Ник Нилан - Белый архив

Я готов, готов! Дайте хоть кусочек жареного мяса!

– Какие же признаки готовности ребенка к твердой пище? – продолжила соседка – Первое: Ребенок сидит с поддержкой. Второе: Держит голову устойчиво. Третье: Проявляет любопытство и готовность принять пищу, когда ее подносят ему ко рту. Четвертое: Может самостоятельно перемещать пищу во рту из стороны в сторону. И пятое: Подносит ко рту руки и другие предметы.

Эта новость просто сделала мой день! У меня появилась цель – как можно скорее заслужить любую пищу, которая не молоко. Ускорить свое взросление. Да, моему детскому телу оно, вроде как, нравилось, но мое взрослое сознание от него уже тошнило. Три пункта из пяти были уже выполнены, оставалось научиться сидеть и устойчиво держать голову. Где же ты раньше была, соседка?

В тот же день я приступил к интенсивным тренировкам. Дополнительным плюсом послужило то, что мать стала реже заматывать меня целиком в простыню. Это радовало. Первым делом я начал регулярно напрягать шею и живот, развивая мышцы. Давалось это так же нелегко, как геометрия в школе. Параллельно я качал руки, если можно так выразиться, когда вместо гантели используешь игрушку.

Спустя несколько недель я с трудом научился переворачиваться на живот и мог даже отжаться четверть раза в день. Весьма не дурно для двухмесячного отпрыска. Тренировки осложнялись постоянным присутствием матери. При ней что-либо делать было опасно с психологической точки зрения. Чего доброго, могла и к врачу отнести, если бы увидела, как я качаю бицепсы. Поэтому время на занятия в одиночестве имелось в ограниченном количестве.

Я не унывал и занимался даже ночью, когда родители засыпали. Неделями напролет я подготавливал свое тело к устойчивому сидячему положению. Переворачивался на живот, поджимал под себя колени, отталкивался руками, но раз за разом падал на бок. Разуверившись в этом способе, я решил применить новую стратегию. В качестве поддержки я начать использовать спинку кроватки. Тогда-то дело и пошло.

К третьему месяцу жизни мышцы моей шеи окрепли достаточно, чтобы держать голову в вертикальном положении. Спустя еще месяц за ней подоспела и спина.

Теперь я мог сидеть без какой-либо поддержки и многие минуты не чувствовать усталости. Родители были в приятном шоке, а я все ждал, когда уже маму посетит мысль кормить меня не только грудью. С этим этапом жизни хотелось как можно быстрее распрощаться.

5 месяцев

Как оказалось, я зря так торопился и надрывал свою детскую спину. Ранее пятого месяца ничего, кроме молока, я не получил. Видите ли, в книге написано, что вводить прикорм можно именно с пятого месяца, не раньше. Ни один из пяти явных признаков моей готовности принимать твердую пищу не помог что-либо изменить.

И вот, в один прекрасный день, вместо груди мать пихнула в мой рот ложку с кашей неизвестного происхождения. Видом она походила на тюремную похлебку, но моему детскому телу новое блюдо понравилось даже больше молока. Не чизбургер, конечно, но уже хоть что-то.

Пятый месяц жизни запомнился не только расширением меню. Однажды к нам в гости пришла очередная соседка, с которой мать познакомилась, выгуливая меня в коляске. На руках у нее сидела шестимесячная дочурка. Родители решили, что посадить нас рядом на кровати – будет отличной затеей. Сами же встали рядом и с интересом наблюдали, как мы будем себя вести.

Для себя я сделал неожиданный вывод, что, несмотря на мое желание как можно скорее повзрослеть, пока я оставался младенцем, ему необходимо было соответствовать.

Дабы мама не испугалась, что я росту каким-то отсталым, приходилось регулярно строить из себя мальца. А, значит, отвечать на игры с родителями, придурковато смеяться, когда меня щекочут, наиграно познавать мир, брать в рот все, что попадается в руки и т. д. С одной стороны, чувствовал себя глупее некуда, с другой же – видел, как счастливы моим поведением родители. От этого моя злость немного утихала, и становилось чуть легче пережить следующий день.

Наши мамы дали нам несколько игрушек. Я взял свою, и начал притворно ею играться. Девочка рядом, с тоской, смотрела на свою.

– Леонас, посмотри, какая красивая девочка. Её зовут Латифа.

Все они красивые, пока маленькие. А как повырастают, страшнее атомной войны. Есть, конечно, прекрасные исключения.

Мама Латифы присела рядом с дочерью и начала соблазнять её куклой. Дочурка схватила игрушку и выкинула подальше. Видать, была не в настроении.

– И так постоянно, – повернулась соседка к моей матери – все выбрасывает, ничего не интересует её. Вот думаю, может сходить доктору показать?

– Да брось, придет время, заиграет. Все по-разному развиваются. Я вон книгу читаю про детей, там пишут, что некоторые в три года только говорить начинают. И ничего, вырастают нормальными здоровыми людьми. В остальном у нее как, все нормально?

– Вроде бы да.

– Ну вот.

Не знаю, зачем, но я повернулся к Латифе и стал легонько касаться её плеча игрушкой. Может, все потому, что родители ждали от нас какого-то взаимодействия, а я решил не разочаровывать маму и показать свою коммуникабельность. Мне подумалось, настоящий ребенок мог бы вполне проявлять общение таким вот образом. После нескольких прикасаний, Латифа вдруг повернулась ко мне и:

– Тупой ты придурок, убери от меня свою гребаную погремушку, иначе я запихну тебе её в задницу.

От изумления игрушка выпала из моих рук.

Я огромными глазами смотрел на Латифу, не веря услышанному.

– Ты разговариваешь!? – выкрикнул я.

– Твою же мать! – теперь огромные глаза были у нее. – Ты тоже перерожденный?

Со стороны наше общение звучало, как детский лепет. Родители засмеялись, умилившись нашим контактом.

– С ума сойти – сказал я.

– Черт, если ты взрослый мужик, какого хрена делал с моим плечом?

– Играл роль младенца. Тебе бы тоже не помешало, твоя мать уже переживает.

– Плевать я на нее хотела, она не моя мать.

– В смысле?

– Что, в смысле? В коромысле! Не тупи. Эта баба родила ребенка, а я застряла в его теле. Мой тебе совет, как можно скорее учись ходить и сваливай отсюда.

– Зачем?

– Ты ведь еще не крещенный, угадала?

– Предположим, а что?

– Хочешь узнать, что случится, когда тебя крестят?

Я взглянул на родителей, которые о чем-то говорили, наблюдая за нашим общением.

– И что же? – спросил я.

– С месяц назад эта – Латифа кивнула в сторону своей матери – повезла меня на прогулку. Там она поравнялась с еще тремя колясками и пока чесала языком с другими мамашами, я от скуки начала гнать на маленьких засранцев. Прикинь мое удивление, когда один из них ответил. Прям, как сейчас ты. Он тоже оказался перерожденным. В прошлой жизни работал на стройке, и ему на башку упала плита. Он проснулся в больнице, думал, выжил. А хрен там, реинкарниловался.