Array Журнал «Искатель» - Искатель, 1961 №2

— Мы сделаем починку за одну сегодняшнюю ночь! — твердо отчеканил Папен. — Мы должны это сделать, чтобы завтра на рассвете покинуть Кассель.

Когда «Дракон» отчалил, воронья свадьба, снявшаяся с древнего кассельского собора, хлопьями пепла, черной колыхающейся вуалью пронеслась над Фульдой и скрылась в «Епископском бору».

— Ауспиции [4] Ауспиции — предзнаменование; также гадания по полету птиц. весьма плохие! — пробормотал Модильяни.

Папен улыбнулся насмешливо.

— Ох, синьор, — вздохнул тяжело итальянец. — На рассвете «Вифлеемская звезда» пошла вниз по Фульде. На палубе ее я заметил Пуфеля и пастора Вольфа.

— Догадываюсь о цели их путешествия, — откликнулся^ Папен. — Кассельский бургомистр не дал им запретительной грамоты. Он побоялся задержать нас, иностранцев. Поэтому пастор Вольф и судовладелец Пуфель отправились на «Вифлеемской звезде» в Мюнден, к начальнику округа рыцарю Рауш фон Траубенбергу.

— Не забывайте, синьор, — сказал итальянец, — что Мюнден лежит вниз по Фульде, а следовательно, на нашем пути.

— Я знаю, Джиованни, — ответил Папен, — но я уверен, что рыцарь фон Траубенберг не даст нашим врагам запретительной грамоты. А потому и Мюнден мы также оставим за кормой, как оставляем сейчас Кассель.

Папен при этих словах взглянул на город, уплывающий назад. Набережная была пуста. Кассельцы, уверенные, что «Дракон» не сможет двинуться раньше чем через два дня, не побеспокоились даже о том, чтобы выставить на реке пикеты или перегородить Фульду бревнами на цепях, в тревожные времена запирающими кассельскую гавань.

Папен прошел на корму. Остановившись над тройным колесом, сыпавшим каскады водяных брызг, долго наблюдал его работу. Папен давно заметил, что такие вот неподвижно закрепленные лопасти, входя и выходя из воды плашмя, дают очень маленькую полезность гребного действия. А потому он решил при первой же возможности переоборудовать колеса поворотными лопастями. О конструкции этих лопастей и думал сейчас Папен, забыв обо всем окружающем, о врагах, оставшихся позади, в Касселе, и о врагах, ждавших его впереди, в Мюндене.

Гривастая волна, несясь по ветру, догнала «Дракона» и обдала корму его мокрой пылью. Папен встряхнулся и отошел к машине. Надо было сменить Модильяни.

Машина Папена не имела еще парораспределяющего золотника, благодаря которому пар толкает поршень то вперед, то назад, а потому машину «Дракона» машинист не мог покинуть ни на минуту. Он составлял как бы неотъемлемую ее часть.

Машинально привычными движениями Папен открывал и закрывал краны парового котла и водяного бака. Мысли ученого были далеко. Как эти вот плоские берега Фульды с одинокими холмами, увенчанными каменными коронами рыцарских замков, проходили сейчас мимо «Дракона», так и прожитая жизнь медленно чередой событий, мест, людей проходила перед мысленным взором Папена.

…Вот Блуа, древний старый Блуа, раскинувшийся по обоим берегам красавицы Луары. Здесь-то в 1647 году и родился Дени Папен. Хижина его отца, ремесленника-часовщика, стояла напротив гордого дворца Людовика XII, в «черной комнате» которого был убит Генрих Гиз, зачинщик кровавой Варфоломеевской ночи. И старый Папен часто, беря на руки маленького Дени, говорил, указывая на дворец короля: «Сын мой, в будущей жизни своей держись подальше от принцев и герцогов».

В 1670 году Папен, уже доктор медицины, перебирается из Ьлуа в Париж, где и практикует как врач парижской бедноты. Одновременно с этим начинается и страстное увлечение Папена физикой и математикой. Он работает ассистентом математика и астронома Ван-Гюйгена. Но общая их работа, изобретение воздушного насоса, не была доведена до конца. В Париже Папен, впервые нарушив завет отца, связывает свою жизнь с жизнью кальвинистов-аристократов. А идеи аристократической республики пришлись не по вкусу французским королям, и Папен, спасая свою голову, бежит в 1674 году из Парижа в Лондон.

Здесь ему повезло с первых же шагов. Однажды, когда голодный Папен бродил по средневековым закоулкам Сити, его остановил… Бойль, знаменитый английский физик. Общее увлечение физическими науками сблизило их. Пользуясь широким гостеприимством Бойля, Папен проводит шесть лет в любимой и плодотворной работе. В 1680 году молодой, тридцатитрехлетний французский ученый делает доклад Английскому королевскому ученому обществу о своем первом изобретении, «ПапенЬвом котле» [5] Известен и теперь под этим же названием. Употребляется при некоторых технических производствах, когда нужна очень высокая температура воды, с предохранительным клапаном.

Но важному изобретению Папена не дали практического применения, и ученый, оскорбленный, покинул Лондон. Папен снова перебрался на материк, объездил всю Германию. Побывал в Риме, оттуда пробрался в Венецию. В «Городе островов» Папен работал в порту грузчиком, даже нищенствовал…

Руки Папена, без отдыха манипулировавшие с кранами машины, затекли, и он позвал на смену Модильяни.

Усевшись около румпеля, Папен снова погрузился в воспоминания.

…В Венеции Папен предложил свои знания, свой талант первому гонфалоньеру Венецианской республики. Вельможа не нашел для ученого лучшей должности, чем должность «придворного крысолова». Но бедность не выбирает, и Папен ночами расставляет хитроумные мышеловки. А днями он снова работает, без конца производя опыты.

Папен ловил венецианских мышей до тех пор, пока его самого не поймала страшная мышеловка — венецианская подводная тюрьма. Патрона Папена — Гонфалоньера — уличили в заговоре против дожа. Гонфалоньера благополучно удавили, а Папена, которого вельможа считал чем-то средним между истопником и лакеем, ни разу не снизойдя до разговора с ним, якобы как соучастника заговора опустили в камеру подводной тюрьмы. Но оказалось, что даже и венецианские тюрьмы выпускают иногда своих узников.

Папен бежал из тюрьмы при помощи Модильяни, который после этого не покидал уже ученого, превратившись в верного Санчо Панса при новом «рыцаре печального образа», как часто называл сам себя Дени Папен.

Потом ученого пригласил к себе на службу ландграф Карл I, дал ему звание профессора и предложил немедля… спроектировать фонтаны для ландграфского замка.

Фонтаны так фонтаны! Чем они хуже мышеловок? И Папен начинает строить фонтаны для забавы его светлости ландграфа. Но свободное время Папен отдает новому своему изобретению — поршню, который приводился бы в движение взрывами пороха в цилиндре.

Таким образом, почти за триста лет до изобретения газомотора Папен работал уже над идеей двигателя внутреннего сгорания.

Когда до ландграфа Карла дошли слухи о новых опытах Папена, он при свидетелях, как мальчишку, распек пятидесятитрехлетнего профессора: