Карл Май - Том 9. По дикому Курдистану. Капитан Кайман

— Вперед, парни, к мустангам! — крикнул он, бросился огромными прыжками к привязанным лошадям и достиг их вместе со своими людьми раньше, чем это сделали индейцы. В мгновение ока были срезаны ремни, и испуганные животные начали разбегаться по прерии.

Плотный прицельный огонь остановил наступающих дикарей. Потрясенные потерей лошадей, не имея возможности в темноте оценить численность противника, они на какое-то время застыли на месте, подставив себя пулям. Но вот прозвучал громкий призыв вождя; индейцы развернулись и стали отходить, имея намерение залечь с другой стороны насыпи и под ее прикрытием подготовиться к ответным действиям.

Но едва они оказались на гребне насыпи, как вдруг всего в нескольких шагах перед ними, будто из-под земли выросла темная шеренга; ослепительный залп более чем из пятнадцати ружей на мгновение осветил темноту ночи, и отчаянный вой раненых засвидетельствовал, что отделение Дика Хаммердал а целилось неплохо.

— Пули вон и за мной! — заорал Дик, выстрелил из второго ствола и, бросив бесполезное теперь ружье, выхватил из-под длинной охотничьей куртки томагавк, страшный боевой топор Запада, и в сопровождении Пита Холберса и храбрейших из рабочих устремился на смешавшиеся ряды дикарей.

Казалось, индейцы, ошеломленные внезапным ударом, полностью потеряли рассудок — спереди и сзади враг, и спасение можно найти только в бегстве. Но снова прозвучала резкая команда Матто-Си и все дикари мгновенно пропали. Они бросились наземь и предприняли попытку ползком прорваться в прерию сквозь ряды нападавших.

— На землю, парни, и ножи в руки! — громовым голосом крикнул Дедли-Ган и бросился в оставленный лагерь индейцев.

Он думал, что там наверняка есть достаточное количество горючего материала, — ведь индейцам, на случай если бы их план удался, потребовалось бы освещение. Он не ошибся. В лагере было сложено несколько больших куч хвороста. С помощью пороха он зажег их; стало светло, и в свете пламени он увидел множество оставленных копий и одеял. Это был отличный горючий материал.

Дедли-Ган поручил заботу об огне одному из подбежавших рабочих, а сам поспешил к месту, где ночное сражение уже распалось на множество кровавых единоборств.

Среди дорожных рабочих в основном были люди, видавшие в жизни всякое и умеющие постоять за себя, однако манера ведения рукопашного боя индейцами, которые теперь, при свете костров, смогли оценить свое положение и поняли, что числом они значительно превосходят противника, не оставляла им никаких шансов для успешного противостояния. Там, где они дрались один на один, индеец, как правило, одерживал верх, и все большее число белых бойцов падали на землю под мощными ударами томагавков.

Из числа нападавших только трое владели этим оружием — Верная Рука, Дик Хаммердал и Пит Холберс, показавшие на деле, что при равном оружии тренированный и обладающий более высокой духовной организацией белый имеет преимущество в схватке.

Дедли-Ган находился в середине толпы дикарей; его спокойное, освещенное колеблющимся светом пламени лицо выражало решимость и силу воли. Молниеносными ударами своего боевого топора он искусно сдерживал напиравших на него краснокожих. Некоторые из них уже корчились у его ног с раскроенными черепами. В стороне от него находилась забавная пара знакомых нам героев, стоявших, несмотря на разницу в росте, спина к спине — способ, которым эти своеобразные, но опытные охотники защищали друг другу тыл. Это были Дик Хаммердал и Пит Холберс. Низкорослый Дик, который в своем костюме мог производить впечатление беспомощного, демонстрировал кошачью ловкость: держа длинный, обоюдоострый нож в левой руке, правой размахивая тяжелым боевым топором, он давал достойный отпор любому противнику. Его длинная куртка, похожая на черепичную крышу, отражала подобно кольчуге направленные на него удары ножей. Длинный Пит водил руками в воздухе как осьминог, распластавший свои щупальца в ожидании добычи. Его тело, состоявшее, казалось, из одних только костей и жил, демонстрировало теперь необыкновенную силу и выносливость; его топор падал на врагов с удвоенной высоты, он доставал им дальше, чем любой другой, при том что ноги его ни на дюйм не сдвигались с места, и тот, кто подходил на расстояние равное размаху его топора, неминуемо погибал. За эту манеру сражаться их прозвали «вращающийся тост». Как известно, тост представляет собой два куска хлеба, сложенных маслом друг к другу и слегка поджаренных. Хаммердал и Холберс во время боя поворачивались друг к другу спиной и образовывали единое целое, и, хотя из двух кусков хлеба столь разной длины тост было бы сделать весьма трудно, прозвище это за ними закрепилось. Среди белых выделялись еще двое — это были оба немца. Они подобрали где-то томагавки убитых индейцев и теперь орудовали ими с такой легкостью и уверенностью, как будто давно упражнялись в этом роде фехтования.

Среди рабочих также были мужественные люди, сразившие многих индейцев, — дикари не особенно охотно сражались с ними один на один. Победа склонялась уже на сторону белых; оставшиеся в живых краснокожие сбивались во все более тесную группу.

Внезапно из темноты прерии раздался громкий боевой клич, немедленно подхваченный оборонявшимися индейцами. Дедли-Ган оказался прав: Матто-Си, мудрый вождь огаллала, оставил значительную часть наличных сил в прерии, и теперь они примчались к месту сражения и дело мгновенно приняло другой оборот. Те из огаллала, кто бежал с поля битвы, заметив прибытие подкрепления, также стали возвращаться назад, и в результате охотники и рабочие от нападения вынуждены были перейти к защите, которая с каждой минутой становилась все более отчаянной.

— Все назад, за насыпь! — крикнул Дедли-Ган, мощными ударами топора прорубил себе дорогу и первым выполнил свой собственный приказ, показывая пример, как это надо делать.

Питу Холберсу понадобилось лишь несколько шагов, чтобы оказаться рядом с ним. Дик Хаммердал, чтобы расчистить себе путь, вытащил револьвер и, расстреляв все заряды, бросился к насыпи. Оказавшись на ее гребне, он споткнулся, упал через голову и кубарем полетел вниз по другому откосу насыпи, как раз под ноги Дедли-Гану. Поднявшись, он посмотрел на предмет, который оказался у него в руках. Это была как раз та штука, которую он задел ногой там, наверху, после чего инстинктивно схватил ее и удержал в руках во время падения. Предмет был похож на старую дубинку.

— Мое ружье, честное слово, это мое ружье, я как раз там его и бросил! Пит Холберс, что ты на это скажешь, старый енот?

— Если ты думаешь, Дик, что это хорошо, то…

Ему не удалось договорить, ибо огаллала преследовали их и битва разгорелась с новой силой. Пламя пожара, горевшего за дамбой, осветило сцену, которая свидетельствовала о том, что борьба подходит к концу и исход ее складывается далеко не в пользу белых. Их предводитель уже хотел посоветовать своим бойцам спасаться бегством в темноте, как вдруг за спинами дикарей раздались выстрелы и большая группа мужчин, размахивая оружием, врезалась в толпу краснокожих. Это был Виннету со своим отрядом. В темноте очень трудно было различить какие-либо следы, поэтому поиски предполагаемого резерва не дали результата. Когда Виннету увидел зарево пожара, он заключил из этого, что его присутствие на месте сражения является необходимым, и, поспешив туда, прибыл как раз в тот момент, когда дело еще можно было спасти. Его помощь оказалась решающей.