Яна Ветрова - Птичья песня

Переодеваясь, я нащупала что-то в кармане джинсов. С удивлением я вытащила оттуда сложенную бумажку. Карандашный рисунок маленькой растрёпанной птички, балансирующей на пшеничном колоске. Никакой это не воробей. И хвост полосатый, как у той самой ринки на краю золотого поля, и ноги чуть длиннее, чем надо. Я сунула рисунок под подушку и удивилась своему хладнокровию. Вот я, маленькая растрёпанная птичка, попала из своего родного золотого поля в самое сердце заколдованного леса – и ничего, спокойна, как камень, холодна, как горный ручей.

Я махнула запиской с оранжевыми буквами, свет погас, и тогда я зарыдала.

Я проснулась от ощущения, что надоедливый комар звенит над ухом. Не открывая глаз, я спрятала голову под подушку. Зудение никуда не делось.

– Алина, тут комар, – пробормотала я.

Никто не ответил. Я открыла глаза и вспомнила, что я не дома и даже не в отеле. Я откинула подушку и потёрла глаза, которые никак не хотели открываться после ночных слёз. Села, потянулась, повертела головой туда-сюда, чтобы размять шею, и тут заметила смятую бумажку на кровати. Ну ты и птица-тупица, Екатерина! Додумалась положить рисунок под подушку! С досадой на саму себя я взяла листок, расправила его и не обнаружила на нём никакого рисунка с птичкой. Я повертела его, подошла к окну и зачем-то посмотрела на свет. Ни следа! Текст с пожеланием удачи немного смазался, но остался на месте, а обратная сторона листа была девственно чистой.

Что за фокусы? Я даже не могла понять, расстроена я больше или раздражена. Срочно в номер! Загадочная пропажа птицы! Как-то двусмысленно, не находишь, Екатерина? Сработала ли магия, которую колдун применил к Алине, поддадутся ей ли родители? Неужели не станут меня искать? Я отмахнулась от невесёлых мыслей. Рыдать удобнее по вечерам, когда никто не видит.

Комариное чувство не уходило. Видимо, колдуны будят колдовскими методами, а не простым стуком в дверь. Ничего, пускай позвенит, я не такая раздражительная, как некоторые. В ванной обнаружилось неудобство: нужно было как-то умудриться включить и выключить воду в душе, не намочив записку. Если махнуть ей далеко от душа, включалась вода в раковине. С другой стороны, если на бумагу попадёт несколько капель, не испортится же из-за этого магия? В процессе оказалось, что даже если уронить записку прямо в душевой таз, то магия останется на месте.

Разобравшись, я встала под струю воды, которую специально сделала погорячее. Вода была потрясающе мягкая, пар быстро заполнил маленькую комнатку. Я намыливалась душистым мылом, когда увидела её, пропавшую птичку.

– И как это понимать? – вслух спросила я.

Сначала пятно от клятвы, а теперь это. Ринка преспокойно устроилась вместе со своим пшеничным колоском у меня на левой руке чуть ниже плеча, занимая сантиметров десять в высоту. Каждая чёрточка была выведена чётко, как на злосчастной записке. Сначала я понадеялась, что рисунок каким-то невообразимым образом отпечатался у меня на руке, пока я спала, и потёрла его с мылом. Нет, никакой это не карандашный отпечаток. Это вторая непрошеная татуировка за сутки.

Я кое-как заправила постель, а записку от интеллигентного старичка-художника скомкала и бросила в угол. Непонятно, то ли это с домом колдуна что-то не так, то ли этот старичок и сам был заезжим туристом-волшебником. Только вот зачем бы ему лепить мне татуировку на руку! Оставалось надеяться, это не очередная выкачивалка сил.

Мне не хотелось выходить, но комариный будильник в ушах стал невыносимым и почти материальным. Так недалеко и до чёрных, не серебристых, искорок в глазах. Я снова надела джинсы и вчерашнюю красную клетчатую рубашку, которая всё ещё пахла автобусом. Ну хорошо, Екатерина, сейчас ты выйдешь, скажешь колдуну, что ты свободная личность, и потребуешь немедленно показать тебе дорогу домой!

Стоило покинуть комнату, как звон прекратился. Джей вышел мне навстречу с кухни. Он то ли почистил свои коричневые штаны и чёрную рубашку от пыли, то ли его гардероб не отличался разнообразием. Волосы он помыл и собрал в хвост, но на них словно остался налёт пыли. Лицо было всё такое же уставшее, осунувшееся, с тёмными кругами у глаз, как будто он и не спал.

– Давай договоримся, – начал он, и я поняла, что вместо «доброго утра» мне сейчас зачитают правило номер три. – Если я тебя зову, ты сразу приходишь.

– Мне нужно было умыться.

– Полчаса?

– Я разбиралась, как всё работает, – как-то жалко стала оправдываться я и расстроилась, что момент проявить твёрдость характера упущен.

– Я сейчас покажу, как всё работает, – раздражённо сказал колдун.

Он открыл дверь под лестницей, которую я вчера не заметила. Там оказалась вместительная кладовка. Колдун вытащил метлу, совок, прямоугольное металлическое ведро и пошёл на кухню.

– Вот так это работает!

Он смёл крошки с пола в совок и ссыпал в ведро, затем протянул мне метлу:

– Вперёд.

– А что, нет записок для уборки? – с надеждой спросила я.

– Записки неспецифичны, – непонятно буркнул Джей и налил себе воды из-под крана.

Всё-таки тут была какая-то магия – мусор из ведра исчезал. Я медленно возила метлой по полу. Пыль не хотела отправляться в совок и кружилась серыми пушинками. Под столом обнаружилось несколько виноградин, которые я вчера не заметила или предпочла проигнорировать. Я хотела и их ссыпать в ведро, но Джей сказал:

– Нет.

Он отставил недопитую воду, достал из полки под раковиной ещё одно ведро, только обычное, с дном круглой формы.

– Это для пищевых отходов.

Ну надо же, разделение мусора! Наверное, вёдра перемещают мусор на разные свалки, а если перепутать, придёт злой инспектор и оштрафует.

Хлопнула входная дверь – пришёл Робин, принёс свежие булочки, молоко и яйца. Булочки были те же, что в трактире – круглые, величиной с ладошку, а в середине какая-нибудь мелочь, орешек, ягода или листочек.

Робин сразу принялся хозяйничать на кухне – открывал полки, вытаскивал посуду. В шкафчиках нашлись специи, масло, мука и прочие штуки, которые окончательно убедили меня в том, что с хозяйством колдуну кто-то помогал. Невозможно было представить этого мрачного пыльного типа у плиты или за покупкой разнообразных пряностей. Пока ко мне не переехала Алина, на моей кухне водилась только соль, а если покопаться – то мог найтись и перец. Я продолжила подметать, но не потому что было так уж грязно, а потому что опасалась, что меня привлекут к процессу. А я готовить не люблю и не умею.

– Достань, пожалуйста, помидоры, – бросил через плечо Робин.