Анатолий Дубровный - Девять жизней бойцовой кошки

– Она в меня… Из бластера! Убить хотела!

Пока один полицейский пытался понять, что хотели сделать с этим мужчиной, второй быстро говорил в переговорное устройство, видно докладывая, что он и его товарищ обнаружили. Мать Мария, не глядя на дисплей считывателя, быстро его выключила, а та сестра, что пришла с медицинской сумкой, осмотрела мужчин, лежащих на полу, и, подняв глаза на полицейского, сообщила:

– Они все мертвы, врачу скорой помощи, чтоб это определить, хватило одного взгляда.

– Вот что значит опыт! – важно кивнул полицейский, явно одобряя действия врача скорой помощи. Взглянув на лежащих на полу, невозмутимо добавил: – Сразу всё увидела и определила – кому надо оказывать помощь, а кто без неё уже обойдётся.

– Я!.. Меня!.. Она хотела убить… Ограбить а потом ограбила… – продолжал вопить мужчина, утративший весь свой франтоватый вид. Полицейский, что с одобрением отзывался о враче скорой помощи, поморщившись, произнёс:

– Ограбила, а потом убила или наоборот? Мы уже это слышали! Джо, надень на него наручники и уведи в машину.

Конец фразы полицейский адресовал своему напарнику. Тот охотно сделал то, что сказал ему коллега, предварительно ткнув шокером в гангстера, продолжавшего бессвязно кричать, но уже начавшего делать это агрессивно.

– Что здесь произошло? – задала вопрос вошедшая в комнату женщина в полицейской форме. Оба служителя закона вытянулись, но ничего сказать не успели, их опередила мать Мария, показавшая на одного из лежащих ганстеров:

– Элира, вот тот ранил Алису маленькую, её забрала скорая, Алиса старшая поехала с ней в больницу.

Бренк посмотрела на разбросанных по полу, её взгляд задержался на том, что лежал на животе, а мёртвый взгляд был направлен в потолок, потом снова повернулась к настоятельнице, та продолжила объяснения, кивнув в сторону булькающего уже не франта, которого собирались увести:

– Этот господин начал предъявлять нам какие-то претензии, а вон тот ударил Алису маленькую ножом… – мать Мария указала на ожного из лежащих.

– Алиса при этом присутствовала, так? – это был не вопрос, а скорее утверждение. Потом госпожа Бренк посмотрела на считыватель кредитных карт, стоящий на столе, и задала матери Марии ещё один вопрос: – Кто здесь ещё был, кроме Алисы?

Настоятельница ничего не ответила, только склонила голову, показывая, что отвечать на этот вопрос не будет. Начальник четвёртого департамента приказала прибывшим с нею полицейским убрать трупы, а сама поехала в больницу.

В госпитале «Доброй Самаритянки» принимали всех. Тех, кто мог заплатить за лечение, и тех, кто это сделать не мог. Лечили всех, но понятно, что отношение было разное. За раненую девочку заплатил монастырь, мать Мария не видела, сколько поступило денег на счёт обители, но без сожаления перечислила, как она считала, последние деньги. Когда начальник четвёртого полицейского департамента сообщила, к кому приехала, к ней вышел главный врач и осведомился, что интересует старшего инспектора? Услышав, что недавно привезенные рыжие девочки, стал рассказывать:

– У младшей девочки проникающее ножевое ранение, она потеряла очень много крови. Даже были сомнения – выживет ли она? К тому же у неё очень редкая группа крови, в нашем банке такой крови не оказалось, а найти подходящего донора за столь короткое время… Сами понимаете. Но, к счастью, с ней была сестра… Вы знаете этих девочек? Да? Они очень похожи, да и старшая… Плакала и просила спасти её сестрёнку, говорила, что больше никого у неё не осталось. Так переживать можно, если человек очень близок. Ну и кровь старшей идеально подошла, но она сама ещё ребёнок, а сколько можно взять у ребёнка? Но эта девочка… Даже не знаю, как вам сказать… Мы не имеем права подвергать жизнь риску, любую жизнь, тем более жизнь донора. Но эта девочка… Она настояла на том, чтоб у неё взяли крови столько, сколько нужно. Я при этом присутствовал, и когда она это сказала, то я испугался. Испугался не за девочек, а испугался не сделать то, что просила старшая. Что-то такое было в её взгляде, голосе… Не только мне стало страшно, но и всем остальным кто там был.

– Вы сделали то, что просила Алиса? Как она сейчас? – первый вопрос Бренк был скорее утверждением, врач, вздохнув, продолжил:

– Так её Алиса зовут, как и младшую, странно, что сестёр назвали одинаково. Во время переливания старшая несколько раз теряла сознание, приходила в себя, плакала и просила младшую не умирать, обещала, что её спасёт. Мы поняли, что Алиса, так и зовут младшую, сейчас вне опасности, а вот её старшая сестра… После такой кровопотери, неважно, чем она вызвана, не выживают. А крови чтоб… Ну да, я об этом уже говорил. Её поместили под капельницу, ну сами понимаете, это не заменит переливание, может только оттянуть неизбежный конец. Очень самоотверженная девочка, она сознательно пошла на это, чтоб спасти свою младшую сестру. Я очень сожалею, но…

– Где она? Я хочу её видеть! – решительно заявила начальник четвёртого департамента. Врач пожал плечами:

– Она не сможет ответить не ваши вопросы, если вы хотите от неё что-то узнать. Она без сознания, вы сможете на неё только посмотреть, и только. Что-либо пытаться…

– Проведите меня к ней! – приказала Бренк, не слушая возражений врача. Тот снова пожал плечами и повёл накинувшую белый халат старшего инспектора в палату к Алисе.

Рыжие волосы ярким пятном выделялись на белом фоне: лицо Алисы было такого же цвета, как и наволочка подушки, на которой лежала голова девочки. В обе её руки, помещенные в специальные зажимы-подставки, тянулись трубки капельниц. Кроме этих трубок к девочке тянулись провода от каких-то медицинских приборов, моргавших индикаторами в углу небольшой палаты. Врач сразу направился туда, Алиса широко открыла глаза и тут же их закрыла. Элира Бренк подождала, пока врач закончит колдовать у стойки приборов, и когда тот обернулся, начав говорить, что всё без изменений, сказала:

– Оставьте нас!

– Но…

– Я ясно сказала: выйдите в коридор!

Когда врач вышел, Алиса открыла глаза и пошептала:

– Почему? Почему все, кого я люблю, кто мне дорог, уходят? Почему так происходит? За что?

– Мать Мария сказала бы: по делам воздастся. Но я… – что сказала бы по этому поводу полицейский инспектор, она озвучить не успела, бешено замигали огоньки на аппаратуре в углу, и палату ворвался врач. Он укоризненно посмотрел на начальника четвёртого департамента, намекая на то, чтоб та покинула палату. Приказать он не мог, но его взгляд был очень красноречив. Элира Бренк не стала возражать, глянув в большие зелёные глаза, наполненные слезами, вышла в коридор.

Через неделю старший полицейский инспектор снова посетила больницу. Она уже знала, что Алиса маленькая пошла на поправку, а её старшая сестра уже ходит по коридору. Встретил Элиру Бренк другой доктор, назвавшийся лечащим врачом рыжих сестёр. Начал этот врач с того, что рассказал то, что Бренк и так уже знала, при этом то и дело то ли восхищаясь, то ли сожалея, что старшая из сестёр выжила, вопреки всем авторитетным прогнозам. Старший полицейский инспектор прошла в двухместную палату, где разместили сестёр, и застала их за очень важным делом, старшая Алиса рассказывала младшей сказку. Очень необычную сказку, о парне, который разговаривал со щукой, а потом ездил на печке необычной конструкции, на этой печке можно было лежать! Бренк не стала отвлекать девочек и, только когда Алиса старшая закончила, а младшая заснула, позвала старшую в коридор, поговорить. Алиса молчала, ожидая, что скажет или спросит полицейская. Элира не стала ничего спрашивать, просто начала рассказывать сама: