Надежда Соколова - Его любимая ведьма [publisher: SelfPub]

Я настолько углубилась в свои мысли, что не сразу осознала – лошадь стоит. Причем довольно давно.

– Ты там приклеилась? – насмешливо поинтересовался Кощей. Он уже спешился и сейчас стоял рядом, с интересом поглядывая на меня. Видимо, хотел понаблюдать, как я собиралась слезать.

С трудом сдержав рвавшийся с языка русский народный, я посмотрела вниз. Земля не радовала – слишком далеко находилась. Сломать шею с такой высоты, конечно, довольно трудно, но вполне возможно – с моим-то везением…

– Прыгай, красна девица, – предложил появившийся рядом Змей. – Я поймаю.

Кощей поморщился, но сказать ничего не успел – рядом объявился Соловей.

– Тут не так высоко. Представь, что с лестницы спускаешься, – наставительно произнес он.

Умники. Стоят втроем, довольные, смех в кулак сцеживают. Нашли себе забаву.

Невдалеке послышался шум, а потом – детские голоса. Мое сердце замерло. Ника! Она ведь тоже на лошади ехала… Она…

Я так и не поняла, как в следующую секунду оказалась в крепких мужских объятиях.

– Ну и куда ты рвешься? – поинтересовался Кощей, без стеснения обнимая меня.

– Ника.

– И что с ней?

– Ника – этот та девчушка, что сейчас Лихо гоняет? – заинтересованно спросил Змей.

Если бы меня не держали, я бы села прямиком на землю. Гоняет. Лихо. Эту егозу ни на секунду без внимания оставить нельзя!

Оказалось, не гоняет. Ванька, неплохо знакомый с другом Кощея, затеял бежать с ним наперегонки. Ника, конечно же, вмешалась. Ну да, как же это – развлечения и без моей дочери! В общем, дети, как жеребята, гарцевали вокруг непонятного персонажа, он изредка для вида тоже активность проявлял, и все были довольны.

В лагере, разбитом расторопными слугами, уже стояли шатры, на земле были постелены ковры для желавших провести время на свежем воздухе, а на коврах – расставлена разнообразная снедь. Я повернулась к шедшему рядом жениху:

– Это точно охота, а не плотный завтрак на свежем воздухе?

Кощей пожал плечами.

– Те, кто отправится в лес, вернутся голодными. Те, кто останется в лагере, смогут утолять свой голод все время.

– И потом ни те, ни другие не пролезут в дверь, – буркнула я, представив себе эту обжираловку.

На меня неодобрительно посмотрели все трое мужчин.

– Нельзя быть такой прижимистой, Даша, – наставительно сообщил мне Соловей, приглядываясь к выставленным блюдам и, как мне показалось, размышляя: с чего начать, со стерляди, моченых яблок или запеченного поросенка.

– При чем тут прижимистость? – возмутилась я. – Вы ж объедитесь и потом на лошади не поместитесь.

– Хорошая жена из тебя получится, – послышался сзади негромкий одобрительный голос того самого Лиха, – правильная, о добре своем думать надо, беречь его.

Я покраснела, потом побледнела, наткнулась на насмешливый взгляд Кощея, обиженно фыркнула и сбежала в один из шатров. Чревоугодники. Пусть хоть обожрутся.

Шатер порадовал прохладой и полумраком. Усевшись на один из ковров, разложенных на земле, я подтащила к себе подушечку-думку, оперлась на нее спиной и замерла в позе «отстаньте все от меня, я отдохнуть от вас хочу». Сволочи. Притащили в непонятный мир, окружили неадекватными сказочными персонажами и еще требуют чего-то. Юля, я тебя лично, этими самыми руками, придушу!

Бухтела я долго, правда, только про себя. А потом полог шатра откинулся, и внутрь залезли Ника с Ванькой. Вот же неразлучная парочка. Ванька старше Ники на год, но такой же безбашенный, как и она.

– Мамочка, а почему ты здесь? – затрещал ребенок. – А Кощей сказал, что ты обиделась. Мамочка, а почему ты не ешь? А там, на том ковре, фрукты и сладкое. Мамочка…

Я мысленно сосчитала сначала до десяти, потом до двадцати. Помогло мало.

– Ника, Ваня, сказку хотите?

Беспроигрышный вариант. Конечно, они хотели. Моя болтушка сразу замолчала и уставилась на меня в ожидании.

– В сказочном царстве, в далеком государстве жил-был однажды злой-презлой принц, в высокой каменной башне все время сиднем сидел, никого из людей видеть не желал, – начала я импровизировать, вспоминая на ходу все прочитанные ранее сказки и фантастические истории, – и была у него жар-птица, красивая, с хвостом длинным, огненным, перья длинные золотом и серебром отливали. А уж когда петь начинала, все вокруг заслушивались…

Снаружи послышались удивленные возгласы, а затем – громкий петушиный крик.

Любопытная детвора выскочила из шатра первой, я заставила себя подняться и направилась за ними.

Охотники, видимо, только недавно оторвались от импровизированных столов, в лес пока и не думали углубляться, а потому чудо-юдо с золотыми крыльями и огненным хвостом кольцом обступили все гости. Ну и Кощей, естественно. Именно он на мою беду и вспомнил о сильной и безмозглой ведьме, считавшейся его невестой.

– Дашенька, – голосок медовый, а в глазах молнии блещут, того и гляди кого-то кондратий хватит. – Невестушка моя милая, кто это?

– Жар-птица! – Ника ответила за меня, переключив внимание с чудо-птицы на собственную персону. – Мама сказку нам рассказывала! О злом принце и его жар-птице!

Конское ржание принадлежало Змею. Через секунду он гоготал, как богатырский конь, хватаясь то и дело за плечо Соловья, чтобы не упасть. Хотя, судя по всему, Соловей тоже не прочь был найти опору: трясло его неслабо, из глаз слезы лились. Лихо с Марьей, самые адекватные на поляне, многозначительно переглянулись.

– Даша, ты жар-птиц когда-нибудь видела? – поинтересовался мягко Лихо. Птичка между тем прекратила орать и с интересом разглядывала нашу компанию.

Я качнула головой.

– Откуда? В моем мире их не водится.

– То есть… Ты… Придумала… – простонал Змей, красный от смеха, – просто… придумала… А она… появилась…

– Повезло тебе, Кощей, с невестой, – приторным тоном сообщила Марья.

Вот же… собака женского пола…

Согласившись с моими нецензурными мыслями, непонятная птичка выгнула шею в сторону моей обидчицы и зашипела, как заправский гусь. Кощей и Лихо расщедрились на ухмылки, Соловей со Змеем фыркнули. Марья сморщила нос, но на этот раз почему-то смолчала.

Вдоволь поиздевавшись над несчастной ведьмой, горе-охотники, включая Марью, все же направились в лес. Мы с детьми и странной птицей остались в лагере. Ника и Ванька, молодые биологи-любители, обступили то, что я считала жар-птицей, и начали ее активно изучать. Найдя развлечение для детей, заняв их на какое-то время, я с чувством выполненного долга уселась на один из ковров, с сомнением посмотрела на безоблачное небо, но решила, что солнце пока не очень жарит, а значит, можно посидеть, погреться, поспать…

Я сама не заметила, как уснула. Снился мне почему-то Пихто, быстро удиравший под матерок мужиков по деревенским улицам от агрессивно настроенного и громко каркавшего Васьки. Потом эта парочка свалилась в ближайшую канаву, начала драться и активно ругаться.