Анатолий Дубровный - Девять жизней бойцовой кошки

– Эту девку ко мне! А этих молокососов – выкинуть!

Шестеро кожано-металлических парней бросились выполнять команду своего главаря. Элен сделала знак охранникам, но те были слишком далеко, да и численный перевес был на стороне приехавших на байках, вряд ли охранники сумели бы пробиться к столику Дианы, не говоря уже о том, чтоб её защитить. Элен с ужасом смотрела, как хулиганы в заклёпках развязной походкой, но при этом быстро приближаются к столику её дочери. А байкеры, приблизившись к столику, почему-то не остановились, а, ускорившись, продолжили движение, при этом издавая визг. Два байкера улетели за ограждение площадки, а четыре, уже перестав визжать, повисли на перилах. Элен только сейчас обратила внимание на сразу показавшегося ей странным рыжего парня, уже не сидевшего за столиком, а стоявшего рядом. Этот парень улыбался, словно его что-то очень развеселило, хотя ничего смешного не было, к нему направлялись ещё шесть байкеров, собираясь его взять в полукольцо. Видно, эти лбы поняли, что случилось с их товарищами. Худенький и невысокий парень спокойно стоял, глядя, как к нему идут громилы, вооружённые кто битой, а кто и ножом. Видно, это спокойствие несколько озадачило нападающих, и они остановились, затем двое, размахивая ножами, с угрожающим рёвом бросились на юношу. Тот каким-то образом увернулся от ударов, а громилы продолжили своё движение к перилам площадки, но уже с визгом, похожим на тот, каким визжали их товарищи, первыми подходившие к столику, где сидела Диана. Если судить по мельканию ног, бежали они очень быстро, а может, боялись упасть, потому и двигали ногами так энергично. У края площадки эти двое, не замедляя свой стремительный бег, перевернулись через перила и скрылись с глаз. А рыжий паренёк разглядывал ножи, неизвестно как оказавшиеся у него в руках. Подняв глаза на стоящих перед ним оставшихся громил, сказал:

– Дрянь ножики, сталь плохая, – после чего, сломав оба лезвия, спокойно добавил: – Свои палочки сами сломаете? Или мне об ваши головы их поломать?

Громилы с битами задержались, может, боялись нападать, но как оказалось – ждали подкрепления. К этим двоим присоединилось ещё десять, и они всем скопом набросились на паренька. Казалось, что эти кожаные (или псевдокожаные) здоровяки задавили курсанта Академии Воздушно-космических сил. Но эта куча не распалась, оставив лежать паренька на полу, как должно было быть, а двигалась к столику предводителя байкеров, теряя тела, её составляющие, но все эти тела были в чёрной коже. У столика главаря остановился только курсант, там же уронив два последних тела. Продолжая движение, парень перевернул столик, вместе с положившим на него ноги. Два оставшихся байкера, что замерли за своим предводителем, пытавшемся подняться, со страхом смотрели на паренька, вернее, на то, что открыли оборванные рукава его куртки и рубашки.

– Стрелок! – выдохнул один из байкеров, и они оба бросились наутёк, оставив своего главаря лежать на полу, в этот момент подоспели охранники Элен и Дианы. Поскольку защищать хозяек уже не надо было, они заломили руки за спину лежащему на полу, а один из охранников попытался это проделать и с Алисой, после чего улетел за перила площадки.

– Стойте! Не трогайте! – закричала Диана, хватая за руку Альберта, то же самое выкрикнула и Элен, видевшая, что этот рыжий паренёк защищал её дочь (охранники этого не разглядели, так как спешили к своим хозяйкам, а может, пытались продемонстрировать служебное рвение). Алиса посмотрела на охранника, выбирающегося из кустов (росших в том месте, куда он был заброшен), и виновато произнесла:

– Я извиняюсь, но меня очень расстроило… – девушка показала разорванные рукава и жалобно спросила: – Что мне теперь делать? Взыскания за порчу имущества не избежать, и в увольнение долго пускать не будут! А это было моё первое… За весь год!

– Это не беда, я имею в виду вашу порванную форму, – произнесла Элен, прижимая к себе дочь (так и не выпустившую руки Альберта), – вы очень храбрый юноша! Вы встали на защиту моей дочери и достойны награды, мой маленький подарок наградой не будет, только признанием вашей отваги!

Элен, предварительно спросив у Алисы размер её одежды, поручила одному из охранников съездить в военный магазин и сделать нужные покупки. Потом, представившись сама, поинтересовалась именами курсантов.

– Альберт Панирс, Алис Таволич, – представились курсанты, Элен удивлённо подняла бровь:

– Алис? Какое необычное имя! Я вас приглашаю, вам же нужно будет где-то переодеться, да и нашивки на форме перешить. Мои служанки сделают это в лучшем виде. Вас, Альберт, тоже приглашаю, вы же не бросите своего друга? К тому же вас ожидает сюрприз.

Элен видела отношение своей дочери к этому курсанту и была совсем не против того, чтоб это переросло в нечто более серьёзное (она знала Альберта Панирса по рассказом его отца). А вот неизвестный рыжий паренёк… Он её очень заинтересовал, даже заинтриговал, и Элен очень захотелось поговорить с ним с глазу на глаз, а тут подвернулся такой случай!

Пока шёл разговор с курсантами, громко завывая сиренами (Алиса, услышав эти сирены, поморщилась, что не укрылось от внимательно наблюдавшей за ней Элен), подъехала полиция. Полицейские, которым передали захваченных байкеров (их главаря и тех, что охранники матери и дочери Кробут-Зайен вытащили из кустов), быстро составили протокол. А погрузившиеся в большой и шикарный гравикар Элен, её дочь и курсанты, приглашённые в гости, уехали.

Дом семейства Кробут-Зайен больше напоминал дворец и был расположен в том районе столицы, где находилось то строение, в котором проходило собрание аристократов Анарики. Из чего Алиса сделала вывод (фамилия тоже об этом говорила), что Кробут-Зайен являются одной из знатных семей страны, но на том собрании аристократов никого из них не было. Об этом Алиса и спросила у Элен, когда подъезжали к дому. Та удивлённо посмотрела на курсанта, мол, откуда ему известно, ладно, о собраниях, но о том, что никого из Кробут-Зайен там не было? Удивлённо посмотрела, но всё же ответила:

– На те собрания истинные аристократы давно не ходят, а только мнящие себя таковыми, наподобие Стадфрода, надутого индюка, ничего из себя не представляющего. Ведёт полунищенскую жизнь, относительно полунищенскую, но работать не хочет. Живёт, проматывая наследство, что досталось ему от деда по матери, совсем не аристократа, кстати.

– Так пятнадцатый же, – засмеялась Алиса и замолчала, перехватив удивлённый взгляд Элен.

Пройти в будуар хозяйки дома, Алиса не захотела, сказав, что переоденется в одной из гостиных, тем более что совсем раздеваться не надо, достаточно только снять куртку и рубашку, что девушка и сделала, оставшись майке. Алиса не стала стесняться находившихся здесь же Элен и Дианы. А у них татуировки Алисы вызвали большой интерес.