Всеволод Блотнер - Меч в снегу

— Мы сами хотели спросить. — Хмуро сказал Влад.

Засунув руку в карман плаща, Псашин достал очки, протер грязными пальцами стекла, нацепил их на нос и задумчиво поскреб седую щетину на горле.

— А где этот, рыцарь… в сияющих доспехах?

— Юрий Владимирович что ли? — Спросила Соня.

— Он самый.

— Он взял прибор и ушел… — Нашелся Влад.

— Ну и ладно… — примирительно махнул рукой Псашин. — Ну, и хорошо…. И, слава богу! А то от этого прибора трескотня одна. Напридумывают эти военные, а нам, рядовым гражданам — расхлебывать. Правда? — простовато щурясь, продолжал Псашин и заглянул Владу за спину.

— Рюкзачок-то тяжелый. Книжки, наверное. Ох, сейчас ученья пошли. А в наше время, помню, одна книжка на десять человек — и вся наука…

Влад сделал пол шага назад, стараясь заслонить собой рюкзак, и, на всякий случай, накидывая вторую лямку на плечо.

— Что же вы! — с укоризненной ехидцей произнес Псашин, — испугались, что ли. У нас же мир, фройндшафт. Значит, и скрывать друг от друга нечего. Вот я тут весь перед вами… раб божий, обшит кожей, как говорится. А вы от меня рюкзачок прячете… нехорошо, выходит. Может, так сказать, в порядке дружеского жеста, рюкзачок покажете?

Ребята, придвинувшись, друг к другу, сделали еще шаг назад.

— Не покажем — твердо сказал Влад. — Там личные вещи.

Псашин опять замахал руками.

— Ладно, ладно, и не надо, я же понимаю…. Так сказать не оправдал доверия. А вот я от вас скрывать ничего не буду, сделаю, что называется, первый шаг на встречу. Глядите, что у меня есть… — сказал он, запуская руку за полу плаща.

Соня и Влад не успели моргнуть, как в руках Псашина оказалась небольшая черная труба. Влад, потеряв бдительность, заинтересованно уставился на жерло.

— Что-то мне это все не нравится, — с сомнением в голосе произнесла Соня.

Она попятилась назад, но было поздно. Псашин успел привести в действие невидимую пружину, послышалось негромкое «бумс!» и легкая, но прочная сеть в мгновение ока опутала Соню и Влада.

Театральным жестом, отбросив трубу в сторону, Псашин поплевал на ладони, крякнул и, показав неожиданную для человека его комплекции силу, взвалил на плечо сеть с пленниками.

— Куда вы нас тащите! — возмущенно воскликнула Соня.

— Подальше от людских глаз. — Натужно дыша, сообщил ей Псашин. — Дело у нас интимное — свидетели нам не нужны.

С этими словами он свернул в подворотню, и они оказались во дворе дома. Это был узкий глухой колодец, с почерневшими от времени кирпичными стенами. Вместо одной стены высился большой деревянный забор. Свалив сетку посреди двора, Псашин требовательно протянул руку.

— Ну, — сказал он, — ребята, вы все знаете. Прибор!

Земля была холодной и мокрой. Псашин потирал босые ноги друг о друга.

— Я же сказала, у нас, его нет. Мы… Мы его отдали…

Псашин недоверчиво покачал головой.

— Кому?

— Юрию Владимировичу! — Выпалил Влад.

Псашин задумчиво почесал грудь, обнаружив под плащом несвежую майку. Владу бросился в глаза замысловатый медальон свисавший на длинной толстой цепи, на котором виднелся странный геометрический узор похожий на зигзаг кардиограммы.

— Не, ребята, придумайте что-нибудь поинтересней. Юрий Владимирович переместился вместе с нами.

— Куда переместился? — Недоуменно спросила Соня.

— Вы что, ничего не поняли? Мы в измененном пространстве.

— Я так и знала, что влипнем мы с этим прибором!

— Попробуй, возьми! — с угрозой произнес Влад.

— А я и пробовать не буду. Сейчас открою рюкзачок и возьму! — Псашин нагнулся к сети и попытался просунуть руку внутрь, но ячейки оказались слишком малы. К тому же Соня укусила его за палец.

— Ах, вы так?! — брызгая слюной, прошипел Псашин. — Не хотите по-хорошему, будем по-плохому!

Влад, насколько мог, повернулся к Соне и прошептал:

— Можешь забраться мне в карман? У меня там ножик, Австралиец…

— Какой «Австралиец», еще.

Это, я его называю «Мой Австралиец». Швейцарский ножик, это. Подай мне его, надо перерезать сеть.

— Попробую.

Она попыталась дотянуться до набедренного кармана на брюках Влада, но ей не хватало буквально несколько сантиметров.

Псашин направился к деревянному забору и уперевшись обеими руками в доски толкнул его. Забор со скрипом накренился и рухнул. Из клубов пыли постепенно, появился стоящий посреди пустыря недостроенный панельный дом. На фоне серых, бетонных стен высился гусеничный кран.

Псашин трусцой подбежал к крану и вернулся обратно, волоча за собой стальной трос с крюком на конце. Он ловко зацепил крюк за сетку и деловито направился к кабине крана, бормоча себе под нос:

— А вот сейчас я поддерну, вас вверх метров на двадцать-тридцать и машинка сама упадет мне в руки как спелое яблоко…

— Соня, скорей же! — Прошептал Влад.

— По-плохому хотите? — Донесся до них голос Псашина. Забираясь в будку крана, он последний раз обернулся.

— Что вы задумали?! — Крикнула Соня.

В этот момент утробно заурчал мотор, закрутилась лебедка, трос натянулся, и сетка с ребятами пошла вверх.

— Ну, как, не созрели? — Выкрикнул Псашин, высовываясь из кабины.

— Опусти, гад! — Закричал Влад, дергая сетку.

В этот момент, Соне удалось вытянуть у него из кармана нож.

— Тяни время, поговори с ним о чем-нибудь, — бросил Влад через плечо, пытаясь достать лезвие.

— О чем? — недоуменным шепотом спросила Соня.

— О чем хочешь. Отвлеки его.

— Как вас зовут? — пытаясь перекричать шум двигателя, спросила Соня.

— Виктор Иванович, — отозвался Псашин, открыв дверцу кабины и отряхивая безнадежно испачканный плащ.

— Как вы так можете, Виктор Иванович?

— Ребенком я был, но детства у меня не было! — Потрясая пальцем, патетически воскликнул Псашин. — Много лет назад судьба выбросила меня на улицу! Чтобы хоть изредка питаться витаминами, мне приходилось воровать бананы прямо с лотков…

Сказав это, Псашин опустил голову, и негромко добавил:

— За это меня всегда били… — Смахнув воображаемую слезу, он поднял голову и почти примирительно произнес:

— Дети, я не хочу вас убивать. Но мне придется. Сейчас я нажму вот на эту красную кнопку, и вы упадете с высоты трехэтажного дома. Считаю до четырех: Раз!..

Владу, наконец, удалось достать лезвие.

— Два!..

В этот момент в арку, на полном ходу, влетел огромный черный автомобиль. Черным в нем было все: кузов, стекла, колеса и даже фары. Въехав во двор и, заложив крутой вираж, он замер у самой кабины автокрана, окутавшись плотным облаком бензиновой гари.

От неожиданности Псашин покачнулся и, потеряв равновесие, упал обратно в кабину крана прямо на рычаг управления. Освобожденный трос с визгом начал стремительно разматываться, сетка рванулась к земле. Визг лебедки смешался с криками пленников.