Така Йон - Подставное пророчество Оутэрнуму

– Глумы? – Одди посмотрел на него с любопытством.

– Пито, сядь за стол. – Тетя Ириза поставила перед мальчиками дополнительные деревянные тарелки и ложки.

Пито послушно опустился на лавку около Одди.

– Приятного аппетита.

– Приятного аппетита, – почти прошептал Одди.

– Приятного аппетита! – жители снова подняли кубки.

Празднование проходило весело и непринужденно. Одди наблюдал за обстановкой со стороны. За долгое время у него расплылась искренняя улыбка. Внутри тепло и умиротворенно.

«Умиротворение… Баланс… Для него я сбежал. Нашел его, хоть и не так, как предполагал. Сейчас, важнее всего другое…» – подумав, Одди обратился к соседу за столом:

– Слушай, Пито. Завтра ты меня отнесешь обратно тем же путем?

– Куда «обратно»?

– Ну, туда, где ты меня забрал.

Пито сменился в лице. Его задор исказился беспокойством.

– О… Отт, – он снова чуть не проговорил настоящее имя мальчика, – ты только шум не поднимай, хорошо? Дело в том, что если я – твой защитник, то далеко от меня тебе быть нельзя. Так что, тебе лучше забыть о связях с территорией храмов.

– Но как же? – после сказанных Пито слов, Одди почувствовал пустоту. Как будто он потерял что-то ценное.

– Прости, но данную клятву нельзя нарушать. А вообще, когда тебя принял вожак, то ты уже автоматически становишься частью нашей деревни. Так что, ты в любом случае останешься с нами.

Чувство растерянности Одди заглушила резкая тяга разобраться в ситуации. Сквозь зубы мальчик спросил:

– Кому дана клятва?

– Не могу сказать.

Из-за отсутствия ответов Оутэрнум второй раз в жизни вспылил не на шутку.

– Это всё как-то касается моего имени? Что в нем такого, чего я не знаю? Мастер Монпа тоже никогда не говорил чужакам моего имени! Скажи хоть ты, в чем дело?!

Пито прищурился от боли в ушах. Выступили капельки пота на лбу от непростого поворота разговора. Ему сложно было принять то, что послушник храма, да так яростно может кричать.

– Одди, понимаешь, ты просто еще маленький, чтобы понимать всю серьезность.

– Да что вы все за возраст заладили?! Я поумнее некоторых старших! Я имею право знать!

Вокруг них давно стало очень тихо. Последнее эхо от слов Одди разошлось по всему потолку. Каждый крылановый житель был повернут в их сторону.

– Одди Оутэрнум?! – вожак деревни поднялся из далекого изголовья стола.

После вопроса вожака в пещере пронеслись вздохи и множество перешептываний из-за шокирующего известия.

– Тишина! – строго заявил главный житель. – Дамы и господа! Продолжайте пир! Я все разрешу. Но помните: никто не должен произносить его имя вновь. Если услышу хоть одно упоминание… я лично того скормлю нашей сумасшедшей соседке! Поднимаю кубок за то, чтобы праздник был в кругу целой семьи! Выпьем!

– Выпьем! – активно поддержали его жители, будто никаких угроз и не было.

Пока жители высушивали свои кружки, кубки и бокалы, Одди шепотом спросил:

– Пито, прости, что задал много вопросов. Я почему-то не сдержался. Но кто такая ваша сумасшедшая соседка?

– Так, это… – юноша чуть заикался, представляя будущий нагоняй от вожака, но старался вести себя как обычно. – Ее зовут Ехидна 3 3 Ехидна – в древнегреческой мифологии богиня, образ которой совместил в себе красоту и свирепый характер. В различных вариантах мифов Ехидна была убита Гераклом, или Эдипом, или вовсе была задушена во сне Аргусом. . Гадюка с лицом и руками человеческой женщины. По легенде она упала с облаков тысячу лет назад и лишилась здравого рассудка. Наверное, она уже съела сына флористов, как съедала любого заблудившегося путника. Ты тоже мог быть съеден.

У мальчика от удивления расширились глаза. Он не решился задать еще какой-либо вопрос. Новость о том, что Одди мог съесть не только трезубый варан, встревожила мальчика не на шутку. Сколько же еще опасностей таится за пределами храма?

Вожак деревни проходя мимо мальчиков гневно крикнул:

– Сорванцы, за мной и не отставайте!

Одди и Пито покорно последовали за старшим. Жители расступались перед ними, провожали взглядом, с трудом держа тишину.

Пройдя множество разных коридоров и поворотов, несколько защитных механизмов и стен, вожак и дети зашли в глухую комнату, где была только одна горящая свеча, перед которой лежал недавно сорванный орех зибузы. Вокруг них шесть подушек для сидения на полу. Закрывшись внутри, указав мальчикам на подушки, мужчина обратился к ним двоим:

– Здесь очень хорошая звукоизоляция. Риски подслушивания сведены к минимуму. Пито, мой малыш, какого демона ты напоролся на проблемы и притащил мальчика сюда?

Пито стал спокойнее, когда услышал, что их никто не сможет подслушать.

– Дядя Фипор, я не виноват. Никто же не выбирает свою судьбу. Мне голос свыше сказал, а я подчинился.

Вожак сел на одну из подушек.

– Ладно. Как-никак, а все-таки большая честь для нашего народа. Одди, малец, запомни, пока ты живешь с нами, тебя будут звать Отт, как и было задумано мальцом. При любых обстоятельствах. И всегда будь поблизости от меня или Пито. Хорошо?

– Но почему? – в глазах Одди было непонимание. – Мне нравится здесь, но мой дом в храмах. Я хотел сбежать, но лишь на один денек… Хочу обратно…

С сочувствием вожак отрицательно помахал головой.

– Тебе нельзя.

– Почему же?

– Отт, – вмешался Пито, – ты, как послушник, должен знать о легенде Воли Великой Гармонии.

– Какая ее Воля? Оставить меня здесь? Она лично вам сказала? – Одди не мог поверить в то, что все его проблемы, покрытые тайной – дело рук Гармонии, в чьем существовании он сомневался.

– Кстати, Пито, – вожаку что-то не давало покоя. Он хотел расспросить подробности того, каким образом права на защиту Оутэрнума перешли его подопечному. Но казалось, что стены пещер прекратили быть надежными.

– Да? – отозвался юноша.

– Ничего. В другой раз… Давайте вернемся.

Они, не закончив разговор так, как хотелось бы вожаку, вышли обратно к главной части пещеры, где продолжали пир крылановые жители. Там мужчина наказал Пито быть очень внимательным и сразу в случае чего бежать к нему, а затем вернулся к застолью. Юноша же проводил Одди до его нового места ночлега.

Теплая и уютная комната с двумя кроватями напротив друг друга. Есть два кресла по обеим сторонам боковых стен. Обстановку мебели разделяли стол со стулом для письма. Освещение было в достатке от трех маленьких автономных бумажных светильников.

– Теперь, мы соседи по кроватям. Чур эта – моя. – Пито подошел к левой стороне.

– В них нет разницы, – пробубнил Одди и подошел к правой стороне.

Когда они оба уложились спать, Одди отвернулся к стенке думая о том, что пропустил духовные практики. А еще он не мог забыть о последнем разговоре с мастером Монпой. Пито же внезапно вскочил с места. Оставив один светильник включенным, он из остальных вытащил светящиеся прозрачные камушки, в которых переливались желтые искры. Достал из-под кровати сундучок и положил камушки в него. Довольный, уложившийся обратно под простыню, Пито вдруг заговорил с Одди: