Пол Даркейн - Дурь

Молодой сержант с автоматом наперевес подбегает к своему начальнику и докладывает, что жертва убита выстрелом в голову. Хуже просто быть не может. Боевая подготовка не позволяет Михаилу промахиваться. Как теперь раскрывать дело? Что говорить начальнице? «Я нашел свидетеля, но случайно убил его»? Как можно случайно убить выстрелом в голову, когда до трупа не меньше 20 метров? Никто не поверит в это!

– Преступник? – Спрашивает у поникшего федерала капитан милиции.

– Свидетель. – Отвечает Михаил невероятно обреченным голосом, будто теперь его казнят за это.

– Странно для свидетеля отстреливаться от сотрудников службы безопасности. – Замечает стоявший рядом сержант.

– Свидетели бывают разные. – Отвечает его начальник, затем он обращается к Михаилу. – Труп вам нужен?

– Да. – Говорит Михаил. – Криминалисты из ФСБ заберут его.

Спустя еще пару часов криминалисты ФСБ заполнили двор и квартиру последнего подозреваемого, который теперь мертв. В квартире также никаких улик и подозрительных предметов не оказалось. А куда тогда пропало оружие, которое использовалось при налете? Куда пропали вещи, которые использовались при налете? Не могло же все это исчезнуть в один миг? Еще и вместе с тем преступником, который жил на Смоленской набережной. Между ним и пропавшими уликами есть какая-то связь? Возможно, он и возглавлял банду налетчиков, а потом решил убрать все улики, в том числе и участников налета как свидетелей? Либо как людей, претендующих на долю за выполненные услуги? Настя будет недовольна таким результатом.

Мысли о желании повеситься прерываются из-за позвонившего телефона. Это Алексей Витков! Есть надежда, что он нашел что-то интересное!

– Але, Миш! – Доносится его голос из трубки. – Ты оказался прав насчет следов. И там, и там побывал один и тот же человек. Мало того, этот человек также побывал в квартирах и двух других участников преступления!

– Ты хочешь сказать про того, который сидит у нас и про того, который уже был убит, или про того, которого убил я? – Михаил немного обрадовался результатам.

– Нет. С первым не угадал. Были тот, кто убит, и тот… ты уже кого-то успел убить? – Голос криминалиста кажется удивленным, хотя к такому стоило бы уже давно привыкнуть.

– Вот черт! – Ругается Михаил. – Ладно, спасибо и на этом. Если что еще интересное найдешь, сообщи.

– Разумеется. – Отвечает Витков и отключает связь.

К подъезду элитного многоэтажного дома плавно подкатывают два огромных дорогих черных внедорожника и не менее дорогой черный лимузин. Они также синхронно паркуются, как сюда приехали. После минутного затишья со стороны задней пассажирской двери лимузина выходит огромных размеров человек африканского происхождения в спортивной одежде и кожаной куртке. Если сравнивать его телосложение с телосложением Михаила, то я бы сказал, что они одинаковые. Оба тяжелоатлеты и оба пугающих размеров. Хотя, наверно, этот побольше будет, чем Михаил.

Особо не оглядываясь, он обходит лимузин до задней пассажирской двери с другой стороны, из которой выходит высокий господин чеченского происхождения и худого телосложения. Этот господин своим видом очень похож на богатого гангстера: чистый, опрятный, ровная щетина, невероятно умное лицо. На широких плечах дорогое стильное пальто, подчеркивающее то, что этот господин является очень деловым человеком. Последним штрихом этого стиля является деревянная трость. Этот господин не хромает, но трость свою любит и использует по назначению. Не хватает шляпы с кольтом из 30-х годов США и сигары во рту.

С двух внедорожников также выходят большие коренастые люди и все кавказского происхождения: дагестанцы, чеченцы, ингуши – компания, с которой почти никто не захочет связываться. Лучше таких обходить стороной. За километр. Они незаметно рассредоточиваются по всему двору. Высокий господин и огромный афроамериканец отправляются к подъезду.

Пыль столбом. Старая хижина. Выглядит как заброшенная, но такой отнюдь не является: тут стол, стулья, кровати даже есть, только все в пыли. Настя не может вспомнить, где она находится. Но тот человек. Она его помнит. Какая-то кавказская национальность. В грязных лохмотьях, похожих на военную одежду, весь заросший черной бородой, он сидит за столом и чистит автомат. Наверно, надо выбраться из хижины.

На улице повсюду стоит пыль, какое-то пустынное место. Еще несколько полуразрушенных домиков находится рядом с тем, из которого Настя вышла. Какие-то дома огромные, даже слишком. А с правой стороны величаво поднимаются горы. Настя подходит к двум кавказцам, которые стоят возле старого растрепанного «уазика». Она обращает внимание, что чем ближе к ним подходит, тем больше они становятся в размерах. Еще чуть-чуть и они будут под пять метров ростом каждый, так и шею сломать можно, пока будешь задирать голову. Оба кавказца стоят в таких же лохмотьях, похожих на военную форму, а сбоку у них на лямках свисают автоматы.

– Ты смотри, кто не спит. – Говорит один из них с очень сильным кавказским акцентом.

– Как отдыхалось? – Спрашивает у Насти второй, пригнувшись и погладив ее по голове.

Настя чувствует прикосновение его огромной руки. Она невероятно огромна! Но при этом она не пугает и даже не раздражает. Эта рука создает странные теплые чувства, чувства какой-то доброты. Настя решает им улыбнуться и отправляется гулять дальше, пока ее внимание не отвлекает подъезжающий «уазик». Он такой же старый и потрепанный, как и первый, только без крыши. Из него вылезают несколько все таких же похожих друг на друга кавказцев. А затем они вытаскивают двух солдат, в более чистой и более зеленой форме, но связанных в руках и мешком на голове. Их форма кажется Насте знакомой, будто ее где-то уже видела, но не может вспомнить.

Группа кавказцев с пленными входят в дом. К ним отправляются и те двое, что стояли возле первого «уазика». Один из них машет рукой Насте. Он зовет ее, но зачем? Это очень интересно!

Внутри дома кавказцы расположились по краям и расселись на стулья. Связанные солдаты стоят на коленях в центре помещения, но мешки с их голов уже сняты.

– О, Настя! – Выкрикивает один из кавказцев, который стоит рядом с пленными. – Подойди ко мне!

Настя к нему подходит, но совсем не боязливо или медленно, а так, будто очень хорошо этого кавказца знает. У нее действительно возникают такие ощущения, будто она знает всех кавказцев, находившихся в помещении. Они расселись в круг на стульях и с добрыми улыбками смотрят на нее. Да, она знает всех, кроме этих странных пленников, которые кажутся чужими, будто совсем не из этой планеты: не так одеты, нет черной бороды, даже цвет кожи бледный. Только форма ей чем-то знакома. Настя все никак не может вспомнить, где ее уже видела.