Сергей Шакурин - Черный. Марионетка

Какова была радость, когда он увидел другой проход. Они стояли в том неизвестном тоннеле, который выводил за пределы города.

– Получилось! – обрадовался Александр и, ускорив шаг, махнул рукой. – За мной, девчонки!

Сидевшая на потолке дымчато-размазанная черно-сиреневая клякса, рваными движениями устремилась за ними следом.

В зал собрания гильдии воров вошла девушка-мисти́ф и обратилась к главе гильдии:

– Фкик, Доо́ра не вернулся, – взволнованно сказала она.

– Да, вся группа не вернулась, – хмурил брови главный мисти́ф-вор, создавший свою гильдию, когда был еще юным подростком.

Он обвел взглядом присутствующих мисти́фов и сказал:

– Сегодня ночью туда пойдет другая группа…

Не дождавшись возвращения своих собратьев, Хе́йтах направился к дому Мифа. Он даже не скрывался. Подойдя к двери бывшей лавки «Бодрящий эликсир», постучал, делая вид, что его там ждут, и вошел внутрь. То, что он там увидел, ему не понравилось. На третьем этаже угулу́р нашел всех, кто должен был схватить наглого ловца. К тому же здесь были и трупы мисти́фов.

Выходило, что Миф убил их всех. Это означало, что тот сообщит в гильдию, и она законно может устроить на Хе́йтаха охоту.

Хе́йтах давно уже хотел покинуть этот город, но теперь ему это нужно было сделать, как можно быстрее.

– Когда-нибудь мы встретимся, Миф… – прорычал угулу́р и пошел на выход.

Уже больше недели в дороге группа из трех путников двигалась в сторону границы, чтобы покинуть королевство Авигома́й. Не зная почему, но всякий раз, когда им навстречу появлялось движение, Александр прятал всех в кустах, стараясь не попадаться на глаза. Если Управляющий сказал, что о его исчезновении не должны знать, то, по возможности, как можно дольше нельзя показываться никому на глаза.

– Впереди поселок, – сказала Ду́ха, хотя другие его еще не видели.

«Сколько за эти дни они прошли? – размышлял Александр. – Не так много…»

Движение пешком утомляло в основном Ци́рику, но иногда и сам Александр мечтал о постели, а не твердой земле, пусть и с подстилкой из скатки.

– Давайте сделаем так, – начал Александр. – Сегодня снимем комнату на постоялом дворе, и Ци́рика отдохнет.

– А мне нельзя? – возмутилась по своей упрямой привычке Ду́ха.

– Да тебе-то что отдыхать? Ты вечность спала в подземелье, – усмехнулся Александр. – Денег у нас не много, поэтому возьмем одну комнату.

Ци́рика взволнованно округлила перламутрово-бирюзовые глаза, а Ду́ха сразу засияла.

– Мы будем спать на одной кровати с хозяином?! – радостно спросила она.

– Еще чего? – хмыкнул Александр. – Ри́ку положим на кровать, а мы на своих скатках на полу.

– Хозяин! – испугалась такому Ци́рика, сняв очки и протерев их одеждой.

– Это не обсуждается, – отрезал Александр. – Ты устаешь сильнее меня. Шиаль вообще не устает и может не спать.

– Почему? – надула губки Ду́ха. – Мне нравится спать.

– И есть тоже… – сверкнул глазами Александр.

Ду́ха потупилась.

– Ри́ка, вот тебе деньги, будешь расплачиваться с трактирщиком. Скажешь, что хозяин не может говорить и приказал тебе вести дело по оплате комнаты и заказу ужина, – вложил в руку Ци́рики медные кругляши Александр. – И узнаешь, где у них можно купить телегу с конем.

– Да, хозяин! – в готовности ответила та.

– А мне что делать? – тут же спросила Ду́ха.

– А ты меня будешь вести под руку, будто мне тяжело идти, – усмехнулся Александр.

– Я буду держаться за хозяина! – воскликнула Ду́ха.

Александр вздохнул.

Когда поселок показался на глаза, Ци́рика решила заговорить.

– Ты каждый день тренируешь Ускорение и у тебя начало получаться, – сказала она, глянув на Александра.

Он вздохнул, по-прежнему недовольный результатом.

– Думаю, в городе взять какое-нибудь задание на любых тварей. И денег заработаем, и я потренируюсь, – улыбнулся Александр.

– Только не сильно опасных, – испуганно попросила Ци́рика.

– Ты что боишься? Вон Шиаль нас прикроет, – глянув на Ду́ху, сказал Александр и подмигнув Ци́рики, добавил: – А ты в случае чего исцелишь.

– Да, хозяин, я защищу тебя! – воскликнул Ду́ха.

– Не меня, а – нас! – нахмурился Александр. – Запомни, мы – команда! Если что-то пойдет не так, ты должна защитить и Ри́ку. Понятно?

– Да, хозяин, – покорно склонилась Ду́ха.

Пускай на улице была жара, Александр все равно вошел в поселок в плаще с капюшоном на голове, которую наклонил ниже, чтобы его лица никто не видел. К тому же завязал в хвост сильно отросшие черные волосы, чтобы они не торчали из-под капюшона. Весь путь по улицам его под руку вели обе девушки.

Ци́рика узнала у прохожих, где постоялый двор, и тут Ду́ха указала рукой в сторону.

– Хозяин, там двор и стоят запряженные телеги! Может, мы сразу и узнаем? – предложила она.

– Молодец, Шиаль, внимательная, – похвалил Александр.

– Хозяин меня похвалил! – воскликнула от радости Ду́ха и получила локтем под ребро.

– Тише ты, дурёха! – процедил он сквозь зубы.

– Прости, хозяин, – опомнилась она.

– Ладно, ведите меня туда, – сказал Александр. – Ри́ка, ты будешь торговаться. Когда назовут цену, вначале спрашиваешь у меня, а я буду либо кивать в знак согласия, либо отрицательно мотать головой.

– Поняла, хозяин, – качнула золотистой головой Ци́рика.

Хотя сейчас ее волосы уже не выглядели такими сияющими. Запыленные, засаленные от долгой дороги, они висели сосульками у виска. Основную же копну волос Ци́рика затянула в длинный хвост на затылке.

– Скажите, уважаемый, – обратилась к бородатому мужику Ци́рика, когда они вошли во двор с раскрытыми широкими воротами. – Где у вас можно приобрести телегу с лошадью? Хозяину тяжело идти…

– Что же ты, хозяин, завел двух рабынь, а гужевую повозку не приобрел? – усмехнулся поселянин.

Он видел, что высокий, крепкий в плечах парень одет неплохо, был в кольчуге и с топором у пояса, но шел тяжело, поддерживаемый двумя девушками.

– На нас напали… – начала придумывать Ци́рика, входя в роль. На ее глазах навернулись слезы. – Хозяин убил их всех, но те повредили ногу коню. И нам пришлось бросить свой фургон.

– А где это было? – тут же спросил мужик.

– Вы хотите поживиться за счет нашего хозяина?! – повысила тон девушка, глядя холодным взглядом.

Александр не ожидал такого от вечно извиняющейся Ци́рики.

Мужик даже отпрянул от ее напора. Ведь только что перед ним стояла миленькая, пусть и запыленная, с грязными волосами после долгой дороги девушка, бирюзовые переливчато-перламутровые глаза которой были такими печальными и в тоже время покорными. Зато сейчас на него смотрели почти ледяные, с голубым отливам, потемневшие глаза. И мужику стало не по себе.