Джей Ви Райтс - Призраки человечности. План Альмонди

– Вы можете воспользоваться приложением для линз «Медпортал», чтобы получить доступ к истории болезни, выпискам, рекомендациям или записаться на консультацию в нашу клинику, если возникнут какие-либо вопросы или новые симптомы. Оно новое и создано исключительно для медицинский целей, интерфейс гораздо удобнее, чем в «Ареналив», – объяснил доктор Вагнер. – Вам распечатать выписку? Там есть список рекомендованных анализов и мер профилактики. Больничный потребуется?

– Ничего не нужно. Спасибо, доктор. Я воспользуюсь приложением.

– Какие-нибудь вопросы?

– Нет, – она подкрепила ответ уверенным движением головы.

– Тогда можете собираться.

– Спасибо, – еще раз поблагодарила Альмонди.

Подруги спустились на лифте на первый этаж и прошли через суетливый холл к автоматическим дверям главного входа, которые благосклонно разъехались и выпустили их на широкое кирпичное крыльцо. Альмонди с наслаждением вдохнула свежий воздух.

Судя по вперившемуся в пустоту и внезапно ставшему строгим взгляду Греты, перед ней развернулся зрачковый экран – кто-то позвонил, она торопливо спустилась с крыльца и зашла в одну из звуконепроницаемых кабинок возле здания больницы.

Альмонди стояла и задумчиво смотрела на детский корпус, располагавшийся напротив. Погода стояла ясная. Сегодня уже произошло столько событий и было трудно поверить, что время только близилось к часу дня. Аморос находился в зените, и его пурпурное свечение сливалось со светом подкрадывающейся все ближе Виды, желто-оранжевым, каким он бывает только в самые жаркие дни. Альмонди находила особенно красивым, когда оба светила были хорошо видны на небосклоне, а последние минуты до пересечения казались просто невероятными.

Группа детишек под присмотром нянечки лениво гоняли переливающийся слайдер на воздушной подушке, кажется, в форме черепахи, по яркой свежей траве. Тут один из них радостно заверещал «мама» и бросился к невысокому ограждению детской площадки. Женщина подхватила ребятенка на руки и крепко прижала к себе. А остальные дети забыли про слайдер-черепаху и стали переминаться с ноги на ногу, вглядываясь вдаль в надежде, что и их родители уже где-то на пути сюда. Только один крошечный белобрысый мальчонка застыл на месте, завистливо разглядывая высокую красавицу-маму своего счастливого товарища.

Альмонди снова подумала о своем однокласснике из города Тэ и решила, что обязательно навестила бы его, если бы это не было так опасно. А еще вспомнила в красках, как в десять лет подцепила какую-то болячку от бродячего щенка, из-за которой зудело все тело, а на голове появились проплешины, как помогала нянечкам в больнице, чистила зубы и помогала помыться совсем малышкам, которые еще не умели за собой ухаживать, и как с такой же надеждой в глазах ждала на каждой прогулке, что мама придет ее навестить, хоть и знала, что у них с папой слишком много серьезной, взрослой работы. И тогда Альмонди пообещала себе больше никогда-никогда туда не попадать. Вовремя проходила всевозможные медицинские осмотры и обследования, а при небольших неприятностях, наподобие боли в животе, обходилась краткими визитами в медкабинет Академии. И надо же было проколоться на такой ерунде…

Она вынырнула из потока мыслей к рокоту простенького ультралета Троя над головой. Все места для парковки были заняты мобирайдами – сначала этот корявенький неологизм использовали, чтобы отличать в разговоре современные электромобили с вращающимся корпусом для убодного разворота в любых условиях от устаревших моделей, а теперь, когда функция вращения стала неотъемлемой для всего личного наземного транспорта, слово уже прочно вошло в обиход. Так что ультралет просто завис в паре метров от земли и опустил выдвижные ступени к ногам Альмонди.

Как только ее туфельки оказались на нижней, а руки сжались вокруг поручней, ступени снова взмыли вверх и плавно доставили ее в салон. Она на всякий случай помахала рукой Грете, все еще торчащей в звуконепроницаемой кабинке – как и ожидалось, та не обращала на происходящее за ее пределами никакого внимания – и села в анатомическое кресло, сразу подстроившееся под ее телосложение.

– Вау! А не зря говорят, что нет худа без добра, – тотчас заявил Трой.

– Ты, случаем, не перегрелся? Какое еще добро может быть в больницах и обмороках? – Альмонди уже собралась обидеться, и уголки ее губ недовольно потекли вниз.

– Ну… Вот сама посуди, если б не обморок, мы бы встретились только завтра. И я бы так и не увидел тебя такой праздничной, изящной и элегантной выпускницей в этом шикарном костюме, с такой навороченной, изысканной прической. И даже не говори, что не собиралась завтра явиться в кафе в своей любимой фиолетовой толстовке, трикотажных шортах и с гулькой на голове…

Альмонди улыбнулась.

– Отлично, это выражение лица подходит гораздо больше для праздничного фото! Скажите сыр, Эль-блестящая-выпускница-Академии. – Он направил на них камеру, закрепленную над лобовым стеклом ульралета, щелчок, дружеские объятия – и через секунду готовая фотография с двумя счастливыми мордашками развернулась на интерактивном дисплее справа от приборной панели, клик – и «Хамелеоны» Альмонди затащили копию себе в память, в альбом «Выпуск». Присмотревшись к фото еще повнимательнее, она заметила на заднем сидении огромные пурпурные бутоны имперума, размером со звезду Аморос, и почти такие же ослепительные.

– Да-да, тебе…

– Это ты когда успел?

– Да они у меня постоянно в ультралете лежат, разве не замечала? А-а-а, так это, наверное, потому что мы раньше фотки не делали.

Альмонди рассмеялась, а Трой удовлетворенно улыбнулся в ответ.

Лучистые глаза – голубые с желтыми крапинками, открытая улыбка, широкий нос, растрепанные каштановые волосы, бежевое поло с белой окантовкой, ароматический кулон-кувшинчик на шее – типичный парень по соседству, которому можно рассказать почти обо всем на свете, как плюшевому мишке с оторванным ухом из детства.

Больше всего ей нравилось, что Трой никогда не говорил того, что от него ожидаешь услышать. Цепочка ее мысленных реакций в разговоре с ним всегда выглядела примерно так: «Кажется, он не в своем уме! – Подождите-ка, может, это я чего-то не понимаю… – А-а-а, кажется, начинаю понимать… – Поняла-поняла, ахаха!»

И поэтому разговоры с Троем были куда интереснее обычных, со всеми остальными. Это, конечно, не касалось действительно серьезных тем. У его дурачества всегда были границы, что становилось еще одним плюсом. Но сегодня он вел ультралет молча. Наверное, Грете, все же удалось его запугать своим табу на разговоры о будущем. Поэтому Альмонди инициировала беседу сама.