Ольга Магдюк - Отпуск на прогулочном катере

-Поддерживаю, – Раиса Романовна пошла за ней.

-Может у кого-то другие планы или предложения?– На всякий случай спросила Инна Сергеевна.

-Нет уж. Давайте вместе держаться, – резонно заметила Наталья. Никто не возразил.

Когда колокольный звон умолк, вся группа отправилась к сооружению. Звонарь привычно спустился по лестнице к народу, видимо, он давно к этому привык.

-Может есть желающие попробовать сие искусство, выводить колокольный звон? – Спросил паренек, поприветствовав подошедших.

-Мне бы хотелось попробовать, – естественно, произнес Дмитрий Данилович.

-Ну, пошли, мил человек, – ухмыльнувшись произнес служитель.

Помимо музыканта, на колокольню поднялись Петр и Семен. Женщины с земли наблюдали за незатейливым обучением колокольному звону скрипача. Тот с умным видом кивал головой, дескать, все понятно, но выдать стройное красивое звучание у него так и не получилось.

Неожиданно к колоколам подошел Петр. Он нерешительно взялся за веревки, соединяющие разных размеров своеобразные инструменты, и сосредоточенно стал поочередно дергать. Колокола поддались молодому человеку, мелодия зазвучала и пронеслась над местностью. Стройный колокольный звон перекатывался от одного колокола к другому.

–Молодец, – только и всего, что смог вымолвить звонарь.

Петр сбился и отступил несколько шагов назад. Служитель колокольни глянул вниз на территорию храма:

–Кажется, вас уже дожидаются, – сообщил он.

–Где? – Не понял Петр.

–А вон, монах стоит, это он по ваши души, – спокойно сообщил звонарь.

Группа действительно еще раз вернулась к храму. Только входить в него не стала. Потому что возле церкви путешественников ждал высокий худощавый мужчина средних лет в черной мантии. Его темно-карие глаза быстро обвели взглядом группу и вновь устремились в землю. Оказалось, монах должен привести путешественников на обед. Он же пообещал ответить на все вопросы, интересующие гостей.

Монах шел неторопливо, чуть сгорбившись, словно по пути искал пропажу. Его широкий твердый шаг говорил о силе духа, решимости и никак не вязался с образом послушника, читающего день и ночь молитвы.

–А можно узнать, почему идут в монахи? – Спросила Раиса Романовна.

-У каждого своя дорога к богу, – не поднимая взора, ответил монах.

-Как вас зовут? – Поинтересовалась Милана.

– Отец Виттий, – коротко проронил монах.

–Необычное имя, – слушая разговор, проронила Вера.

-А в жизни вас как звали, – включилась в разговор Наталья.

-Так я и так, пока что в жизни, – не останавливаясь, сказал священнослужитель.

– В смысле, до того как вы монахом стали, – поправилась девушка.

– Михаилом.

-Странно, я считала что имена должны быть схожие, – размышляла вслух Наталья.

Монах ничего не ответил. Отдыхающие шли минут десять, молча, еле поспевая за неторопливыми размеренными шагами мужчины. Ворота мужского монастыря раскрылись, и им на встречу вышел еще один монах. Он так же был в черной мантии, только гораздо старше своего собрата.

Отец Иаков был ниже отца Виттия. Длинная борода, глубокие складки на лице и скудная темная одежда придавали угрюмость лицу, вот только светло-голубые глаза смотрели по-детски тепло и открыто.

–Приветствую вас, путники. Будьте нашими гостями и разделите с братьями скоромную трапезу.

–Я так проголодался, что меня сейчас любая трапеза устроит, – сказал Игорь Михалыч.

–Надеюсь, наше скромное угощение вам понравится, – немного склонив голову, произнес отец Иаков.

Отец Виттий направился в здание монастыря, распорядился об обеденной трапезе, а отец Иаков рассказал путникам о житье и образе жизни монахов. Внутрь группу не впустили.

-Это вам не музей, – ворча, сказал отец Иаков, – рассказать, расскажу, а в покои входить запрещено.

-Вам есть что скрывать от людей? – Ульяна вопросительно глянула на монаха.

– Представь себе, живешь ты в квартире, а в нее каждый день куча народа заходит. Им не важно, что ты делаешь: готовишь, стирает, отдыхаешь. Им интересно просто посмотреть. А монахи большую часть времени проводят в уединении за молитвами. И какое уж тут уединение, если народ повалит в кельи? Да и не монахи мы тогда будем.

-Разве монахам запрещено общаться с людьми? – Не унималась Ульяна.

– Монахи – свободные люди, и волеизъявление у них свободное. Никто никого не неволит и никто никому ничего не запрещает. Однако, монахи редко общаются с

людьми, но это их выбор. От людей и уходили.

-А вы почему стали монахом? – Поинтересовалась Вера.

-Сложно сказать вот так сразу. Не объяснишь, почувствовать надо,– уклончиво произнес отец Иаков.

– Но ведь были какие – то причины? – Снова спросила Вера.

-Причины всегда есть, – опять уклонился от ответа священник.

– Почему тогда не все уходят в монахи.

-Когда жизнь испытывает человека, многие не выдерживают и уходят. Многие. – Отец Иаков помолчал и продолжил, – кто куда уходит. Кто в пьянку, кто к дьяволу, кто из жизни уходит. А есть такие, кто в монахи подаются.

-А от чего это зависит?

– От веры. По вере дано будет, – Отец Иаков глянул в сторону золотистых куполов на которых возвышалась массивные ажурные кресты и перекрестился.

-Откуда средства берете для продуктов? – Осведомился Семен.

– В основном сами выращиваем. Овощи, злаки, крупы некоторые сами своими руками взращиваем, убираем в зиму, а по весне снова в землицу садим. Труд, он не дает почвы для баловства и инакомыслия. Чем больше человек занят, тем меньше его посещают крамольные мысли.

-Скажите, как переводится имя Виттий? – Неожиданно поинтересовалась Наталья.

– Это значит, живой, живучий, – ответил отец Иаков.

-Интересно, а он что, умирал?

-Я не имею таких полномочий, в чужую судьбу лезть. Грех это, людей судить. Я не Господь.

-А разве вы друг другу не рассказываете? – Не унималась девушка.

-Каждый волен рассказывать о себе. Но никто не волен рассказывать о другом.

В это время в дверях, ведущих, в здание монастыря снова показался отец Виттий. Он пришел за группой отдыхающих, чтобы пригласить на обед.

Первыми ринулись за монахом Игорь Михалыч, Дмитрий Данилович и Семен с Петром. Пока женщины общались со старцем, мужская половина прочно обосновалась в столовой монахов. Когда туда вошли женщины, священнослужителей в помещении не было, только мужики из группы. В нос пахнуло свежеиспеченным хлебом. Обильная слюна выделилась в таком количестве, словно не ели дня три, не меньше. Свекольный суп с зеленью, с привкусом чеснока и краюха свежего ржаного хлеба, это выглядело до приятного смачно и необычно. На второе подали гороховую кашу под луковым соусом. И ягодный компот. Если с аппетитом без перерыва на разговоры.