Джеймс Роллинс - Амазония

— То есть кто там живет до сих пор, — прибавила Анна.

Коуве передернуло от такой заманчивой и в то же время жуткой мысли. Он махнул Дакии, веля продолжать путь. Смотреть на доисторический корень становилось все невыносимей, да и времени не оставалось. Мир не мог ждать.

Вслед за Дакии они потянулись по каменному желобу, который опоясывал пещеру по горизонтали. Проводник подвел их к другому отверстию — одному из бесчисленных входов в лабиринт галерей и ходов. И хотя пещера осталась позади, в мыслях Коуве был еще там, пытаясь постичь ее тайну. Он немного отстал и скоро оказался рядом с Натом и Карлом, которого с другой стороны поддерживал рейнджер.

— Помнится, в годы занятия антропологией, — начал Коуве, — я часто встречал мифы, связанные с деревьями. О матери-защитнице, хранительнице мира и кладезе мудрости. Вот я и спросил сам себя: мог ли человек столкнуться с ней еще раньше?

— Что вы хотите сказать?

— Это дерево наверняка не единственное в своем роде. В прошлом, вероятно, существовали другие такие же. Может быть, в мифах первые люди попытались донести до нас опыт взаимодействия с этим видом. — Профессор заметил сомнение в глазах Ната и поспешил продолжить: — Взять для примера Древо познания добра и зла из Эдемского сада. Его плоды содержали в себе все познания о мире, но вкусившего их ожидало проклятие. Параллели можете провести сами. А когда я увидел Карла среди корней, это напомнило мне другой библейский сюжет. В тринадцатом веке некоему монаху-постнику было видение о том, как один из Адамовых сыновей, Сиф, смог вернуться в Эдем. Там юноша видел Древо познания — белое дерево, сжимавшее в корнях, как в когтях, тело Каина. Кое-где корни даже впились в его плоть.

Нат нахмурился.

— Как видите, аналогия практически полная, — заключил Коуве.

Несколько ярдов Нат молча мерил шагами коридор, явно переваривая услышанное. Потом наконец произнес:

— Может, так оно и было. Туннель в стволе Ягги — нерукотворный, естественный ход. Ходы эти возникали по мере роста дерева. Получается, предки дерева многократно сталкивались с людьми и эволюционно выработали такую структуру для нужд своих обитателей?

— Да, как муравьиное дерево приспособилось к сосуществованию с муравьями, — поддакнул Коуве.

Тут отец Ната тоже подал голос.

— А как же эволюция бан-али, их генетическое усовершенствование? — сипло осведомился он. — Случалось ли подобное прежде? Могло ли древо сыграть решающую роль в становлении человека? Не потому ли мы помним о нем только из мифов?

Коуве наморщил лоб. Так глубоко он пока не копал. Профессор оглянулся поверх голов на гигантского ягуара, крадущегося позади. Если Ягга сумела повысить интеллект зверя, не могла ли она давным-давно сделать то же с людьми? Возможно ли, чтобы предок такого вот дерева даровал человечеству разум? Брр... Профессор содрогнулся.

Все надолго замолкли.

По пути Коуве мысленно восстанавливал историю долины. Дерево Ягга росло здесь, веками накапливая образцы в своих корневых полостях — заманивало мускусным ароматом, предлагало убежище, а потом ловило и размещало в отдельных нишах-ячейках. И вот в долину пришел человек... Случайно забредшая сюда община яномамо обнаружила чудесное дерево с полым стволом и целительным соком. Попавшие в плен яномамо так же верно, как прочие виды, превратились в прислужников Ягги, позже названных бан-али. С тех пор люди, скорее всего, сами отводили животных к корням для обновления ее генетической базы данных.

Не найди экспедиция эту долину — что ждало бы мир? Новый вид человека, чего опасался Карл после рождения ребенка Джеральда Кларка, или нечто похуже — химеры вроде саранчи и пираний?

Коуве покосился на извивы коридора за спиной и даже обрадовался, когда вспомнил, что всему этому суждено сгореть в пламени.

Дакии что-то крикнул издалека, указывая на боковой коридор. Оттуда исходило слабое свечение. До путников долетел глухой рев.

— Мы у выхода, — проговорил Коуве.

19 часов 49 минут

Джунгли Амазонии

Нат спешил, как только мог, с ослабевшим отцом на плече.

Сержант Костос с другого бока беспрестанно бубнил про себя, отсчитывая секунды до взрыва.

Только бы не задело.

Беглецы устремились к сияющей впереди полосе света. Очень скоро рев перерос в оглушительный грохот. За поворотом замаячил выход из туннеля, и они наконец смогли разглядеть источник шума.

Путь наружу преграждал ниспадающий водный поток. Его струи серебрились под яркими звездами и луной.

— Похоже, туннель пробивает скалу посередине, между верхним и нижним плато, — догадался Коуве.

Ведомые Дакии, они подошли к отсыревшему устью туннеля. Вода с грохотом обрушивалась вниз, мимо каменного уступа. Туземец указал куда-то вниз и вбок. Ступеньки! На узком пятачке между водопадом и стеной обнаружилась мокрая, высеченная в камне лестница. Ее крутые пролеты зигзагом сбегали в долину.

— Всем пригнуться! — завопил Костос. — Сейчас быстро вниз, но по моему крику лечь и держаться за все, что попадется под руку.

Дакии остался с сержантом, чтобы вести свой народ самому.

Коуве решил помочь Нату вести отца. Они осторожно, насколько позволял темп, спускались по ступенькам. Остальные ждали своей очереди на уступе, поэтому надо было спешить.

Нат увидел, как Костос отправил Карреру за ними, и тоже начал спускаться. Наконец из отверстия в скале показались две кошки. Ягуары вырвались на уступ, радуясь избавлению от гнетущей затхлости подземелья. Нат тут же позавидовал их цепким когтям.

— Осталась минута, — проронил Коуве, прихрамывая под тяжестью друга.

Они припустили быстрее. От дна ущелья их пока отделяло добрых четыре этажа — высоко падать.

Затем сквозь рев падающей воды пробился резкий окрик:

— Ложись! Сейчас жахнет!

Нат помог спуститься отцу, затем сам бросился навзничь. На миг подняв голову, он увидел, как все, кто с ним был, распластались на голых камнях. Затем Натан упал вниз лицом и стал нашептывать молитву.

И грянул взрыв. Собственно, звук оказался не громче салютного залпа, зато остальные эффекты более чем впечатляли. Казалось, разверзлись врата преисподней, и в долине воцарился ад.

Стена пламени вырвалась на полмили за край их ущелья, а раскаленный газовый купол поднялся в небо на все полторы. Там порыв ветра растрепал его и начал сгонять с высоты. Под кромкой ущелья возник огненный вихрь, и, если бы не туман водопада, беглецы сварились бы заживо. Впрочем, и водопад оказался ненадежным защитником. Взрывная волна качнула его поток и обрушила тонны воды на ступени. Люди еле удержались.

Вскоре вниз с водой посыпались горящие обломки. К счастью, самые крупные куски проносило мимо уступа, где приютились беглецы, хотя один вид деревьев, объятых пламенем и с треском срывающихся в ущелье, наводил панику.