А Киселев - Всемирный следопыт, 1928 № 12

— Вануйто, ты ничего не слышишь? — спросил он своего, соседа, обхватившего руками колени и следившего воспаленными глазами за всполохами сияния.

Вануйто скинул с головы капюшон парки и стал прислушиваться.

— Слышу! — взволнованным голосом произнес он, когда до ушей его донесся гул идущего оленьего стада. — То идут приведенные человеком с Гыда-ямы из Обдорска олени…

Между тем стадо подходило все ближе, и вскоре из-за поворота освещенного голубоватым светом северного сияния Пура показался движущийся лес оленьих рогов.

И при виде стада лесные люди кривили в улыбке плачущие губы, как это велит древний закон предков. На этот раз посмеялись они не над злой шуткой Лон-Гата, а над его бессилием…

Идя навстречу желанию многих подписчиков нашего журнала и учитывая исключительный интерес, проявляемый широкими читательскими кругами к полярным путешествиям, редакция решила дать в 1929 г. в виде бесплатной премии годовым подписчикам всех абонементов, внесшим полностью подписную плату до 1 января с. г., книгу:

«ЦЕНОЮ ЖИЗНИ К СЕВЕРУ»

очерк полярных экспедиций последних четырех столетий Н. К. Лебедева, автора известного трехтомного произведения «Завоевание Земли».

Краткое содержание книги..

I. Через холодный север в богатые страны жаркого юга. — II. Вместо Индии — Москва (открытие англичанами России). — III. Первая зимовка в ледяной пустыне (экспедиция Баренца). — IV. Брошенный в океане (гибель Гудзона).—V. Из Архангельска в страну слонов и обезьян (поиски русскими мореплавателями северо-восточного прохода). — VI. Открытие Камчатки и экспедиции Беринга. — VII. Экспедиция Коцебу на корабле «Рюрик». — VIII. В лабиринте ледяных островов (экспедиция Джона Росса и Парри). — IX. Трагедия в ледяной пустыне (гибель экспедиции Франклина). — X. По следам Франклина. — XI. В первый раз к полюсу. — XII. Семь месяцев на плавающей льдине среди Полярного моря (экспедиция «Поляриста»). — XIII. Ближе всех к полюсу (экспедиция Пайера и Вейпрехта). — XIV. Открытие северо-восточного прохода (экспедиция Норденшельда). — XV. Два года в ледяном плену (экспедиция де-Лонга на «Жаннете»). — XVI. Среди льдов и ночи (экспедиция Нансена на «Фраме»). — XVII. К полюсу на воздушном шаре (экспедиция Андре). — XVIII. Драма «Полярной Звезды». — XIX. Тысяча суток в ледяной пустыне (экспедиция Джексона). — XX. На собаках к полюсу (экспедиция Пири). — XXI. Русская экспедиция на полюс. — XXII. Открытие Северной Земли. — XXIII. На крыльях стальной птицы (экспедиция Амундсена). — XXIV. Дирижабль вместо самолета (полет Амундсена на воздушном корабле «Норвегия»). — XXV. Крестовый поход Нобиле на полюс. — XXVI. Спасение Нобиле. Гибель Амундсена. — XXVII. Героический подвиг «Красина». — XXVIII. Советские самолеты над полярными льдами. — XXIX. Предстоящая экспедиция Нансена и Брунса в Арктику. — XXX. Что влечет человека на север. Страна белого безмолвия, и почему она интересна. — XXXI. Будущий великий международный трансарктический воздушный путь.

Повесть об амурском лососе Николая Ловцова.

В этом рассказе описываются жизнь и скитания по океану кеты-рыбы, из породы лососевых, высоко ценимой обитателями низовьев Амура, главное занятие которых — рыболовство. Кета, живущая обычно в морской воде, входит осенью густой массой в пресноводье рек Дальнего Востока. Поднимаясь вверх по течению, она отыскивает удобные песчаные места, где и мечет икру. Ход кеты продолжается 12–20 дней. Этот период времени спешат использовать рыбаки, перегораживая рукава реки «заездками» [20] Заездка — приспособление для ловли рыбы. ), ловушками и пр. Из заездок рыба перегоняется в так называемые «мешки», откуда рыболовы перекладывают ее в «кунгасы» (лодки) и отвозят на берег.

На берегу кипит работа. Многолюдные артели рабочих — русских, китайцев, японцев, корейцев — спешно очищают кету, солят, складывают в бочки, заготовляют впрок икру для отправки во все концы СССР и за границу.　

Местные жители (гольды, гиляки, орочены), очистив рыбу от внутренностей, режут ее на продольные полосы и развешивают на шестах; несколько дней рыба вялится, потом складывается про запас в сухое место. В течение долгой зимы и ранней весны вяленой рыбой — «юколой» — питаются не только жители побережья, но и их верные друзья — собаки. 　

В светлой холодной воде под тщетой коркой декабрьского льда лениво Шевелились гнилая листва и водоросли. Недалеко от берега, под сучковатой корягой, подернутой густым налетом тины, виднелась небольшая кучка мелкой гальки, речного мусора и зернистого песка.

В полдень, когда солнце падало на лед, на гладкие, не занесенные снегом, места, и играло косыми лучами на дне, — под корягой резвились молодые окуньки, плотва и шелесперы. Каждый из них по-своему был рад солнцу. Окуньки задумчиво поводили желтой оторочкой глаз, осторожно заплывали под сучья коряги и, обнюхивая тину, забавно вытягивали нижнюю губу. Некоторые из них, не уплывая далеко от коряги, копались в гнилой листве и старых водорослях.

Юркие плотички, всегда веселые и беззаботные, поблескивали мелкой серебристой чешуей, то-и-дело ныряли под корягу и быстрыми поворотами плавников сбивали с сучьев мутный тинистый налет. Иногда они подплывали к берегу и останавливались в солнечных лучах, глядя на блестящую ледяную покрышку.

Предусмотрительнее и пугливее всех были шелесперы. Они играли недалеко от берега, всегда были настороже и ничем не увлекались. При малейшем шуме или чуть приметном толчке воды шелесперы стайкой летели к берегу, скрываясь среди частых стволов примерзшего камыша.

Иногда мимо коряги, покачиваясь, медленно проплывал сазан. За ним, блестя ячейками медной брони, скользил любопытный карась. Они важно обходили друг друга, спугивали копошащихся у берега окуньков и, пренебрежительно замутив хвостом воду, так же важно уплывали.

Нередко в заводь заскакивали щурята. Влетев в нее откуда-нибудь сбоку, они находу подхватывали двух-трех плотичек и живо ускользали в сторону, в осоку.

После их налета у коряги долгое время никто не появлялся. Плотва испуганно билась о гальки, шелесперы, не двигаясь, стояли в камышах, окуньки прятались под камнями и сучьями коряг…

У старой коряги, под кучей гальки, речного мусора и песка, начиналась новая жизнь… Эта куча осенью, в конце сентября, была заботливо сложена кетой-самкой, укрывшей в ней сотни оранжево-красных икринок.