Василий Рем - Первые рассказы. Рождённый в СССР

Но вернёмся на овощную базу. За примерную работу после обеда начальник овощной базы поставил нашу группу на виноград. Тут, конечно, уже не побросаешь, нужно сидеть над каждой корзиной и перебирать: большие кисти – в отдельные корзины, а мелкие и россыпь – в специальный контейнер, на вино или компот. Но зато во время перекуров, выбрав с разрешения начальства самые крупные грозди винограда и хорошенько вымыв сначала руки, а потом и ягоды, мы медленно, с превеликим удовольствием их съедали.

Но вот рабочий день подошёл к концу. Нас снова погрузили в машины и, угостив на прощание апельсинами, которые были тогда большим дефицитом – за ними нужно было выстаивать в магазинах длинную очередь, отправили в родное училище.

Многие курсанты потом еще долго созванивались с новыми знакомыми и бегали к ним на свидание, получив очередное увольнение. Кто-то даже женился на москвичке, работавшей на базе. Но это уже другая история.

Неоднократно мы ездили на уборку урожая и в подшефный колхоз – было тогда такое понятие: «подшефный». Кто над кем брал шефство – колхоз над нами или мы над ним, я точно не знаю. Но осенью, в период уборки овощей, мы регулярно отправлялись на колхозные поля, где сначала собирали огурцы, затем помидоры, картофель, ну а по первому морозцу – капусту.

На этот раз мы поехали на картофель. Большинство курсантов были, конечно, из деревень и знали об уборке картофеля не понаслышке. А вот городские жители никак не могли понять, зачем, после того как комбайн выкопает картофель, нужно еще шуровать в земле руками и искать то, что не извлеклось на поверхность. На рядках, где работали городские, председатель колхоза обнаружил много оставшихся клубней картофеля, заставил курсантов вернуться и по новой собрать то, что лежало под грунтом. Проверив наши рядки, он остался доволен и спросил:

– Видать, из деревень, раз так хорошо знаете своё дело?

Мы ответили утвердительно, тогда он снял нас с нашего участка и поставил на те рядки, которые уже прошли городские курсанты. Естественно, мы набрали ещё по пять, а то и десять мешков картофеля.

Урожай был огромный, и я заподозрил, что тракторист нарочно мелковато копает комбайном, чтобы быстрее выполнить свою норму. Этой мыслью мы поделились с председателем.

– И что вы предлагаете? – спросил председатель?

– У нас в колхозе таких уборщиков заставляли повторно проходить рядки на комбайне. Наверх поднималось примерно ещё столько же картофеля.

Председатель, подозвав тракториста, заставил его взять поглубже и заново пройти один рядок. Несмотря на его сопротивление, настоял на своём, и на-гора подняли ещё один урожай картофеля.

После этого председатель поочерёдно пожал нам руки и сказал:

– Эх, ребята, не ту вы профессию выбрали! Вам бы в агрономы надо с таким знанием сельского хозяйства.

Не оторвать взгляд

Во время обеда мы с разрешения нашего курсового офицера пошли купаться на речку, которая протекала рядом с картофельным полем. Поскольку трусы у нас у всех были «семейные», которые после купания, как ни выкручивай, всё равно будут мокрыми – ходи потом в промокших брюках, мы их, естественно, сняли. В общем, купались в чём мать родила к превеликому удовольствию отдыхавших на противоположном берегу колхозных девчат, которых мы не заметили. И только услышав их смех и визг, поняли, что лоханулись. Но стесняться было поздно, и мы выскакивали из воды, стыдливо прикрываясь руками. Зато трусы остались сухими, брюки тоже, и не надо бояться, что вся филейная часть будет в колхозной пыли.

Осмелевшие девушки на том берегу решили в ответ устроить для нас колхозный стриптиз и тоже стали купаться, раздевшись догола. Не нашлось ни одного курсанта, который бы не залюбовался красотой нагих женских тел. Все молча присели на траву, курящие тут же потянулись за сигаретами – им было легче наблюдать за всей этой барахтающейся в воде молодостью и красотой. Некурящие скрипели зубами, глядя на четвёртый размер упругих грудей колхозных доярок.

Закончив купание, они вышли из воды, покачивая крутыми бёдрами, и картинно прошествовали за кусты одеваться. Да, не видел этого наш замполит! Он бы не упустил возможности прочитать нам лекцию о моральной стойкости будущих офицеров границы. Точно бы сказал, что мы за сиськи Родину продадим. А как не продать, когда красота такая, а ты два года в армии на высокогорной заставе и третий год в училище?

Долго ещё курсанты не могли встать с травы и приступить к работе по понятной всем причине. Та уборка картофеля запомнилась всем надолго.

После обеда, к удивлению председателя, работали все без болтовни и шуток, не разгибаясь на перекуры. Закончив ранее намеченного срока и получив благодарность от председателя, погрузились в родные ЗИЛ-130 с тентом и укатили в родное училище.

Но этой ночью всем нам снились одинаковые сны, в которых мелькали красивые тела колхозниц.

Было это ранней осенью, когда листва только начинала облетать и ещё не набрала всей палитры красок, которые обычно в это время полыхают на острове. Вечерело, хотя день ещё был не так укорочен, как это бывает поздней осенью. Но осенняя красота уже захватывала взгляд и не давала оторваться от падающих листьев и ковра, начинавшего вырисовываться на ещё зелёной траве. Офицер-пограничник возвращался со службы домой. Обычно он ходил напрямую через сопки, но сегодня нужно было сначала посетить порт с проверкой пограничного наряда и только потом уже домой.

В порту на причале под погрузкой стояло иностранное судно из Японии. Проверив пограничный наряд «Часовой причала» и сделав кое-какие замечания, дождался их устранения, поочерёдно подменяя на это время солдат на службе. И с чувством выполненного долга зашагал в сторону дома. Выйдя на центральную улицу, ускорил шаг. Улицы почему-то были пустынными.

Вдруг послышался рёв мотоцикла и одновременно вой милицейской сирены. По дороге мчался мотоцикл с двумя седоками, из-за шлемов их лиц было не видно, но за рулём сидел явно парень. Поравнявшись с офицером, мотоциклист на повороте не справился с управлением и резко вильнул рулём. Сидевший сзади пассажир свалился на асфальт и покати лся к ногам офицера. Каска слетела с его головы, и офицер увидел, что это женщина. В горячке она вскочила и бросилась за угол дома, но, не добежав, упала.

Милиция промчалась мимо, даже не остановившись, хотя явно видела падение человека. Они погнались за мотоциклистом. Офицер кинулся к пострадавшей. Осмотрев её, убедился, что ноги и руки, а также кости вроде целы. Только кожа на коленях и локтях стерта об асфальт почти до костей. На лбу темнело небольшое рассечение, от которого тянулась полоска крови, стекающая к подбородку.