Карл Май - Том 9. По дикому Курдистану. Капитан Кайман

— Дедли-Ган? — удивленно спросил Тиме. — Вы его знаете?

— Знаю ли я его! Само собой разумеется! И его, и Дика Хаммердала, и Пита Холберса, и Бена Каннинга, и всех, кто торчит в убежище как корабельный боцман в своей каюте.

— Какое совпадение! Дедли-Ган — так прозвали моего дядю за твердость рук, когда он держит свое ружье.

— Ваш дядя? Молодой человек, дайте мне вашу руку, я должен ее пожать. Матушка Додд, накапай-ка той коричневой водицы, — когда Петер Польтер доволен, он не может не выпить!

— Что вы имели в виду под убежищем, потайным; местом?

— Это такое место, которое подыскали себе эти парни, чтобы краснокожие их не скушали; это, скажу я вам, отличное место; там чувствуешь себя в такой же безопасности, как здесь, под крылышком матушки Додд.

— И вы знаете, как его найти?

— Да, это нелегкое дело! Описать дорогу туда невозможно, но если ты лег на правильный курс, то можешь рассчитывать встать там на якорь.

— Хорошо, мы поговорим об этом потом. Какое счастье встретить вас тут! Но вернемся к моему рассказу! Этот Инчу-Чуна показал дяде место в горах, где должно быть очень много золота. Наше дело получило мощную поддержку. Незадолго до убийства от дяди пришло письмо, в котором он приглашал меня приехать. Ему очень хотелось увидеть кого-нибудь из родных; сам он, однако, настолько привык к жизни на Западе, что не мог решиться покинуть его. Дальше он писал, что я уже достаточно взрослый, чтобы предпринять такое путешествие, и в случае приезда персонально получу большую сумму денег. Путь к нему лежит через Арканзас вверх до Форт-Гибсона, и немного далее у некого Винклаи…

— Мастер Винклаи, ирландец? О, этого я тоже знаю! Чертовски медлительный тип, и к тому же у него продается самый плохой жевательный табак, который я когда-либо видел, — заметил штурман. — Да, верно! Там я должен был спросить о Дедли-Гане.

— Мастер Тиме, а почему вы до сих пор сидите здесь, на приколе, и не отчалили по направлению к старому Арканзасу?

— Потому что… Да, здесь мы снова возвращаемся к виконту де Бретиньи. Он спросил меня, знает ли меня дядя лично и если нет, то могу ли я ему доказать, что я его племянник. Я показал ему бумаги, полученные мною в полиции, и дядины письма, которые я вез с собой. Только потом мне пришло в голову, что он постоянно переводил разговор на нашу семью только лишь для того, чтобы как следует все изучить и впоследствии извлечь из услышанного пользу. На следующий день, на прогулке, один из этих мерзавцев ударил меня сзади, после чего они сбили меня с ног и ограбили дочиста: взяли все бумаги, деньги и вообще все предметы, имеющие хоть какую-то ценность. Потом господин виконт и его слуга исчезли. Я очень долго не мог подняться, ибо был тяжело ранен, и мне пришлось долго лечиться, и только сейчас я чувствую в себе достаточно сил, чтобы подумать об осуществлении поездки.

— Вы дали показания в полиции? — вступил в разговор Тресков.

— Конечно, но лишь через несколько дней и без какого-либо результата. Так как при нападении я имел с собой все свои деньги, я остался полностью без средств к существованию, и если бы не матушка Додд…

— Стоп, мистер Тиме! — прервала его хозяйка. — Вы же знаете: то, что вам необходимо, у вас будет. Пусть это вас не волнует!

— Таким образом, очевидно, — подвел итог Тресков, — что мнимый виконт завладел вашими бумагами. Отсюда следует, что он имеет намерение отправиться на Запад и предстать перед вашим дядей под видом племянника. Сказанное и тот факт, что негодяи действовали вдвоем, а не втроем, как это было ранее, наводят на некоторые размышления. Где та чудовищная сумма, которая была изъята у вашего отца при ограблении? Там было целое состояние, и растратить его полностью за такое короткое время немыслимо. Утеряна? Весьма невероятно. Спрятана? Едва ли. И где третий сообщник, будь это шевалье де Саккар или Марк Летриер? Один из этих двоих, видимо, сбежал от остальных; причем, вероятно, он прихватил с собой все деньги. Но как бы там ни было, наш следующий маршрут — вверх по Арканзасу к убежищу, о котором нам рассказал штурман. Я убежден, что двое из преступников находятся там. Мистер Тиме, вы готовы туда поехать?

— Это мое самое большое желание! — ответил тот, радостно вздохнув. — Ничего лучше я и представить себе не мог. Матушка Додд, каков самый короткий путь на Запад? Как вы думаете, что в данном случае лучше — железная дорога или пароход?

— Yes, my dear [61] Да, дорогой мой (англ.). , по железной дороге вы туда попадете быстрей, чем плывя на корабле. Однако сейчас ездить сухим путем в Соединенных Штатах неудобно, поскольку дороги забиты войсками, которые направляются на Юг. По морю вы без помех доберетесь до Нового Орлеана. Сегодня ночью отчалит пароход «Левиафан»; у его капитана есть кое-какие дела на берегу, и он наверняка зайдет сюда, чтобы сказать «прощай» матушке Додд. Он хороший офицер, и его корабль неплохо откилеван. Конечно, военный корабль не предназначен для пассажиров, но мое слово кое-что для него значит; я с ним поговорю.

— Сделайте это, матушка Додд!

— Охотно. Хотя я с большим удовольствием не отпускала бы вас от себя. Надеюсь только, что вы не оставите меня справа или слева по борту, когда возвратитесь. Мне хотелось бы точно знать, куда дальше потянется эта нить.

— Silence [62] Здесь: помолчи (фр.). , Матушка Воплощенное Любопытство! — заметил Петер. — Когда мы вернемся, я стравлю тебе этот канат дюйм за дюймом, потому что знаю…

— Вы, Петер? Вы тоже хотите ехать?

Старый штурман раскрыл рот и уставился на нее.

— Разрази меня гром, а что прикажете делать? Торчать тут и спокойно дожидаться, когда мой дорогой господин полисмен вместе с мастером Тиме будут сожраны койотами или зарезаны индейцами? А кто покажет им путь до мастера Винклаи и дальше к убежищу, если этого не сделает штурман Петер Польтер из Лангендорфа? Нет, нет, я еду с ними!

Славную женщину весьма огорчила перспектива так быстро снова его потерять; но делать было нечего — приходилось смириться.

Дальнейший разговор, который мужчины вели уже втроем, касался в основном разных частностей и подробностей подготовки к предстоящему событию. В комнату заходили разные гости; пришел и капитан «Левиафана». Матушка Додд сдержала слово и поговорила с ним. По ее просьбе он изъявил готовность в нарушение правил взять троих пассажиров до Нового Орлеана.

Им тотчас же пришлось собраться в дорогу, так как времени терять было нельзя, и, сердечно простившись с хозяйкой, вместе с капитаном они поднялись на борт парохода.

Рейс прошел быстро и без происшествий. Новый Орлеан, бывшую столицу Юга, путешественники застали в подавленном состоянии.