И. Дельмонт - Всемирный следопыт, 1928 № 02

По лесу пошел голубоватый сумрак: начиналась белая ночь. Дятлов сильно устал. За плечами в корзинке — десяток птиц, а натерло, будто пуды повешены.

Дятлов измаялся, «Ну, — думает, — приду и бухнусь спать. Товарищи уж дома и чай греют». Очень хотелось чаем погреться, озноб в спине чувствовал Дятлов.

Вот и чаща кончилась, а поля все нет: стоит перед ним пригорок, а на пригорке белый камень, совсем, как конская голова.

«Что такое? Никогда тут не был. Заблудился! В какую сторону итти? — растерянно подумал он, — разве по звездам?»— Глянул в небо. Ни одной звезды в белесом небе. Надо зари ждать.

— Вот чорт! — воскликнул Дятлов, влез на пригорок, примостился под камнем, скинул корзину и решил, что остался в дураках, и придется сидеть здесь до утра.

Спать нечего было и думать: туча комаров гудела над головой, а с собой не было даже спичек, чтобы развести костер.

Внизу из чащи медленно вытягивались тени. Сизым туманом вставала ночная сырость, всползала по склону пригорка.

«Еще лихорадку схватишь» — с тревогой подумал Дятлов, отмахиваясь от комаров.

Так просидел он с полчаса, смотрел, как рос туман, и прислушивался к резким ночным звукам. Привычное ухо его ловило тихую, точно спросонья, песню зарянки и отдаленный быстрый хрип снующих над вершинами вальдшнепов.

Вдруг из глубины леса ухнул кто-то страшным голосом. У другого бы поджилки со страху затряслись, а Дятлов не вздрогнул даже. Каждый звук в лесу был ему понятен. Он знал, что это кричит филин.

Дятлова клонило ко сну. Он все ленивей помахивал на комаров. Чорт сними, пусть едят. Глаза стали слипаться.

Когда Дятлов очнулся, в лесу была полная тишина. Даже комары куда-то исчезли.

«Должно, полночь!» — подумал он. Взглянул на лес — и не узнал его. Внизу плотной мутной массой лежал туман. Черными крестами из него торчали вершины елей. А сверху — холодное небо с мутным блеском.

Было так тихо, что Дятлову стало чуть жутко. «Да вымерло все живое, что ли?» — подумал Дятлов и стал вслушиваться в тишину, и вот в тишине еле-еле услыхал тихий плеск. Будто шопотком вода журчит.

«Ручей, верно» — подумал Дятлов. А куда же подевалось все живое? Но в эту минуту из лесу послышался тихий костяной стук.

Рявкни из чащи медведь, Дятлов не растерялся бы так. А вот такого звука он никогда не слыхал. Схватил ружье, вскочил и приготовился стрелять.

Стук между тем продолжался. Он становился все громче, и стало похоже, будто кто на бегу трещит хворостиной по частоколу.

Потом стук начал утихать, стал еле слышным: теперь точно кузнечик стрекотал далеко в траве. Потом непонятный звук стал снова расти, затрещал деревянной трещоткой, раскатился жутким костяным стуком — и оборвался.

Опять настала тишина. Дятлова взял страх. Кто ж это ходит кругом и постукивает? И Дятлов стал себя уговаривать: ерунда, просто дерево трещит или что-нибудь такое… Но уговорить себя не удавалось.

Он знал наверное, что звук этот издавало живое существо, и существо это двигалось. И боязно было. А вдруг это существо сразу из лесу встанет перед ним!..

Тут донесся до него далекий крик журавлей.

«Значит утро близко» — обрадовался Дятлов.

Небо уже розовело. Дятлов ободрился. Храбро сказал вслух.

— Что ж, пойти да выяснить, только и дела!

Вскинул за плечи корзинку и решительными шагами спустился с пригорка— и сразу холодный пар тумана обдал его с ног до головы, вымочил платье. Сырость заструилась по телу, и Дятлова опять ударило в озноб.

«Сдуру полез сюда! — сообразил Дятлов, — надо бы солнца дождаться».

Но тут снова раздался таинственный стук.

— Вот чорт! — выругался Дятлов. — Как будто скелет на своих костях наигрывает. — И, чувствуя, что страх снова одолевает его, упрямо двинулся вперед.

Он прошел с полсотни шагов, и темные громады деревьев расступились над ним. Дятлов понял, что вышел из лесу, и остановился. Впереди он явственно расслышал спокойный плеск воды. С минуту он стоял, стараясь справиться со своими зубами, выбивавшими дробь. Его трясла и била лихорадка. Потом в лицо ему пахнул первый утренний ветерок. Туман впереди бесшумно задвигался, заклубился. Белые облачка отрывались от земли и, тая на глазах, медленно стали подниматься вверх. Туман, разлетаясь, словно снижал чехлы с ближних кустов.

Дятлов увидел, как впереди неожиданно возникла плоская тень. Она быстро росла, приближаясь. Скоро в середине ее обозначилось темное туловище. По бокам его медленно взмахивали громадные крылья.

«Птица, просто птица!» — мысленно успокаивал себя Дятлов, стискивая челюсти. И сам себе не верил.

Птица, но какая птица? Ведь он знал их всех! В один миг перебрал он самых больших из тех, что могли ему встретиться здесь, в Карелии.

Ворон? Нет, он мал! Гусь, лебедь, журавль, орел? Но ни один из них не походил на эту фантастическую тень.

А тень приближалась. Дятлов различал уже длинные, вытянутые вперед ноги с растопыренными пальцами.

«Сейчас схватит!» — мелькнуло у него в голове. Он вскинул ружье. Легкая двухстволка плясала в руках. Навскидку, не целясь, он спустил курки. Глухим громом ухнул в тумане выстрел. В плечо больно стукнуло прикладом.

Одно мгновение Дятлов видел еще над собой черное крыло. Потом и оно скрылось за деревьями. Только две маленькие узкие тени, крутясь и покачиваясь в воздухе, медленно опускались с высоты.

«Перья вышиб! — сообразил Дятлов. — Ну, хоть узнаю теперь, что это за таинственная птица!»

Через минуту, однако, лицо у него вытянулось. С недоумением вертел он в руках два великолепных черных, с фиолетовым отливом пера.

Птицы с такими перьями он не знал. Он только и мог сообразить, что это— два верхних кроющих пера [45] Мелкие перья, прикрывающие сверху маховые (основные перья крыла). ) какой-то очень большой нехищной птицы.

«Во всяком случае, сделано, — утешил он себя. — Неизвестный вид найден. В городе сделаю другую половину открытия: по этим перьям легко будет определить, что это за птица». И, аккуратно завернув перья в бумагу, спрятал их на самое дно корзинки.

Рассматривая перья, Дятлов стоял лицом к лесу. Теперь он обернулся — и чуть не вскрикнул от изумления и неожиданности.

Туман совсем растаял. У самых ног Дятлова лежало небольшое круглое озеро. Деревья подымались прямо из воды.

«Не чудится ли? Не мираж ли это?.. Какой, к чорту, мираж в лесу!» — спохватился Дятлов, быстро отломил веточку от соседнего куста и кинул ее вниз.