Яна Ветрова - Птичья песня

Я быстро нашла дверь в кухню для постояльцев. Со всеми этими поисками я забыла про свой кошмар, и мне расхотелось пить чай. Сделав пару глотков воды, я решила заглянуть в музей. По правде говоря, меня не так уж интересовали экспонаты. Нас провели по музею после ужина, тщательно расписывая историю каждого предмета. Уже через полчаса я была готова проклясть все эти банки и склянки, кошачьи косточки и лягушачьи шкурки, бусы и амулеты, диваны и ширмы, бесконечные двери, за которыми обнаруживались новые и новые завалы вещей. Помещения не отличались объёмами, туристы толкались, чтобы подойти поближе, кто-то украдкой трогал экспонаты. Даша спала на руках у отца, бессонные тётушки оставались в коридоре у открытого окна. Я бы присоединилась к ним, но Алина за руку тащила меня дальше.

В одной из комнат обнаружилась вторая дверь, ведущая в помещение попросторнее. Я успела разглядеть полки, уставленные книгами, мутное зеркало в углу и стоящее к нему лицом кресло с высокой спинкой. Из-за тёмных пятен на зеркале казалось, что в едва видимом отражённом кресле кто-то сидит. Мне нестерпимо захотелось выбрать с полки какую-нибудь книжку, обязательно с картинками, устроиться в этом кресле… И хорошо бы ещё бутылочку колы кто-нибудь принёс!.. Мои мечтания нарушила госпожа Сай, которая шумно отогнала от двери ринувшегося туда нервного молодого человека:

– Нет, нет! Извините, закрыто!

– Но почему?! – чуть ли не визжал молодой человек.

– Запасник, ничего интересного! – говорила хозяйка, оттесняя нервного и захлопывая дверь.

Тот продолжал возмущаться, и пришлось вмешаться Лилии Сергеевне, которая уверила, что обязательно как-нибудь договорится, чтобы молодого человека пустили в виде исключения. Меня это невероятно разозлило, и я весь вечер надоедала Алине своим ворчанием. Что это значит – его пустят, а других нет? Другим, может быть, тоже интересно! Это что же, если устроить истерику, то всё можно? Алина пообещала поговорить с Лилией Сергеевной, чтобы и меня пустили в виде исключения, и тогда я разобиделась. Она меня ставит в один ряд с этим сумасшедшим, что ли? И вот поэтому, когда я с приключениями добралась до кухни, отчасти от обиды, отчасти от любопытства, я решила попытать удачу.

И что на меня нашло? Я никогда не искала приключений, и мне ни разу в жизни не хотелось пощекотать себе нервы, прогуливаясь в темноте по комнатам, заставленным старой потемневшей мебелью «с историей», как выразилась Лилия Сергеевна. Но в меня словно вселился герой моих любимых книг. Вот он, осторожно оглядываясь – не притаился ли враг в глубокой тени, – выходит из гостиной. По пути он чуть не сносит напольную вазу, но об этом повествование умолчит. Потом он грациозно и бесшумно взлетает по лестнице вверх, к коридорам, споткнувшись и ушибив ногу, но читателю романа незачем об этом знать. Хоть ступени не скрипят, и то хорошо.

Пламя свечи дёргалось, а я вдруг сообразила, что наверняка оставляю за собой капли воска. Эта мелочь вернула меня в реальность, и сразу стало не по себе. Но не разворачиваться же на полпути! Я потянула на себя дверь, и из щели пахнуло затхлым запахом старины. Странно, он не казался таким отчётливым вечером. Наверное, на ночь закрыли окна. Свечка затрещала и погасла. Тьфу ты! Хорошо, что зная о том, какие неожиданности обычно подстерегают героев приключенческого романа, я захватила с собой коробок спичек.

Потом птица-неудачница довольно долго совалась в разные двери, и ни одна из них не была той самой. Я точно помнила, что в основной комнате стоял безголовый манекен в юбке из павлиньих перьев, но как же его теперь найти? Наконец, на глаза попалась полоска подрагивающего света. Это должна быть та самая дверь! И почему я не подумала, что хозяйка вполне может сама сидеть в уютном кресле, конечно, не со стаканом колы, а, скажем, с бокалом вина, и изучать древнюю магическую книгу, готовая наложить заклятье на незваную гостью? Неожиданно раздались мужские голоса. Один был едва слышен, а другой то взвизгивал, то причитал, то умолял. Не наш ли это нервный друг? Но с кем он там разговаривает? Я погасила свечу, поставила подсвечник на пол и подкралась ближе.

…и вновь я спрашиваю себя, что на меня нашло? Может быть, сказался недостаток сериалов? Шла бы в свой номер, курица ты безмозглая, ложилась бы в кровать и смотрела дальше свои замшелые кошмары!

Ближняя комната с манекеном была едва освещена. Через распахнутую дверь из дальнего помещения проникал свет расставленных на полу свечей. Меня неприятно удивило сходство моих и нервного молодого человека действий: прокрасться в библиотеку, не использовать электрический свет… Он снова что-то воскликнул, а ему резко ответил второй голос. Нервный затараторил, убеждая и умоляя. Да говори же ты чётче, ничего не понятно! Я ступала очень мягко – повезло, что тут ковёр! Даже умудрилась ничего не уронить по пути.

Стараясь оставаться в тени, я заглянула в комнату. Во-первых, кресло отодвинули в угол. Во-вторых, нервный буквально ползал на коленях под зеркалом, хотя скорее это было «во-первых». Но этот факт настолько не укладывался в голове, что мозг для начала отметил перемены в обстановке. В-третьих, повсюду валялись книги, листы бумаги и склянки. Ну и в-последних, зеркало… Пятна пропали, но появилось что-то другое. Нет, это не нервный отражался, как я сначала попыталась себя убедить. У самого края зеркала, не выходя за раму, сидел, скрестив ноги, человек. Он бесстрастно смотрел на моего попутчика, который бился лбом об пол. Прежде чем я успела открыть рот, чтобы закричать, завизжать или что полагается делать в таких случаях, нервный, не замечая меня, возобновил мольбы. Тут бы мне и бежать! Но я словно окаменела.

– О, великий демон зеркала! Одумайся! Снизойди! Я, только я один, предлагаю тебе невиданный дар, жизнь моего нерождённого сына, – он махнул рукой в сторону кресла.

Тогда только я смогла отвести взгляд от зеркала. В кресле, умиротворённо улыбаясь, сидела беременная женщина и поглаживала живот.

– Я повторяю, мне не нужен твой нерождённый сын, – раздельно произнёс демон, который успел устать от пиявочной сущности молодого человека. – А эта женщина…

– Я ей достаточно заплатил, чтобы она молчала! – закричал нервный. Он схватил с пола книгу и потряс ей перед зеркалом. – Но неужели тебе и этого мало?! Я знаю все твои уловки, ты меня не проведёшь! Я настойчив, да, я долго к тебе шёл. Я готов на всё!

Я не могла как следует рассмотреть демона. В дёргающемся свете пламени свечей на жёлтом пятне его лица скакали чёрные тени. Демон помолчал, а потом задумчиво произнёс:

– И ты даже готов занять моё место в зеркале?

– Что? Ты смеёшься надо мной! – взвизгнул нервный, а потом забормотал: – Здесь что-то не так, демон не покидает своё обиталище…