Мария Коршунова - Странный запах тростника

– Здесь много народу, что ли, бывает?

– Нет, только мы с Ирой. Ну, ещё раз она своих друзей приводила. А вот и наша хижина.

Конус из молодых сухих деревьев, покрытый брезентом, выглядел надёжным и симпатичным. Внутри стоял чайник, старые детские санки, ящик, на сучках висел лук и мешок для сменки – колчан со стрелами. А перед хижиной красовалось большое кострище, огороженное камнями.

– Здесь у нас продовольственная яма, – Аня откинула фанерку, и Слава увидел небольшой запас картошки. – Мы её два раза копали, её вода заливала. Только на самом высоком месте получилось.

– А как вашу хижину бобры не растаскали и не погрызли?

– Они иногда грызли и таскали, мы чинили.

Аня зашла внутрь и открыла ящик. Слава тем временем засмотрелся на соседний остров, и поэтому он вздрогнул, когда сзади раздалось громкое утиное кряканье.

– Испугался? – засмеялась Аня, доставая изо рта крошечную деревянную дудочку. – Это манок для утки.

– Вы тут из лука охотитесь на уток?

– Нет, мы сфотографировать их близко хотели, – вздохнула девочка. – Тихо сидели и в этот манок крякали. Так ни одна и не прилетела.

Ещё в ящике лежали две куклы, пластмассовые лошадки, чай, соль и сухари в маленькой железной коробке, зажигалка, спички. Аня объяснила, что они не отсыреют, потому что Ира окунала их головки в горячий парафин.

– Слушай, – серьёзно начал Слава, сев рядом с Аней на санки, – кто такая эта Ира?

– Моя двоюродная сестра.

– Это я знаю. Сколько ей лет, где она учится?

– Ей… Много, – Аня задумалась. – Вроде бы шестнадцать! Она учится в третьей школе. Ира у нас отдыхала, потому что у неё мама умерла, а бабушка и дедушка от неё устали.

***

Мама Иры не просто умерла. Она повесилась. Ане, разумеется, никто не сообщил эту страшную подробность.

В конце мая позапрошлого года, когда школьники уже были распущены по домам, в чате «Родители 8 «А» появилось сообщение от главной родительского комитета: «Друзья! Марина Семёнова позавчера ушла из жизни. Помогите семье, кто сколько может», – и номер карты.

А с отцом Ира не жила уже с пяти лет. Самые смелые из одноклассников написали ей слова поддержки. В глубине души каждый побаивался увидеть Иру первого сентября: вдруг в ней произошла резкая перемена, она стала нелюдимой и мрачной. Но нет. Ира осталась такой же дерзковатой пацанкой, с которой легко найти общий язык, но себе дороже вступить в конфликт, которую не переваривали некоторые учителя и которая прекрасно разбиралась в людях. Только прибавилось в ней чёрного юмора. Всем запомнился эпизод, когда англичанка задавала на дом проект «Моя семья» и сказала:

– Только рассказ должен быть насыщенным и интересным, а не «I have a mother, I have a father, I have a brother», как в первом классе!

– Ни того. Ни другого. Ни третьего, – с хмурой ухмылкой проконстатировала Ира. И воинственный настрой англичанки, особы из викторианской эпохи, разом сошёл на нет. Она растерялась и сменила тему.

Теперь семьёй Иры стали бабушка и дед. Она любила припоминать их в разговорах, и всегда с необидной усмешкой: «бабуля», «дедуля», как её за что-нибудь «чуть не убили», какие сигареты курит дедушка, любая мало-мальски забавная сцена дома…

Материальные трудности, к счастью, удалось преодолеть (первое время очень помогали Ширинкины). Дед устроился на работу, оформили попечительство, добились лишения родительских прав Ириного отца. Однако справляться с ней бабушке и дедушке было сложно. Ира и до трагедии была авантюрной девчонкой и семимильными шагами осваивала жизнь, а теперь у неё ещё сильнее испортились тормоза. Случались пьянки с многочисленными друзьями, непредсказуемые поездки за пределы Фёдоровского района, стрелки. Зимой Ира попала на учёт в подразделение по делам несовершеннолетних.

Решение отправить её на лето в Васькино было принято в гостях у Ширинкиных. Иру оставили в комнате развлекать ребёнка – Аня всегда не чаяла в ней души, а обсуждение происходило на кухне. Однако Ире захотелось в туалет, и в коридоре она услышала голос бабушки:

– Заберите хоть на месяц эту оторву. Нет сил, честное слово. Вы-то хоть молодые.

Ира сразу спрятала эту фразу куда-то на дно души. Как-нибудь после она осознает её, обидится на режущее слово «оторва». А сейчас на это не было сил.

Замечательная Ирина тётя Женя не читала ей никаких нотаций и не строила из себя благодетеля. Она общалась с ней весело и на равных. Хорошие отношения сложились и с её мужем Костей. И Ира решила отблагодарить Ширинкиных как могла: подарить Аньке такое замечательное лето, какого у неё ещё не случалось. Для той это было очень кстати, в предыдущий год девочка постоянно болела и даже в школу пошла из-за этого не в семь, а в восемь лет. А тут свежий воздух, яркие впечатления. С коньком на крыше помог Костя, а все остальные Анины радости Ира делала самостоятельно. Идеи (хижина, продовольственная яма, не отсыревающие спички) она черпала из книги «Спутник разведчика и партизана». Бывший одноклассник Дима Латышов, который пошёл в ПТУ на МЧСника, подарил ей эту книгу под тем соусом, что, дескать, сейчас её изъяли из продажи из-за раздела «Подрывное дело», а я такой крутой и она у меня есть. Ира сначала посмеялась: зачем ей такой странный подарок, вроде не собирается ничего взрывать, но книгу взяла. А потом «Спутник» внезапно пригодился. Он же, Латышов, раздобыл по своим каналам пожарный рукав, из которого Ира сделала тарзанку.

Ближе к вечеру она уезжала в город гулять с друзьями, но первая половина дня всегда принадлежала Ане и их совместным затеям. Слава на острове видел не всё. Раньше у них был плот из пенопласта и реек, на котором Ира и Аня катались к величайшему восторгу последней. К осени рейки (обрезки с местной пилорамы) подгнили, поэтому Ира разобрала плот и сложила пенопласт в сарай. На будущий год она пообещала Ане купить нормальные рейки. Ей всё время казалось, что вот-вот у неё появится много денег, потому что Ира усиленно искала всевозможные подработки. Даже зимой ей случалось по три часа в день раздавать листовки, радуясь редкой возможности зайти в магазин и согреться (такое счастье разрешалось на пять минут в конце каждого часа). Помогали друзья, подходившие к промоутеру Ире:

– Так, что тут? О, скидки на мебель? У меня как раз мебелью интересуются: дед, – одна листовка улетела в пакет. – Брат, – вторая. – Свояк из Тольятти, – третья.

– Ты в курсе, что свояк – это муж сестры жены? – хохотала Ира. – Он сюда из Тольятти за диваном поедет?

– Ничего, доставите, у вас всероссийская компания…

Но затея была чревата. За Ирой присматривали из окна работники магазина, и свояк из Тольятти их бы вряд ли убедил. Впрочем, пока везло, или просто элегантные продавщицы из мебельного не были зверьми. Тем более, и им приходилось раздавать листовки, когда не выделяли деньги на промоутера…