусула. Раутиайнен управлял судном с земли посредством радиопередатчика. Но поднялась гроза, связь с дирижаблем была потеряна, и пернатые унеслись в неизвестном направлении. На следующее лето их нашли в деревне Кииктелюсваара. Вначале пернатый экипаж устроил себе гнездышко в заброшенной лисьей норе, но позже нашел местечко получше — опустевший коровник. В результате были пойманы сачком сто пятьдесят четыре одичавших кур и петухов, а остатки дирижабля так и свисали со стропил ветхого дома. Раз дело касается улетевшего дирижабля, какая разница, кто на борту, музыканты или куры. Элстела записал контакты аптекаря.