Василий Рем - Детективы

Ликвидаторам пришлось немало потрудиться, разрабатывая план его уничтожения, но все было напрасно. Несколько месяцев слежки и почти круглосуточного наблюдения положительного результата не дали: объект оставался практически недосягаемым. Но, как говорится, помог случай.

Рекордный бросок

Выяснилось, что у Иванчика есть пагубная страсть – в последнее время он пристрастился к наркотикам и даже завел специальную квартиру на окраине города, где «улетал в нирвану». Это был одноэтажный с виду незаметный коттедж. Расстояние от забора до его окон составляло примерно шестьдесят метров. Понятно, что ни пулей, ни гранатой не достать. Так думал Паук и, как оказалось впоследствии, ошибался.

Вечерело, когда Павел, несмотря на мороз, слегка вспотевший от быстрой ходьбы по улице, добрался до места, откуда вел наблюдение за объектом. Впрочем, это его даже радовало: хорошая разминка перед серьезным испытанием. Ему было видно, что в комнате сидели две девицы с остекленевшими глазами, уже прилично нанюхавшиеся кокаина. Иванчик развалился в кресле перед журнальным столиком и, заправившись очередной порцией белого порошка, откинулся на спинку кресла, ожидая «прихода». Резкий звон разбившегося стекла и стук металла об пол никого, кроме самого Иванчика, не обеспокоил. Увидев на полу гранату-лимонку, он мгновенно вместе с креслом опрокинулся головой вниз на спину, что и спасло ему жизнь. В комнате раздался оглушительный взрыв, черная копоть вместе со стеклами вылетела наружу, на морозный вечерний воздух. Четыре тела – двух охранников и так ничего и не успевших понять девиц – остались лежать неподвижно, зияя кровоточащими ранами. В углу от чьей-то горящей одежды занималось пламя.

Очнувшись, Иванчик пополз к окну. Подняться он не мог – ноги не слушались, но руки были целы и позволяли передвигаться. В дом вбежали перепуганные охранники. Подхватив раненого босса, быстро уложили в джип и помчались по заснеженным улицам в больницу. Насмерть перепуганный, с многочисленными ранениями, но все же живой, через несколько минут он уже лежал на операционном столе. Акт возмездия не был доведен до конца. Но феноменальный Пашин бросок гранаты в окно с расстояния шестьдесят метров не смог повторить никто – это был его личный рекорд.

Сидя в засаде, Павел мечтал о том, что неплохо было бы иметь шапку-невидимку. Тогда, чтобы вести наблюдение за объектом, не надо будет, согнувшись в три погибели, втискиваться в старенький запорожец, что с его огромным ростом метр девяносто два сантиметра крайне затруднительно. Красивый и эффектный, но не приведший к результату бросок гранаты Ф-1 не давал ему покоя, и он сам вызвался завершить начатое возмездие. Однако Иванчик после пережитого покушения стал во сто крат осторожнее, так что его практически невозможно было достать. Даже нашел в себе силы отказаться от наркотиков, чтобы не попадать в подобные опасные ситуации.

Свое чудесное спасение бандит воспринял как сигнал от Бога с настоянием забросить наркотики. И все, что раньше спускал на дурь, теперь отдавал в детские дома и церковь, невольно превратившись в мецената. В его доме появились иконы и молитвенники. Сам он молитвы не читал – вызывал для этого местного священника, получившего церковный сан еще в тюряге. В свое время судьба случайно свела их с Иванчиком в одной камере. И хотя это было давно, Паук доверял только этому божьему служителю. Усердно творя молитвы и проводя обряды в доме Иванчика, тот уверял, что вымаливает у Бога прощение для грешной души раба божьего Владимира – таким было настоящее имя Иванчика по кличке Паук.

По-видимому, Бог по каким-то своим причинам и не давал возможности ликвидаторам довести до конца это затянувшееся возмездие. Все может быть.

Засада сработала

Тем временем разгул преступности на Сахалине достиг своего пика, в воздухе запахло бунтом против власти. Все чаще возникали ситуации, когда-то тут, то там люди начали оказывать сопротивление бандитам, покушавшимся на их жизнь или имущество. В криминальном мире, как правило, использовался простой способ отъема у граждан денег или бизнеса: путем махинаций с поставкой, а вернее, не поставкой оплаченного товара бизнесмена загоняли в долги, а затем с помощью запугивания или прямого физического насилия обирали до нитки. Не дождавшись помощи от государственных структур, люди стали принимать меры по спасению своей жизни и состояния. В газетах писали о случае, когда отец, не выдержав истязаний своего сына, заманил бандитов на дачу. Мол, приезжайте, у меня тут припрятано много «зелени» – все отдам, привезите только сына живым для обмена. Бандиты клюнули на приманку, но, увидев живого сына, пенсионер из охотничьего ружья в упор расстрелял вымогателей, смело вышедших из машины.

Народ был возмущен криминальным разгулом и беспорядком в обществе на Сахалине и вообще в стране. Людям хотелось какой-то защиты, хотелось верить в справедливость и существование истинных патриотов, которые борются со злом. Поэтому слухи, уже ходившие про ликвидаторов, стали обрастать легендами. Говорили даже, что можно позвонить по секретному номеру – и ликвидаторы придут на помощь. Как только их не называли – и «Белая стрела», и «Карающий меч», и просто «робингуды». Правда, звонить никто не пробовал, так как номер телефона был никому не известен.

Конечно же, ликвидаторы, прошедшие хорошую оперативную подготовку, никогда не общались по телефону (сотовой связи тогда еще не было). Не использовали и эпистолярный жанр: зачем оставлять улики? Только живая встреча в условленном месте или в штаб-квартире. В глубоко законспирированный круг участников организации не допускали непосвященных. Но старые оперативники ОВД и КГБ понимали, что искать нужно среди уволенных в запас и оставшихся на Сахалине офицеров и прапорщиков погранвойск и КГБ. Круг поисков постепенно сужался. В глазах сотрудников ОВД и КГБ мстители, конечно, были героями, и поймать их они хотели лишь для того, чтобы познакомиться и пожать им руку. Всем сердцем правоохранители были на стороне ликвидаторов, восхищаясь их мужеством и бескорыстием, но сами на такие поступки не отваживались. Понять их можно: зарплату в органах, как и по всей стране, платили нерегулярно, да и прожить на нее можно было только одному человеку, и то с трудом. А у каждого оперативника семья, дети, которых надо кормить, одевать и обувать…