Анатолий Дубровный - Девять жизней бойцовой кошки

– Давай на «ты», хорошо? Мы же теперь партнёры, причём я младший. Это я должен говорить тебе «вы», кланяться и при обращении добавлять – экселенц.

Алиса достала платок, вытерла девушке слёзы и снова предложила:

– А давай отпразднуем начало нашей совместной деятельности? Закажем сюда пиццу? Пиццу и торт! Большой торт со взбитыми сливками! А?

С момента, заключения договора о партнёрстве прошёл месяц, все счета оплачивала Алиса, она же улаживала другие дела. Йоко самозабвенно творила, такого подъёма у неё ещё не было, только иногда девушка поглядывала на Элиота, изредка появляющегося в студии (так теперь Йоко называла свой офис) и мотавшегося по каким-то своим делам. Волновало Фануту ещё то, что не было заказчиков, ведь жили пока на деньги Элиота, но он обещал, что заказчики скоро появятся и их будет много, столько, что придётся отбиваться.

В один из таких дней, когда Элиот отсутствовал, в студию ввалились пять мордоворотов, один из них, видно, главный, оттопырив губу, спросил, кто тут Фанута, после чего сообщил, что они охрана и им надо за это платить, а то это всё, громила указал на эскизы, порвётся, а компьютеры сломаются. А чтоб девочка поняла, что с ней не шутят, сейчас… Громила протянул руку к одному из рисунков, но ничего сделать не успел.

– Сколько? – раздался голос от двери, Йоно с облегчением вздохнула, там стоял Элиот. Громила ухмыльнулся и, продолжая тянуть руку к рисунку, заявил, что урок должен быть полным, чтоб не повадно было обращаться к другим…

– Например, в полицию, я понял. Не трогай, плачу вдвое, – улыбаясь, произнёс Элиот, но эта была не его обычная улыбка, добрая и приветливая, глядя на своего младшего партнёра, Йоно захотелось закричать и спрятаться под стол. Но громилы восприняли слова Элиота с одобрением, что подтвердило их похохатывание. Юноша кивнул на дверь и вышел первым, Фанута услышала, как Элиот сказал:

– Я обещал вдвое, значит, и получите вдвое. Жалеть не буду.

Дверь закрылась, а через десять минут Элиот вернулся, удивительно спокойный, и уверенно заявил:

– Они больше не вернутся, я обещаю.

Тогда Йоно впервые прижалась к юноше, он её не оттолкнул, обнял и стал гладить по голове, как мать гладит ребёнка, успокаивая того. Эти объятия юноши не были похожи на те, когда мужчина обнимает женщину, это были именно материнские объятия. Йоно показалось, что она вернулась в детство и мама снова её обнимает, защищая от всего этого такого жестокого мира. А потом были сирены полиции и скорой помощи, тех защитников-вымогателей, выносили на медицинских носилках. Этих здоровых мужчин кто-то избил, очень сильно избил. Элиот и продолжавшая к нему прижиматься Йоно смотрели в окно, как этих пятерых выносили, юноша произнёс странную, даже непонятную фразу:

– Вдвойне, как и было обещано.

– Ты им заплатил? – спросила Йоно, Алиса серьёзно ответила:

– Заплатил, сполна. Они были полностью удовлетворены, больше сюда не придут.

Из больницы эти горе охранники вышли только через полтора месяца и на каждом углу угрожали, что с кем-то рассчитаются. А через неделю их нашли мёртвыми в одном из тёмных переулков, не только тех пятерых, а ещё и двоих, что тоже подрабатывали «охранниками». Судя по всему, они там кого-то ждали, но видно банда конкурентов оказалась сильнее, но победители себя никак не проявили. Больше никто не ходил по маленьким офисам и магазинчикам и не предлагал свою «охрану». А у рекламной компании «Хризантема Фануты» появились клиенты, пока это были окрестные магазинчики и фирмочки, что арендовали помещения в том же здании, что и Фанута. Их хозяева, делая заказы, низко кланялись и благодарили улыбающегося господина Занхена.

– Вот видишь, а ты боялась, лиха беда начало, – улыбаясь, говорил Элиот, который Йоно нравился всё больше и больше.

И вот сейчас Алиса не знала, что предпринять, ответить на любовь Йоно (пускай это не любовь – привязанность, симпатия или что-то другое, но всё равно довольно сильное чувство) она не могла, вернее, могла, но как девушка. А как-то попытаться уйти в сторону, значило отказать, а отказ… Понятно, отвергнутая девушка способна на многое, на любой непредсказуемый поступок. Конечно, можно бросить всё и исчезнуть, но Йоно пропадёт без поддержки Алисы, к тому же Алиса и сама привязалась к этой наивной асиатке (хотя почему асиатке, родом Йоно была из Анарики), да и не хотелось ломать уже налаженный быт. Вопрос выбора всегда труден, и Алиса, сама не признаваясь себе, смалодушничала, предоставив принять решение Йоно, этой маленькой девушке, почти девочке. Многозначительно глянув на хозяйку пансионата, та сделала вид, что увлечена новостями, передаваемыми по головизору, Алиса, чуть приобняв задохнувшуюся от счастья Йоно, увлекла её наверх. В коридоре Йоно не то что проявила характер, просто потянула Алису к себе в комнату (она была гораздо ближе, чем жильё Алисы). Комната маленькой асиатской девушки напоминала беседку в садах её родины (Алиса видела несколько таких рисунков, сделанных Йоно), но наряду с рисунками выполненными в традиционном асиатском стиле было несколько очень, можно сказать, фривольных картинок, видно, Йоно фантазировала и на эту тему. Алиса если и удивилась, то ничем этого удивления не выдала, просто отметила, что в этой маленькой, робкой и такой с виду скромной девочке могут бушевать нешуточные страсти! И Йоно это подтвердила, решительно впившись в губы Алисы. Так они целовались некоторое время.

В этой жизни у Алисы ещё не было мужчин, как-то не до того было, да и снимать маску юноши не то что не хотелось, одно из шестых чувств, никогда не подводивших опытного бойца, подсказывало, что это не то что рано, опасно! Но вот в прошлой жизни (Алиса чуть улыбнулась – о том, что раньше было, она уже думает как о прошлой жизни), она не была монашкой. Всё-таки красивая, пусть и сорокачетырёхлетняя женщина не может не привлекать к себе мужское внимание, а в молодости Алиса была очень красива, это и сейчас видно, хоть она и старается это скрыть.

Алиса, отстранившись от Йоно, посмотрела той в глаза и тихо сказала:

– Ты умеешь хранить тайны, то, что ты сейчас узнаешь, никто не должен знать!

Заглянув в широко раскрытые глаза девушки, Алиса решила не объяснять (это может быть долго, да и не поверит Йоно сразу), Алиса начала раздеваться. Не так, как это делают стриптизёрши – медленно и с ужимками. Но и не срывая быстро одежду, как будто испытывая страсть. Алиса делала это, можно сказать, обыденно, аккуратно складывая одежду. Это для того, если придётся быстро одеваться, а одеться Алиса могла за несколько секунд. Алиса сложила одежду и подняла глаза, ожидая увидеть разочарование этой наивной девушки, ведь тот, к кому она испытывает столь сильные чувства, сам оказался женщиной, но… Йоно тоже успела раздеться, совсем раздеться, и теперь, шагнув к Алисе, обняла её, прошептав при этом: