Юрий Гнатченко - Властелин Подземелий

Правда, тут я умолчал об ещё одном моменте, который не давал мне покоя:

«Паранойя есть паранойя, и, доверившись при создании Мозга Великой троице, я готов был поспорить на что угодно, что эти великие сущности обязательно внедрили в подкорку Мозгу какие-либо программы-паразиты, которые минимально были способны отслеживать мои действия».

«Я звучит гордо и не потерплю шпионов! – пронеслось в моей голове. – Так что лучше на хозяйстве оставить что-то сделанное своими руками, пусть и менее пафосное, но зато надёжное».

– Так что сейчас я, используя тебя как некий шаблон, буду копировать необходимые функции и алгоритмы из твоего мозга во вновь созданный.

– Удивительно и великолепно! – ответил мой юный падаван и даже слегка приоткрыл свою пасть. – Хозяин, а как вы решите вопрос с самообучением? И зачем оно?

– Вот же бестолочь, – проговорил с лаской я. – Я же не могу предусмотреть абсолютно всё. К тому же ситуации могут меняться, и я не хочу каждый раз бегать и корректировать. Что же касается самообучения, то тут всё просто – я заложу в мозг возможность постоянного усложнения и добавления ряда функций. Кстати, аналогично это решено и у тебя.

Про себя же я добавил: «Конечно, при этом я полностью исключу любую самостоятельность в саморазвитии у полученного гибрида. Так что безопасность превыше всего!»

– Твоя задача, – назидательно проговорил я, уводя внимание и возможный ход мыслей Мозга в иную плоскость, – внимательно следить за процессом создания и максимально открыться для меня.

Прикрыв глаза, я, спустя пару неудачных попыток, смог полностью синхронизировать потоки сознания Мозга со своим и принялся за дотошную, но крайне важную работу копировальщика. А вот последующие вливание и перенос необходимых функций затянулись на несколько суток.

Следующие сутки я почти отключился от реальности, полностью погрузившись в мир функций, законов, алгоритмов и действий. Особое внимание пришлось уделить специальной закладке функций преданности лично мне и только мне. Для этих целей я, нисколько не рефлексируя, использовал известные всем законы робототехники.

В этих законах я разбирался достаточно хорошо. Правда, на иное мои знания не распространялись, всё-таки образование у меня было слегка в другой области, но вот причина, по которой в моём земном прошлом мне пришлось так много времени уделить этому вопросу, была банальна – наша юридическая фирма имела контракт с одним ненормальным, но достаточно богатым клиентом-изобретателем.

Как ученый он мало что значил, но вот его амбиции были сопоставимы только с его богатством. Так что приходилось его терпеть, улыбаться и скрипеть мозгами. Этот чудик создавал новых роботов и, к моему ужасу, подписал с нашей конторой долгосрочный контракт на патентосопровождение.

В фирме начали догадываться о совершённой менеджментом ошибке, только когда началось повальное увольнение рядовых юристов. В своё время мне пришлось вмешаться и закольцевать этого клиента на себя, тем самым одновременно убив двух зайцев: получить должность начальника юридического отдела и стать практически святым для рядовых юристов, так как я, словно святой великомученик, спас их от этого ужаса.

Теперь же, имея абсолютную память, я с лёгкостью вспомнил все те казуальные формулировки законов робототехники и смог сносно загрузить нужные функции в этого нарождающегося моего верноподданного.

Кроме этого, за прошедшие сутки мне пришлось реализовать все сопутствующие мельчайшие детали и системы. Например, одним из интересных решений была система кормления создаваемого существа – для этих целей я создал внушительный мешок-желудок, который предусмотрительно будет погружён в отведённую ранее яму для отходов. И теперь она, заполняясь по мере необходимости, сразу же обеспечивала утилизацию уже порядком надоевших своей вонью отходов моей жизнедеятельности.

– Уф-ф, – проговорил я, открывая глаза.

Прошедшие сутки непрерывной работы сказывались на мне не лучшим образом – бока ввалились, в голове был туман, мысли немного путались, а реакция была слегка заторможенной.

– Хозяин? – нервно позвал меня Мозг.

– Чего тебе, грешный? – вяло проговорил я, поворачивая свою морду к нему.

– Хозяин, вам нужно отдохнуть, – озаботился моим состоянием он.

– Тоже мне, открыл Америку, – вяло огрызнулся я. – Ладно. Ценю. Давай тащи еды и побольше. А то сейчас с голодухи слопаю тебя.

Издав некий мысленный звук наподобие «ой», Мозг мгновенно метнулся к сильно оскудевшей за прошедшее время нашей кладовой и быстро приволок мне из кучи потрохов несколько наименее вонючих кусков.

«Блин, надо… надо решать вопрос с пропитанием», – в который раз напомнил я себе, запихивая в рот очередной кусок сильно протухшей пищи. Вопрос вставал в полный рост: ещё пару суток, и еда испортится настолько, что даже мне будет противно её употреблять.

«Всё! Решено! Закончу с этим новорождённым и займусь пищей. Тем более идеи есть», – решил я, дожёвывая последний кусок, который из-за вони с трудом пролазил в пасть.

Кое-как проглотив его, я приподнялся на четырёх лапах, стараясь взглядом обвести сразу всю лёжку. Точнее, попытался, так как одна из передних моих лап всё ещё находилась внутри черепа Большого Пещерного Червя. Именно моя лапа была сродни пуповине, которая соединяет новорождённого с его матерью.

Видимо, нервное напряжение всё же сказалось на мне, и я, дёрнув пару раз передней лапой, убедившись в том, что сама она не вылезет, а новорождённый мозг значительно больше того шейного отдела, через который я просунул ранее свою злосчастную лапу, я что есть мочи заорал:

– Сестра!!! Сестра!!! – от моих воплей Мозг, дёрнувшись, завалился на бок и теперь, нервно дёргаясь, пытался вновь принять вертикальное положение. – Сестра!!! А мальчик-то у нас получился крепенький! Судя по весу, прямо все пять четыреста!

Посмотрев в сторону барахтающегося Мозга и поняв, что помощи от него ждать не придётся, я напрягшись произнёс:

– Сестра. Мальчик застрял. Придётся делать кесарево.

После чего резко щелкнул пастью, снова перегрызая себе лапу, чтобы выпустить новое детище и соратника в этот мир.

«Ёпрст!!! Больно же как!!! Вашу мать!!! Обалдеть!!! – боль привела меня в чувство, и теперь я, баюкая остатки культи, сидел на краю бассейна. – Так это может стать привычкой, перегрызать себе лапы и окроплять новое детище своей кровью».

Воображение живо нарисовало картинку, где я во главе войска мозгов грызу себе все лапы, окропляя кровью из прокушенных лап эту толпу…

«Брр, ужас! – потряс я головой, сбрасывая наваждение. – Чур меня, чур. Памятка: в следующий раз использовать более гуманный способ отделения – тот, который предлагал Высший».