Георгий Осипов - Что там, за линией фронта?

…Строители, монтажники, водолазы особенно энергично трудились в дни, когда весенний паводок уже шумел где-то близко от Мингечаура. На помощь строителям пришли учащиеся.

Рев разбушевавшейся Куры, шум камней, треск несущихся с большой скоростью вековых деревьев уже слышны были совсем рядом. Школа разделилась на группы, помогая строителям. Десять дней в три смены одни укладывали последние кубометры бетона, другие убирали из района затопления старые бараки, конторы, диспетчерские пункты. Не хватало бетона для закрытия донных труб — и тогда тридцать пять юношей отправились на бетонный завод. Ведра, корзины, бадьи передавались из рук в руки и по живому конвейеру направлялись к перемычке. Многие работали по колено в воде, не страшась ледяного стремительного потока, сбивавшего с ног.

…Тысячи строителей застыли в ожидании. Разгневанная Кура, встретив неожиданное препятствие, обдавала людей пеной и брызгами; стволы деревьев, вырванных с корнем, налетали друг на друга и, сталкиваясь, искали выхода из западни; валуны зло стучали о стенки могучей плотины и беспомощно опускались на дно. Все шире и шире становилось море, покрывая вековой Самухский лес.

Весельная шлюпка скользит по безбрежной голубой глади моря, протянувшегося в длину на десятки километров. Кое-где из воды на месте бывших лесных сопок торчат кроны деревьев. Птицы с хлопотливым гомоном садятся на ветви, отыскивая свои гнезда. Вдруг между ветвей мы видим любопытную картину: на верхушке притаилась белка, а рядом большая змея, с удивлением смотрит на лодку. На соседнем дереве, жалобно прижав ушки, устроилось семейство «косых». Трудно догадаться, как зайчата забрались на деревья, спасаясь от наводнения. Чуть подальше в воде проплыли две туши.

— Смотрите, смотрите! — воскликнул рулевой, — Медведь и дикий кабан приближаются к берегу, чтобы укрыться в пещерах Боз-Дага.

Был уже вечер, когда мы возвращались из поездки по Мингечаурскому морю. На новой пристани, несмотря на поздний час, стоял шум стройки, а вдали тысячами огней сверкал город Мингечаур. Прошло немного времени, и воды Куры дали жизнь турбинам, от которых по высоковольтным линиям во все концы республики потекла могучая электрическая энергия.

Стало прохладно. Вода уже принесла свежесть в этот жаркий, засушливый край. Пока мы шли в город, комсорг Аскер Садыхов говорил о том, что профсоюзная и комсомольская организации строительства решили создать на берегу моря большой яхт-клуб, соорудить купальни, лодочную пристань.

Мы пошли в летний кинотеатр, где на вечер дружбы собрались строители. Такие вечера стали традиционными. Шутка ли, представители пятнадцати национальностей создали Мингечаурский гидроузел!

— Я хочу, чтобы наши гости, — говорил на вечере наш знакомый Мустафа Джафаров, — студенты-практиканты столичных вузов — москвичи, киевляне, бакинцы, наши строители — русские, украинцы, грузины, армяне, лезгины, татары узнали о том, как я, сын крестьянина из горного селения, стал экскаваторщиком, как русские товарищи обучили меня механике, русскому языку, как мои друзья азербайджанец Новрузов, армянин Вартанов и грузин Кирмизашвили штурмовали Боз-Даг. Вся наша великая страна помогала строителям Мингечаура.

Много людей выступило на этом вечере, много песен было спето на разных языках у подножия сурового Боз-Дага, где разлилось Мингечаурское море, где засверкали огни Мингечаурской ГЭС.

Мингечаурская ГЭС сооружалась в пятидесятых годах. Автор этих строк был при ее закладке и пуске. В то время это была первая в Азербайджане мощная гидроэлектростанция. Прошли почти три десятилетия. В стране построены и строятся десятки новых ГЭС, тепловых и атомных станций, каждая из которых во много раз мощнее Мингечаурской. Да и техника строительства шагнула далеко вперед. Мирный атом смело вторгся в энергетику, позволяя новому поколению классных советских специалистов сооружать искусственные гиганты тепла и света не только в Советском Союзе, но и в ряде развивающихся стран. Но Мингечаур был одним из первых. И в этом его заслуга.

Мингечаур.

Выполнялся обычный рейс по маршруту Батуми — Сухуми — Симферополь — Одесса. Самолет АН-24 № 46586 имел на борту 45 пассажиров, пять членов экипажа и двух стажеров. Легко пробив нижнюю кромку облачности, машина вышла на курс, уверенно набирая высоту.

Внизу промелькнул Сочинский морской порт с пассажирскими лайнерами у причалов, рыбачьими сейнерами и парусами яхт. Тысячи часов налетал по этой трассе командир корабля Харитон Гвинджия, но ни разу не пришлось ему путешествовать морем. Неоднократно он давал себе слово провести отпуск в Ялте или Одессе, но всегда эти планы неожиданно рушились. Нелегко пилотам наших воздушных трасс в разгар летнего сезона. Плановые и внеплановые рейсы, командировки, спецзадания…

Вот и сейчас, пролетая над морем, он вспомнил, что однажды, когда он собрался наконец с семьей в Одессу, неожиданно был получен приказ слетать в турецкий город Трабзон. Ему, тогда второму пилоту, поручили совместно с командиром экипажа Владимиром Ельсуковым принять и доставить в Советский Союз угнанный бандитами в Турцию самолет АН-24, на борту которого была убита бортпроводница Надя Курченко и ранен в схватке командир корабля.

Это спецзадание, как и многие другие, Харитон Гвинджия выполнил образцово. Летая в гражданской авиации более десяти лет и придя сюда после шести лет службы в ВВС, он привык к дисциплине, беспрекословному выполнению приказов. После демобилизации из армии Гвинджия пилотировал самолеты АН-2, прокладывал трассы в высокогорные селения, ходил сквозь туманы Сванетии и снежные бураны Клухора, нередко с риском для жизни перевозил тяжело заболевших жителей гор, доставлял продовольствие и грузы в самые отдаленные районы.

Сын абхазских колхозников-чаеводов из селения Старые Киндги, он со школьной скамьи увлекся авиацией, закончил военно-авиационное училище и в двадцать лет был допущен к самостоятельным полетам. В гражданской авиации прошел переподготовку, после АН-2 летал вторым пилотом на АН-24, потом стал командиром корабля, сколотил дружный, крепко спаянный интернациональный экипаж.

В его составе старшими по возрасту и опыту были бортмеханик Григорий Левтеров, в прошлом солдат противотанковой роты, а в конце войны бесстрашный летчик, прошедший путь от Дона до Берлина, увенчанный многими боевыми наградами, и штурман Василий Бушумов, высокообразованный специалист, выпускник Ленинградской воздушной академии. На борту находились и молодые члены экипажа, но о них я скажу ниже.

И кто мог предвидеть, что через несколько минут все эти люди, объединенные железной волей командира, собрав воедино весь запас нравственных и физических сил, отстоят в чрезвычайных условиях жизнь полусотни пассажиров, уберегут от катастрофы многотонную машину с остановившимися двигателями.