Александр Беляев - Всемирный следопыт, 1930 № 10-11
- Название:Всемирный следопыт, 1930 № 10-11
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:ГОСУД. ИЗДАТЕЛЬСТВО ХУДОЖЕСТВ. ЛИТЕРАТУРЫ
- Год:1930
- Город:М., Л.
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Беляев - Всемирный следопыт, 1930 № 10-11 краткое содержание
/i/48/642848/i_001.png
0
/i/48/642848/i_002.png empty-line
2
empty-line
5
empty-line
7
empty-line
9
empty-line
11
Всемирный следопыт, 1930 № 10-11 - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Не надо! — сказала тихо, но твердо Анфиса. — Уйди!
Истома побледнел, снял для чего-то шапку и так, с обнаженной головой, тихо отошел к качельному столбу.
— Ловко отшила! — засмеялся Птуха. — Иди ты, Илья Петрович, может быть, тебе повезет!
— Не говори глупостей, Федор! — раздраженно ответил Косаговский.
А из толпы уже неслись насмешливые крики по адресу Истомы:
— Што, с’ел, поповская кутья?
— Широко живет, высоко плюет! Ишь… под посадничью дочку метит!
— Феня! — сказала Анфиса, обращаясь к девушке, стоявшей ближе других к качелям. — Садись со мной. Ну же, божья коровка!
Низенькая толстушка вскарабкалась обрадованно на доску.
Доска качнулась шире, и вдруг, брошенная шестью руками, рванулась с утеса к озеру, как будто силясь в полете своем увлечь за собой в пропасть могучие качельные столбы. Одно томительное мгновенье стояла она дыбом в воздухе.
Анфиса, упершись крепко каблучками «выступков» в доску, висела на руках, выгнувшись дугой, спиною к земле. Доска сначала нехотя, а затем все быстрее и быстрее пошла книзу, и снова взмыла кверху, ко уже над утесом. Косаговский на один только миг увидел высоко над собой лицо Анфисы. А затем доска снова улетела на озеро.
«А это стоит, пожалуй, хорошей мертвой петли, — подумал он. — Вот как надо испытывать нервы и сердце поступающих в летные школы».
Дребезг женского визга расколол вдруг нестройный говор толпы. Кричали где-то в задних рядах. Косаговский быстро обернулся, но увидел лишь испуганные лица, поднятые кверху. Он тоже посмотрел вверх, на пролетавшую над его головой доску качелей.
Анфиса не стояла уже на доске, а висела в воздухе, судорожно вцепившись обеими руками в правый канат. Встречным ветром оплело сначала ленты, а потом и косы ее вокруг одного из канатов так туго, что притянуло даже голову. Анфиса, испугавшись, дернулась с силой вперед, но потеряла при этом равновесие, сорвалась с доски и повисла в воздухе. К счастью, она еще не выпустила из рук каната.
— Держи! — задребезжали снова женские голоса.
А вскоре вся толпа вопила:
— Упанет!.. Господа!.. Погибла душенька!.. Останови!..
Парни, раскачивавшие качели, трусливо бросили веревки и юркнули в толпу. Освобожденная доска, с висящей на канатах Анфисой, обрадованно взмыла вверх и снова замерла на миг над озером.
За этот неизмеримо короткий миг Косаговский решился. Оттолкнув стоявшего впереди парня, он выпрыгнул на протоптанную в траве дорожку. Над нею и проносилась доска в своих стремительных размахах вперед-назад, вперед-назад.
— Куда ты?.. Ошалел! — завопила толпа. — Размозжит!..
«Промахнусь, опоздаю прыгнуть на тысячную долю секунды — конец! — подумал Косаговский, сгибаясь слегка в коленях и выставив ожидающе руки. — Отбросит на двадцать метров, переломав кости!»
Пыльный вихрь ударил в лицо. Косаговский распрямившейся пружиной взвился в воздух. Ладони коснулись канатов и сжали их.
«Есть!» — мысленно ликуя, крикнул он.
И тотчас мощная сила плавно взмыла его кверху. Он подтянулся на руках и встал на доску. Где-то далеко внизу мелькнули лица: искаженное страхом Истомы, бледное, но спокойное, — Раттера. Затем земля серыми струями пронеслась под ногами, и голубая ослепительная бездна Светлояра разверзлась под ногами..

Опомнившись, Косаговский, одной левой рукой держась за канат, нагнулся и втащил на доску Анфису.
Нехотя доска уменьшила свои размахи. Внизу спохватившиеся парни подтормаживали ее. Брусья скрипнули, и доска остановилась. Феня спрыгнула на траву и тотчас упала, истерически рыдая.
Косаговский отпутал бережно косу Анфисы, все еще обвивавшую канат, и тоже спустился на землю. Сотни рук протянулись к нему, желая облегчить его от ноши. Но он стоял в людском кольце, не шевелясь, прижимая к груди, как драгоценную добычу, спасенную девушку.
Анфиса глубоко вздохнула, подняла голову. Косаговский взглянул на нее. Распахнулись широко навстречу ему темные ресницы. Он ответил ей смущенной улыбкой, разжал руки и поставил на землю.
Она сделала шаг в сторону. Но в этот момент Косаговский увидел, что руку его оплела лента, выпавшая из косы Анфисы.
— Погодите! — тихо сказал он. — Вот ваша лента. Возьмите.
Она остановилась, протянула было руку. Но, коснувшись пальцами его ладони, отвела ее в сторону. Затем повернулась и пошла, пошатываясь, в толпу.
Косаговский посмотрел растерянно ей вслед, но, почувствовав на своем плече чью-то руку, быстро обернулся. Перед ним стоял Раттнер.
— Страшно было? — улыбаясь, любовно спросил он.
— Страшно! — ответил просто Косаговский. — Ощущение такое, словно подо мной в воздухе провалилось пилотское сиденье.
— Пустите, пропустите же! — раздался вдруг неистовый вопль, и Птуха, выдравшись из толпы, бросился к Косаговскому. — Илья Петрович, дорогой ты мой! Я аж опупел, когда тебя на воздусях увидел! Куму под горкой оставил и сюда! Да ты… ты опосля этого… люмпен-пролетарий! Верь слову!..
— Спасибо за комплимент, Федор, — улыбнулся устало Косаговский. — А не пойти ли нам домой, товарищи?
— Пойдемте! — согласился Раттнер.
Провожаемые одобрительным и восхищенным гулом толпы, они спустились под гору.
Заря тускнела, угасая. А на смену ей на качельном утесе молодежь зажгла купальские костры в честь славянского Прометея, весеннего бога Ярилы, научившего людей трением сухих щепок «взгнетать» животворящий огонь.
— А где же Истома? — спросил вдруг Раттнер. — Ведь он все время с нами был. На горе, видимо, остался?
— Истома, небось, давно на полатях валяется! — ответил Птуха. — Когда Илья Петрович, этаким Гарем Пилем со спасенной жертвой стихии в об’ятиях спрыгнул с качелей, взметнулся наш Истома и задал ходу с горы! До долины не оглядываясь бежал. Вот как его прищемило!..
IX. Гоб, дыб на село!
Парило. Августовское, выцветшее от жары неба обрушивалось на землю томительным безветренный знаем. Солнце пошло уже на вечер, скатываясь за гребни далеких таскылов, но духота не спадала.
Раттнер, возвращавшийся из Усо-Чорта после тайного свидания с Никифором Кле-вашным, топотом ругал жару. Он то и дело останавливался, вытирая рукавом вспотевшее лицо.
Ново-Китеж словно вымер.
Поднимаясь по узкому переулку, уходившему круто вверх, к дому попа Фомы, Раттнер остановился и прислушался. Из поповской избенки неслись разудалая песня и топот ног. Раттнер подошел ближе и узнал голос Птухи. Федор заливался родной украинской песней.
Гоб, дыб, на село,
Кив, морг на его,
Вона любка его,
Вона любе его…
Интервал:
Закладка: