Денис Пылев - Темный кристалл

Увидев изготовившихся к бою людей, женщина свернула к ним, тяжело, надсадно дыша.

— Моё почтение, благородные тэйры! — Она едва не падала от усталости. — С прискорбием сообщаю, что….

О чём хотела сообщить странная женщина, осталось неизвестным. Потому как в следующий миг из леса выметнулись самые странные из виденных Джеддом существ, созданных Саретисом. Бегущие клином звери больше всего напоминали помесь волков и крокодилов. Спины их украшал костяной гребень, оканчивающийся на хвосте изрядным шипом. Скорость, с которой неслись звери, говорила о изрядной силе в их лапах, каждая из которых была вооружена кривыми, как у кошек, когтями. Бегущий первым, вожак был крупнее остальных особей. Казалось, что его пасть не в состоянии вместить все зубы, которыми его наградил Создатель. Издав оглушительный рёв при виде новых жертв, он устремился в атаку, лишь слегка скорректировав направление. Следом за ним неслись еще четыре твари, последняя из которых припадала на переднюю лапу.

Незнакомка, держа саблю на отлете, сместилась вперед и вправо, оказавшись правее Хоука. Налетевшие звери действовали наподобие конного клина, когда первый ряд взламывает оборону, а следующие за ним довершают разгром. Но наставник двинулся навстречу вожаку, и уйдя в низкую стелящуюся стойку, ударил по лапам. Чтобы избежать встречи со сталью, вожак вынужден был подпрыгнуть, что сразу же сбило атакующий темп. Незнакомка атаковала уже раненую ею же тварь, закрутившись в странном танце. Увернувшийся от атаки Гаспара вожак попал под рубящий удар цвайгхандера [7] Двуру́чный меч (нем. Zweihänder (инф.) или нем. Bidenhänder или нем. Bihänder) — меч ландскнехтов на двойном жаловании, имевший специфическую двойную гарду, в которой малая гарда, называвшаяся «кабаньими клыками», отделяла незаточенную часть клинка (рикассо) от заточенной. . Хоук, впервые бившийся в настоящем бою, вложил всю силу в удар, буквально пригвоздивший его к земле. Глубоко вонзившийся в плечо, покрытое костяными пластинами, меч завяз, вырвавшись из рук. Юноша отлетел, растеряно глядя вмиг опустевшие руки. Зверь крутился волчком, пытаясь дотянуться до засевшей полоски стали. Наставник, прикрывая ученика, бросился, чтобы закрыть прореху в обороне. Его меч ударил в шею вожака, но попав в пластину, отскочил со звоном. Оглушенный, зверь замотал головой, а Гаспар уже бросился на остальных. Шен пока справлялся с натиском тварей, и помощь ему была не нужна.

Хоук, выхватив кинжал, снова устремился в гущу боя. Словно рысь, он прыгнул на спину вожака, с криком вонзая кинжал между пластинами брони. Рык боли на миг оглушил юношу, а особо яростный рывок сбросил его со спины. Ударившись спиной о землю, он на миг лишился сознания. Удар тяжёлой лапы, оставившей отметины на его кожаном нагруднике, отбросил его в сторону. Вожак, шатаясь от большой кровопотери, сделал еще два прыжка и упал на траву, обильно поливая её зеленой кровью. Юноша, шатаясь, поднялся, обведя мутным взором поле сражения.

Незнакомка отчаянно рубила в мелкий салат уже вторую тварь. Наставник Гаспар обменивался ударами с последней тварью, а вот Шена нигде не было видно. Еще раз осмотрев поле, Хоук заметил лежащего товарища. Грудь его была распорота мощными когтями, а трава вокруг уже пропиталась кровью. В тот миг, когда его учитель вонзил в грудь чудовища свой меч, черноволосая неожиданно бросилась к нему, что-то крича. Хоук напряг слух, но ничего не разобрал. Словно беспомощный старик, он наблюдал, как в то место, где стоял Джедд Гаспар ударила ветвистая молния, неприятного зеленого цвета. Незнакомку отбросило в сторону изломанной куклой. А в самого Хоука ударила волна тугого, горячего воздуха, с силой приложив его об землю. Воздух выбило из груди, и выпускник академии фехтования потерял сознание.

Пришёл в себя он лишь тогда, когда в лицо брызнули водой. Голова раскалывалась, во рту стоял привкус гари. Перед глазами стояло сплошное тёмное пятно. Словно слепой, Хоук зашарил руками вокруг себя, стараясь прояснить, что с ним и где он. Почти сразу тонкая, прохладная ладонь опустилась на его лоб:

— Тише. Не шевелись, — произнес женский голос с незнакомым юноше выговором. — Наши «приятели» еще не ушли.

— Я… Я ослеп?!

— Нет, — недовольно прошипела незнакомка. — Просто уже темно, да и голову я тебе перевязала.

— Я ранен?

— Нет, клянусь Дароном, ты просто прилег отдохнуть, — странно выразилась она. Но как только Хоук протянул руку, чтобы ощупать лицо, её рука с неожиданной силой сжала его пальцы.

— Не трогай! Пусть кровь остановится. Тебя крепко приложило о ту корягу. Еще повезло, что голова у мужчин крепче слажена. Ударься о неё я, и всё, здравствуй послесмертие. — Не смотря на сложность ситуации, голос черноволосой незнакомки был весёлым, словно её всё это забавляло. Хоук решил, что спорить бесполезно, и лежал, вслушиваясь в звуки ночи.

Через некоторое время рука, державшая его, расслабилась, и Хоук принял это как разрешение двигаться. Он медленно сел, сразу ощутив лёгкое головокружение. Видимо, он действительно крепко приложился головой, если его сразу начало мутить.

— Они ушли, — сразу же раздался голос его спасительницы. — Кем бы они не были, они ушли. Тьма их разбери!

Хоук решился и всё-таки стянул повязку с головы. Первым в глаза бросилось звёздное небо, с застенчиво выглядывавшей луной. Обернувшись, он столкнулся глазами с черноволосой.

— Ну что?! Живой? Тебе, парень, несказанно повезло. Чего не скажешь о двух твоих спутниках. От второго остался лишь пепел. С дружком можешь еще попрощаться. Вон он, лежит, — она кивнула в сторону, где лежало тело Согры Шена. Поднявшись с трудом, Хоук сдержал позыв тошноты и, шатаясь, побрёл к месту, где лежало тело его товарища. Меч, сломанный у рукояти, одиноко поблёскивал в свете звёзд. Вот почему неизвестная тварь сумела добраться до весельчака и балагура Шена.

Хоук упал на колени рядом с телом однокашника. Рыть могилу в темноте было неразумно, да и бесполезно. Юношу забил озноб. Если бы воля Саретиса распорядилась иначе, то он бы, а не Шен, лежал бы сейчас здесь, уставясь невидящими глазами в ночное небо. Он чувствовал, как злые слёзы текли по его щекам, но вытереть или остановить их сил не оставалось. Что значили многолетние тренировки и экзамены, если неведомые твари с лёгкостью отобрали эту жизнь?! Хотелось рвать врага в клочья! Хотелось искупаться в его крови. Выйти в это мгновение одному против ратей! Но, всё тщетно! Отобранную единожды жизнь не вернуть! Так учили проповедники Саретиса, проводники его воли. Эти догматы вдалбливались в студентов с самого первого дня обучения. Почему же ему кажется, что тело убитого товарища дрогнуло? Что за судороги сводят некогда пышущее здоровьем тело?!